Наше личное общение с Б.Д.Жилкиным позволяет сделать вывод, что не столько учение, сколько положение академика В.Н.Сукачева удерживало Б.Д.Жилкина от выражения своих истинных взглядов в лесной типологии. В частной беседе он неоднократно повторял: "плетью обуха не перешибешь". И так думал, и так поступал, подлаживаясь под авторитет академика, к сожалению не он один. Отсюда и многие наши беды в науке.
Большой вклад в лесную типологию внес В.И.Саутин, подготовив и опубликовав совместно с П.Н.Райко Определитель типов леса БССР /46 /, содержащий цветные иллюстрации большинства видов флоры Беларуси, многие из которых - индикаторы типов условий местопроизрастания. Но, к сожалению, он стоял на позиции простого механического совмещения двух типологических концепций: биогеоценологической и леосоводственно-экологической, что видно из основополагающего тезиса во введении к Определителю типов леса: "основным показателем, характеризующим условия местопроизрастания, является растительность, которая как бы отражает его экологическую среду. Для оценки типов лесорастительных условий можно пользоваться фитоценозом в целом и отдельными растениями – индикаторами с учетом их обилия, встречаемости, характера роста, возобновляемости и устойчивости в данном типе". /46 стр.3 /.
Последние три строки цитаты наглядно демонстрируют какой конгломерат взаимоисключающих методов может мирно уживаться в сознании лесовода. Признавая по существу эдафическую сетку П.С.Погребняка, В.И.Саутин, тем не менее, не может отказаться от фитоценологических методов, таксономии и с полной уверенностью в своей правоте называет типом леса лесную ассоциацию, например, сосняк вересковый.
Кроме того, в его определителе - устаревшая таксономия почв, например: свежая суборь (В2) "занимает свежие связнопесчаные и супесчаные почвы"/46 стр.56/, "влажная суборь занимает влажные песчаные почвы на средних склонах и понижениях" /46 стр.57/. И он никак не может отрешиться от фитоценологической терминологии и понятий, например: "во влажной субори выделен один тип леса - сосняк черничный (С.ч.), который имеет следующие ассоциации: сосняк дубняково-черничный, елово-черничный, долгомошниково-черничный" /46 стр.57./ Приведенная в определителе классификаци типов леса вызывает много вопросов как у биогеоценологов, так и у лесоводов - экологов: неужели влажная суборь (В3) не имеет в Беларуси климатически замещающих типов леса, а только один сосняк - черничник ? Вряд ли это так. И в сырой субори (В4) им выделяется то же только один тип леса - сосняк приручейно-травяной. А если нет поблизости ручья или он давно пересох, но растительные индикаторы, местоположение в системе рельефа местности, почва указывают, что это все же сырая суборь, то как называть тип леса исходя из принятой автором таксономии? Не расстается он и с формациями: сосновые, еловые, дубовые, кленовые, грабовые, ольховые, березовые, липовые леса населяют его определитель. Но ведь даже и не специалистам очевидно, что очень мало сейчас таких лесов в чистом виде, так как к настоящему времени стихийные бедствия, войны, топор лесоруба перемешали коренные и производные древостои. Причем случилось это не вчера; еще 100 лет тому назад А.Ф.Рудзкий отмечал, что " клен, ясень, ильм встречаются у нас довольно часто, но очень трудно найти сплошь хотя бы одну десятину, на которой господствовала бы одна из этих пород"/40 стр.273/. А массовое усыхание ельников на тысячах гектар вдоль юго-западной границы ареала сплошного их распространения в Беларуси разве не доказывает лесохозяйтвенную эфемерность геоботанического таксона "формация"?! Очевидно, что выделение геоботанических лесных формаций как не имело, так и не имеет лесоводственного смысла. Что делать лесоводам, например, с картой лесов Беларуси, где обозначены контуры ельников, которые усохли, вырубаются и замещаются другими лесными породами, но только не елью?!
А вот прогнозирование коренного древостоя, насаждения – лесоводственное доказательство сущего вместо очевидного, наоборот, приобретает практическое значение, так как позволяет ориентировать лесоустройство, лесохозяйственное производство на форомирование более ценных и устойчивых насаждений в соответствующем им эдатопе. Ведь если трезво рассудить, то в Беларуси для промышленных целей мы восстанавливаем только три древесные породы: сосну, ель и дуб. Все остальные или восстанавливаются естественным путем, как говорится, с Божьей помощью, или затраты на их восстановление в общем объеме занимают доли процента. Из этой реалии вытекает очень важное требование к лесоустройству: нужно единообразно и точно диагностировать типы условий местопроизрастания (эдатопы) сосны, ели и дуба, чтобы не ошибиться в выборе главной лесообразующей породы и технологии лесовосстановительных работ как при создании лесных культур, так и при проведении рубок ухода, рубок главного пользования с соблюдением всех мер содействия естественному возобновлению и сохранению благонадежного подроста.
Все остальные древесные и кустарниковые породы, как местные, так и экзоты, климатические аналоги, не исключаются нами из лесокультурной, лесоводственной практики. Но они всегда будут оставаться меньшей долей в составе насаждения, в тоже время выполняя весьма важные задачи повышения почвенного плодородия, закрепления эродированных земель, снижения токсичности загрязненных участков, увеличения медосбора, привлечения диких зверей и птиц, повышения эстетической ценности ландшафта и т.п. Но нигде и никогда не ставилась и не будет поставлена задача: восстановить кисличник, черничник, мшистый фитоценоз, так как это просто абсурдно с позиций реальной лесохозяйственной практики. Хотя знать какая коренная лесная ассоциация была на этом участке местности в прошлом естественном его состоянии безусловно полезно и нужно.
Несмотря на отмеченные недостатки Определителя типов леса В.И.Саутина и П.Н.Райко, раздел 2, где приводится краткая биологическая характеристика растений с цветными рисунками, с указанием эдатопов, в которых они произрастают, облегчает специалистам лесного хозяйства диагностику типов условий местопроизрастания (эдатопов). В 1974 году в связи с крупномасштабным картографированием почв гослесфонда и обращением группы лесотипологов в составе: П.С.Погребняк, Д.В.Воробьев, Б.Ф.Остапенко, П.И.Молотков, П.С.Пастернак, М.Е.Майоров. в Госплан СССР (отдел лесной промышленности и лесного хозяйства), Государственный комитет лесного хозяйства Совета Министров СССР и Государственный комитет по науке и технике Совета министров СССР "Об использовании лесоводственной типологии в разработке подсистем АСПР "Лесное хозяйство" и " ОАСУ - Лесхоз " появилась возможность лесоводственно грамотного редактирования лесотипологических таблиц И.Д.Юркевича, анализа материалов почвенного исследования лесов и разработки местных диагностических таблиц эдатопов, типов леса на основе единых принципов и таксономии лесоводственно-экологической типологии, методики лесотипологических исследований Д.В.Воробьева /6,7 /. Однако в Белорусси того времени превозобладали местничисткие лесотипологические тенденции В.С.Гельтмана, устремления к личной оригинальности, выражавшиеся в декларировании ведущей роли типологии И.Д.Юркевича и в тоже время в негласном отвержении как типологии П.С.Погребняка, так и типологии своего патрона И.Д.Юркевича. В 1986 году эта тактика завершилась публикацией фрагментов почвенно-типологических групп, привязанных к типам ландшафтов /47 /. Лесоводственно-экологический анализ этого направления в лесной типологии приводится в главе 2.
Основные вехи истории развития лесоводственной типологии достаточно полно изложены Д.В.Воробьевым в одной из последних работ совместно с Б.Ф.Остапенко /9 / . Здесь же дано определение: "Лесная типология (учение о типах насаждений) - раздел лесоводства, в котором рассматриваются вопросы естественной лесоводственной классификации лесных земель и насаждений. В задачу лесной типологии входит объединение (синтез) участков леса в типы лесов, однородных в породном и лесоводственном отношении". /9 стр.3/.
Мы в своей работе рассматриваем этапы истории развития лесной типологии на территории Беларуси и согласны с приведенной выше дефиницией предмета исследования, но чтобы не смешивать смысл, вкладываемый в слова "лесная типология" И.Д.Юркевичем, В.С.Гельтманом, Б.Д.Жилкиным, В.И.Саутиным, Л.П.Рысиным и многими другими лесотипологами, употребляем слова "лесоводственная типология" в отношении типологии Алексеева - Погребняка - Воробьева, истоки которой прослеживаются и на территории Беларуси.