ромных кредитов развивающимся странам с целью полного их
закабаления и финансовой колонизации — эффективный ин-
струмент разрушения других стран «цивилизованными» англо-
саксонскими государствами], стоя у поручней яхты у Виргин-
ских островов. И все-таки я медлил, как продолжает медлить
вся наша страна.
...Настоящая правда современной империи— правда о
корпоратократии, которая эксплуатирует отчаявшихся людей и
производит самый жестокий, эгоистичный и в конечном итоге
саморазрушительный захват земель, — не имеет отношения к
тому, что появилось в тот день в газетах, но зато напрямую каса-
ется нас... Мы скорее предпочитаем верить мифу о том, что ты-
сячелетняя социальная эволюция наконец создала идеальную
экономическую систему, чем признать, что мы поверили лож-
ной концепции и воспринимаем ее как Евангелие. Мы убедили
себя, что экономический рост приносит пользу человечеству и
что чем больше этот рост, тем лучше для человечества. И нако-
нец, мы убедили друг друга, что последствия этой концепции
морально справедливы: те, кто высекают благословенную искру
экономического роста, должны быть возвышены и вознаграж-
дены; стоящие же в стороне подлежат эксплуатации.
И сама концепция, и ее следствие используются для оп-
равдания всех видов пиратства: она санкционирует насилие,
мародерство и убийство ни в чем не повинных людей в Ира-
не, Панаме, Колумбии, Ираке. ЭУ [экономические убийцы, как
и сам Перкинс], шакалы и армии процветают до тех пор, пока
их действиями объясняют экономический рост— а рост этот
демонстрируют почти всегда. С помощью «научного» манипу-
лирования методами прогнозирования, эконометрики и ста-
тистики, если вы, например, разбомбили город и затем заново
отстроили его, можно продемонстрировать огромный скачок
в экономическом росте.
Истина состоит в том, что мы живем ложью. Мы создали
внешний слой, который прикрывает смертоносную раковую
опухоль. Эта опухоль обнаруживается только с помощью ста-
тистики, которая раскрывает ужасающий факт. Наиболее мо-
гущественная и богатая империя в истории имеет страшно вы-
сокие показатели случаев самоубийств, наркомании, разводов,
растления малолетних, актов насилия, убийств. Как злокачест-
венная опухоль, эти несчастья ежегодно проникают своими щу-
пальцами все дальше. Каждый из нас в душе чувствует боль. Мы
кричим, желая перемен. Но мы затыкаем себе рот кулаками, за-
глушая эти крики,— и нас никто не слышит...
...Как можно подняться на борьбу с системой, которая
дает вам дом и машину, еду и одежду, электричество и меди-
цинскую помощь, даже если ты знаешь, что эта же система соз-
дает мир, в котором ежедневно умирают от голода двадцать че-
тыре тысячи человек, а миллионы других ненавидят тебя или, во
всяком случае, ненавидят политику, проводимую избранными
тобой людьми? Как набраться смелости, чтобы отделиться от
общей массы и бросить вызов тому, что вы и ваши соседи все-
гда воспринимали как Библию, даже если подозреваешь, что
система готова к самоуничтожению?»
Далее все в том же духе. Автор кается и честно призна-
ет: да, я виновен. Как и все, кстати! Но я-то сам осознаю
свою вину: «.Сейчас, оглядываясь назад, мне кажется, что
мои сомнения и чувство вины... преследовали меня почти
постоянно все эти годы». И, раз я все осознал и покаялся,
я имею право снова давать вам советы — как жить даль-
ше (это делается далее в главе «Эпилог»). Суть всей книги
именно в покаянии: полный идеологический дефолт Запа-
да и в особенности США сегодня очевиден уже всем, после
преступлений Америки в Афганистане, Ираке, Югославии других точках земного шара. Под аккомпанемент жестоких
бомбардировок и военных агрессий убеждать других в «об-
щечеловеческих ценностях» бессмысленно. Если и дальше
продолжать тупо гнуть свою линию, то мировое сообщест-
во, рано или поздно, начнет коллективное противодействие
США, что, учитывая надвигающиеся проблемы в американ-
ской экономике, ничем хорошим для «цитадели демокра-
тии» не закончится. Как отмечалось выше, часть американ-
ской элиты готова разыграть следующую информационную
конструкцию: она кается за все, свершенное Америкой ра-
нее, но при этом главным виновником выставляет своих по-
литических оппонентов (принципиально важно понимать,
что Запад и США не являются монолитными организмами;
внутри них происходит постоянная борьба разных кланов).
Покаянием «набираются очки»: мы же покаялись, поэтому
нам нужно верить! И, одновременно, «топятся» политиче-
ские конкуренты.
Налицо превосходно разыгранная многоходовая по-
литическая комбинация (которую условно можно назвать
«змея меняет кожу»), в которой применение приема мани-
пуляции сознанием «покаяние» выполняет одну из ключе-
вых ролей в проведении информационных установок мани-
пуляторов.
Практически повторяет эту конструкцию книга Дж.
Стиглица «Ревущие девяностые». Автор, весьма точно по-
казывающий внутренние противоречия рыночной эконо-
мики — он был одним из ведущих финансовых чиновников
США в администрации президента Клинтона, — рассказы-
вает о причинах и обстоятельствах, сопутствующих созда-
нию предпосылок к появлению «финансового мыльного пу-
зыря» первой половины 2000-х годов. Картина, нарисован-
ная им, наглядно показывает а) полную несостоятельность
и либо вопиющую глупость, либо вопиющую же лживость
тех, кто ратует за уменьшение доли государственного ре-
гулирования в экономике и б) врожденные пороки рыноч-
ной экономики, в принципе не способной существовать без
серьезнейших системных кризисов.
Однако Стиглиц, признавая это, списывает все пробле-
мы США конца 90-х — начала 2000 годов и по сей день ис-
ключительно на ошибки, свои собственные или тех, против
кого он боролся, находясь на высоких государственных по-
стах, но кого не смог «переубедить». Вот как это выглядит:
«В прошлом программы социального страхования впры-
скивали фонды в экономику, когда темпы ее роста замедля-
лись и служили амортизаторами для тех, кто в их отсутствие
мог пострадать. В то же время они содействовали оживлению
экономики и ограничивали масштабы спада. Непреднамерен-
но мы создавали менее стабильную экономику».
«Но самым сильным нашим просчетом была недооцен-
ка интенсивности стремления к доминированию на каждом из
рынков, которые мы собирались дерегулировать».
«Ревущие девяностые ушли в прошлое. Наши финан-
совые лидеры оказались простыми смертными. Они делали
ошибки. Некоторые из ошибок оказались удачными, и в ре-
зультате мы получили здоровое оживление. Некоторые из на-
ших ошибок не имели серьезных последствий: мы выдержали
повышение процентной ставки в середине девяностых. Но не-
которые ошибки стоили нам дорого, и издержки по ним при-
дется оплачивать еще на протяжении многих лет».
Как читатель может заметить, все проблемы, с которы-
ми столкнулись США в итоге своей паразитической поли-
тики, списываются не на врожденные пороки системы, а на
«ошибки» и «просчеты».
Следующий отрывок также продолжает убеждать чита-
теля, что все дело в «ошибочности курса», «недальновид-
ности» и, возможно, даже «глупости» американского истеб-
лишмента:
«Те же самые факторы, что способствовали возникнове-
нию проблем в Соединенных Штатах, частично лежали в осно-
ве их политических провалов за рубежом. Америка проталки-
вала идеологию свободного рынка и упорно добивалась досту-
па американских компаний на зарубежные рынки. Осуществляя
эту политику, мы в администрации Клинтона тоже часто забы-
вали о принципах, которых должны были придерживаться. Мы
совсем не принимали в расчет воздействие нашей политики
на бедные слои развивающихся стран, а заботились только
о создании рабочих мест в Америке. Мы верили в либерали-
зацию рынков капитала, но при этом не думали о том, что это
может привести к глобальной нестабильности. Мы были боль-
ше озабочены тем, что может Америка выиграть в кратковре-
менном аспекте, занимая жесткую переговорную позицию, и
как это, в свою очередь, может усилить позиции администра-
ции, чем о возникающих ощущениях нечестности и лицемерия,
которые могут повредить интересам Америки в долговремен-
ной перспективе. Разглагольствуя о демократии, мы делали
все возможное для сохранения нашего контроля над миро-
вой экономической системой и обеспечения того, чтобы она
работала на наши интересы, или, вернее, интересы финансо-
вых и корпоративных кругов, доминировавших в этой облас-
ти нашей политической жизни. Внутри страны заинтересован-
ность Уолл-стрит в приватизации Системы социального страхо-
вания встречала противодействие со стороны тех, кто мыслил
более широко и понимал, что она наносит удар по обеспечен-
ности престарелой части населения; но за рубежом был слы-
шен только голос Уолл-стрит — ведь, в конце концов, преста-
релые других стран никогда не голосуют в Соединенных Шта-
тах и не делают взносов в избирательные фонды.
Став у себя дома жертвой собственного успеха, мы оказа-
лись в таком же положении за рубежом. В самих Соединенных
Штатах наша политика, по-видимому, срабатывала — все-таки
мы переживали беспрецедентный подъем. Передав управле-
ние близоруким финансовым рынкам, мы не хотели заглянуть в
будущее и задаться вопросом, устойчив ли наш успех. То же самое
было и за рубежом. Страны, последовавшие нашим рекоменда-
циям, вроде бы процветали так же, как и мы. Так почему нам не
следовало рекламировать нашу экономическую политику?
Теперь, после беспорядков в Сиэтле в декабре 1999 г., в