Так, на начальном этапе они придерживаются определенной схемы вмешательства: проводя интервью, они защищают выбранную структуру терапии и собственную инициативу в процессе ее проведения. Таким образом, психотерапевты дают членам семьи понять, "кто здесь главный".
На промежуточном этапе психотерапевт все больше сближается с семьей. Чувствуя принятие, члены семьи начинают прорабатывать волнующие их вопросы. Здесь применяются техники, способствующие прерыванию "негативной" семейной динамики, такие как "новое определение симптома", "предложение фантастических альтернатив" и "аффективная конфронтация" (К. Витакер).
На заключительном этапе члены семьи становятся более самостоятельными, и психотерапевт (как умный родитель) начинает постепенно "отпускать" их, отдаляться от семьи. Члены семьи больше общаются друг с другом. Это указывает на необходимость завершения психотерапии.
Использование эмпатических техник во время психотерапевтических сессий дает каждому члену семьи возможность полностью реализовать свой потенциал. Психотерапевт в ее системе работает "всей своей личностью". Он показывает пример личностного роста, служит источником ресурсов для развития конгруэнтной коммуникации в семье. С целью улучшения семейной коммуникации, психологи специально работают с различными паттернами взаимодействия членов семьи. При моделировании коммуникации стремятся объединять людей не на почве гнева, взаимных обвинений и враждебности, но на почве разочарования, боли и надежды" (Хоффман). Так, в случае неясного сообщения, сделанного одним из членов семьи, проясняют его смысл и устанавливают правила коммуникации. Назовем основные из этих правил, разработанные Вирджинией Сатир:
1. Членам семьи следует говорить о своих мыслях и чувствах от первого лица.
2. Каждому члену семьи предлагается занять "я" - позицию. Для этого они используют "Я" - утверждения, которые указывают на то, что члены семьи несут ответственность за себя ; способствуют выражению своих чувств другими людьми и примиряют с различиями во взглядах.
3. Каждый должен ориентироваться на уровень понимания других членов семьи. Все элементы сообщения должны быть сонаправлены: слова, выражение лица, положение тела и тон голоса.
Техники, разработанные в терапии, основанной на опыте, имеют много общего с психодрамой и гештальттерапией. Важнейшими приемами являются использование терапевтом собственного поведения в качестве модели, техника "скульптура семьи" и ее различные модификации ("хореография семьи", "работа с куклами").
Особую популярность в отечественной практике семейного консультирования приобрели два метафорических приема, разработанных в данном подходе семейной терапии: семейная скульптура и работа через метафорический предмет. Остановимся на каждом из них подробнее.
1) техника "Скульптура семьи - представляет собой метафорическое отражение позиций членов семьи по отношению друг к другу, а также дистанции между ними и динамики взаимоотношений. Внешне она напоминает психодраму Якоба Морено, где члены семьи разыгрывают привычные семейные роли, но по своей сути близка к парадоксальному предписанию, поскольку зачастую представляет взаимоотношения между членами семьи и их эмоции в гротескной форме.
Применяя эту технику (последователи Сатир нередко называют ее "расстановкой семьи") необходимо физически поместить каждого из членов семьи на подобающее ему место в живой скульптуре, так чтобы другие члены семьи могли его видеть. Место каждого соответствует выполняемой им в семье роли. Пространство служит метафорой близости или отдаленности, символически отображая границы системы. При этом членам семьи предлагается демонстрировать свои эмоции, несколько преувеличивая их невербальное выражение (например, не просто улыбаться, а "улыбаться до ушей" или преувеличенно хмуро смотреть друг на друга).
Сначала свое видение скульптуры "ваяют" по очереди все члены, а потом это делает сам терапевт. В результате могут получиться очень меткие картины. Например, один из членов семьи становится спиной ко всем остальным, или, наоборот, с протянутыми руками, но на большом расстоянии. Если в семье все подчинено интересам одного человека, он может оказаться на пьедестале, а все остальные смотрят на него с раболепием в глазах и заломленными руками. Такая скульптура отражает ситуацию, когда у одного из родителей слишком жестокий характер или важная работа, заставляющая других подлаживать под него свое расписание, интересы. На пьедестал может быть воздвигнут и ребенок - кумир и гордость всех окружающих. Кто-то из участников может быть поставлен на колени или презрительно указывать на всех пальцем.
Иногда скульптура бывает весьма динамичной. Например, если наша цель - показать матери, что она слишком потворствует своему капризному ребенку, можно попросить его взять маму за руку и беспрерывно дергать ее, прыгать, запутываться между ней и отцом или другими детьми, пока неудобство не заставит мать (или кого-то другого) остановить этот процесс. Движение в скульптуре может перемещаться с одного человека на другого; в зависимости от степени своей успешности ребенок может возводиться на пьедестал или сидеть на корточках; или ребенок может постоянно перебегать от отца к маме, символизируя собой "телефонный шнур" и т.п.
Поскольку важным компонентом семейного благополучия является четкость границ, то порой появляется необходимость ввести в скульптурную композицию воображаемую фигуру бабушки или предмет, символизирующий работу, дачу или даже телевизор. Иными словами, скульптура выражает через метафору, ту стратегию взаимодействия, которую несет в себе каждый участник. А задействуя в "строительстве" всех участников терапевтического процесса, мы способствуем получению обратной связи, в том числе и от тех из них, кто в домашних условиях пассивно реагирует на события.
В скульптуре явно находит свое отражение то, насколько глубок контакт между участниками, все ли включены во взаимодействие и т.д.; производит весь портрет в целом ресурсное или нересурсное впечатление. Так же легко можно отследить конгруэнтно ли смотрятся люди в очевидной им роли; на чем именно фокусирует свое внимание каждый из участников, а что он опускает в своем восприятии ситуации. Выраженное в метафоре в символической форме видение каждым из клиентов общей ситуации позволяет всем остальным по-новому осознать семейную ситуацию и свою роль в ней, выйти на новый уровень осмысления и увидеть возможности трансформации.
Применяя "Скульптуру семьи", можно через метафорическую форму выявить как актуальное состояние семьи, так и образ желаемого состояние для каждого человека ("Как бы вы хотели, чтобы это выглядело?", "Что нужно изменить в скульптуре, чтобы это вас больше удовлетворяло?"). Такой прием формирует у каждого представление о том, как это должно выглядеть. Иногда при построении такой "идеальной" скульптуры сразу всплывают ограничивающие убеждения одного или нескольких участников ("Такого никогда уже не будет", "Он не захочет подойти к нам ближе" и др.). Бывает и так, что портрет, отражающий желаемое состояние, для всех членов семьи очень схож, например, они символизируют всеобщую гармонию и близость, стоя близко друг к другу и держась за руки. Это позволяет нам отлично проиллюстрировать отделение намерений от поведения: как бы различны ни были позиции в актуальном состоянии, все они стремятся к одной общей позитивной цели - сблизиться, но стремятся различными поведенческими путями. Это объединяет семью, делает очевидной необходимость совместных усилий.
2) Работа с метафорическим предметом. Метафорическим предметом может выступать что угодно: игрушка, подушка, надувной шарик или мяч, который во время семейной консультации "изображает" беспокоящий клиентов вопрос. Лучше всего этот прием применим к детям. Дело в том, что детское сознание в 2,5-3 года становится "символичным": в игре у ребенка появляются замещающие предметы. Он может использовать палочку вместо ложки, градусника; брусок конструктора - вместо машинки; понимает, что папу или маму в игре может изображать любой ребенок. Поэтому дошкольнику достаточно легко принять, что какой-нибудь реальный предмет будет в нашем разговоре выполнять роль ссоры, обиды, плохого настроения, непослушания и т.д. То есть те самые существительные, которые "нельзя положить в тачку", становятся реально осязаемыми.
Сначала ребенок выбирает игрушку или предмет, дает ему имя или название, определяет его размеры. Затем мы спрашиваем ребенка: "Кто первый берет этот предмет, зачем? Кому хочет передать? Что случится с игрушкой, если ею не заниматься, не брать ее? Каким образом она передается другому? В каком количестве, на какое время? Хочет ли еще кто-то в доме поиграть с игрушкой? Получит ли он ее?" Вопросы могут задаваться не только ребенку. По правилам циркулярной логики, принятым в семейной терапии, мы спрашиваем о взаимодействии мамы с дочерью - у отца ("Что было бы, если бы дочь не взяла игрушку?"), о чувствах мамы - у ребенка ("Изменяются ли размеры игрушки - если она отражает, например, тревогу или вину, - пока мама хранит ее у себя?"), об отношении одного родителя - у другого ("Как бы поступил с игрушкой ваш муж?").