способный ради жажды власти и наживы расстрелять пар-
ламент собственной страны и устроить страшную бойню в
Чечне. Его сменили без создания образа «врага» — просто
подобрали альтернативную кандидатуру, внешне резко по-
ложительно отличавшуюся от фигуры Ельцины. Для Путина
образ «врага Ельцина» хоть и не создавался, но политтехно-
логами было отработано эффективное противопоставление
вечно пьяного, не вылезавшего из ЦКБ Ельцина и молодс
го президента, спортсмена-дзюдоиста, крепкого здоровь-
ем, «мочащего в сортире» террористов (которых наплодил
и совершенно распустил Ельцин), летающего на совещания
на сверхзвуковом истребителе. Многие помнят, как в нача-
ле президентства Путина все провластные СМИ единодуш-
но поддерживали его кандидатуру. Таким образом, проти-
вопоставление тоже имело место, хотя и не вылилось в от-
крытую ругань и противостояние.
Параллельно с использованием ложных альтернатив для
«раскрутки» конкретных политических фигур («лидеров»
эта методика широко применялась на базовом обществе».,
но-политическом уровне. С начала 90-х годов основн'
ми противостоящими друг другу силами были, как извес.
но, «коммунисты-патриоты» и «демократы-капиталисты):
Само поддержание на плаву таких структур, как КПРФ и
НПСР, являлось наглядным примером «ложной альтерната-1
вы». Если человек не хотел «быть демократом» и ему мерз-
ки были стоны про «права человека» и «свободу выбора»
ему предлагали «стать левым» (коммунистом). Если челове-1
ку, в силу его интеллекта, претила явная ангажированность^
Зюганова или Семигина — ему предлагался вариант «интел-
ектуальной оппозиции» в лице «Родины».
Однако использовавшаяся свыше десяти лет, к началу
2001 года схема эта в силу ряда объективных причин окон-
чательно себя изжила и не могла больше эффективно обма-
нывать общество. Вместо нее было придумано новое «про-
тивостояние» — «патриотов-националистов» и «либера-
лов-общечеловеков». Первых представляли «просвещенные
патриоты» — «Родина», семигинцы, различные полумарги-
нальные «околонационалисты». Вторых — СПС, Яблоко и
внепартийная «тусовка» радикал-либералов властной элиты
;Кудрин, Касьянов, Греф, Шувалов и пр.). Презентация этой
новой «ложной дихотомии» состоялась в конце 2003 года,
когда на провластных СМИ в качестве «жертвенных коров»
(19) были выставлены демократы «первой волны».
Принципиально важно, что в любом случае использо-
вания ложной дихотомии реальная политическая элита, по-
литические группы, на самом деле держащие в руках рыча-
ги власти, сами «остаются за кадром». Для этого и строят-
ся фантомы «ложных противопоставлений».
Однако историческое время, отпущенное нынешней
властной элите РФ (да и самой России как самостоятель-
ному государству), неудержимо начало «обратный отсчет».
Стремительно и неконтролируемо меняющаяся политиче-
ская ситуация в России заставляет все чаще менять «лож-
ные дихотомии», которые более нескольких месяцев просто
Щ удерживаются «на плаву». Мимикрия «либералов-обще-
дловеков» в сторону маразматического «либерального пат-
I ,отизма» превратила в маразм патриотизм «не-либераль-
I .и»: если те и другие патриоты — как они друг с другом
девать будут? Да и какие из них «патриоты»? Какой патри-
от из иуды-Рагозина или фанатично ненавидящего Россий-
скую Государственность Чубайса?
В результате сегодня ложные дихотомии имеют исклю-
чительно кратковременную сущность и служат, скорее, не
для одурманивания населения, а для «освоения» разного
рода «глебопавловскими» политтехнологами бюджетных
1 Манипуляция сознанисм-2
97
средств (здоровая конкуренция: «кто лучше придумает но-
вое противостояние»).
К примеру, по данным социологического опроса, про-
веденного ROMIR Monitoring в 2005 году, кабинет минист-
ров, возглавляемый Михаилом Фрадковым, не пользовался
на момент опроса поддержкой более половины российских
граждан. «Даже правительство Касьянова было популяр-
нее», — отмечалось в исследовании, авторы которого как
олицетворение российской власти выставляют не столько
обобщенно правительство (кабинет министров), сколько
конкретные личности конкретных людей (премьеров Фрад-
кова и Касьянова). Получается, что вся деятельность рос-
сийской власти и, в более широком смысле, — всей властной
элиты (слоя людей, определяющих направление развития
России) сводится не к процессам, происходящим в глубине
этой «элиты», а к противоборству двух группировок чинов-
ников. И даже не столько с группировками (отражающими
интересы пусть и усеченных, но все-таки влиятельных групп
населения РФ), сколько с выставленными в качестве их «от-
ветственных лидеров» двумя фигурами.
Потребителя таких «исследований» сразу загоняют в
ложную колею: сравнивать двух премьер-министров. Но
вряд ли рядовой житель Российской Федерации следит за пе-
рипетиями с правительствами, да еще и в динамике (у какого
сколько процентов популярности). Более того: большинство
опрошенных вряд ли вообще смогут отождествить кабинет,
не говоря про его конкретную деятельность, с его председа-
телем — нынешним М. Фрадковым или прошлым М. Кась-
яновым (то, что они «отождествили», говорит о «правиль-
ной» формулировке задаваемых «социологами» вопросов —
построение специально подобранных фраз, 15.2).
В реальности более высокий рейтинг «правительства
Касьянова», чем у «правительства Фрадкова», обусловлен
не «действиями исполнительной власти» (люди, как прави-
ло, вообще не понимают — кто и что там делает). Преиму-
щество Касьянова обеспечивалось тем, что он был «премье-
ром у президента надежд» В. Путина. Население ждало и
надеялось на отход от разрушительно-прозападно-реформа-
торской политики власти (прежде всего — президента) и пе-
рехода ее к государственнической позиции. Соответственно
этим надеждам был и высок рейтинг власти: премьер тради-
ционно (и справедливо) рассматривался обществом как по-
слушный профессионал, технический исполнитель при пре-
зиденте-лидере.
Когда же до общества наконец дошло, что «профессио-
нал-исполнитель» есть, а «лидера» нет (Путин всеми си-
лами открещивался от роли «отца нации», заявляя, что он
наемный высокооплачиваемый менеджер, не более того) —
наступившее разочарование вылилось, в первую очередь, в
недоверие правительству. На президента многие продол-
жали еще возлагать надежды, страшась расстаться с ними:
вдруг он возьмет — и станет настоящим лидером!
Как раз «под удар» этого разочарования и попал каби-
нет Фрадкова, являющегося исполнителем воли Путина и
постоянно конфликтующего с «радикал-либералами», уско-
ренными темпами ведущими страну к развалу (Греф, Куд-
рин и др.).
Таким образом, позиционирование «сравнительного
рейтинга популярности правительств Касьянова и Фрадко-
ва» является типичной ложной альтернативой (с элемента-
ми подмены понятий — 1). Обсуждать нужно отношение на-
селения не к какому-либо конкретному премьер-министру
и даже не к властной элите и ее лидеру. Предмет исследо-
вания — при поставленной задаче выяснить реальное на-
строение общественного мнения в России — общий курс
«власти», при котором люди не особо разделяют, где пре-
мьер-министр, а где «сам президент». Именно это даст бо-
лее-менее адекватный результат оценки населением усилий
и действий власти. Но как раз это и стремятся скрыть авто-
ры «исследования» из ROMIR Monitoring, загоняя аудито-
рию в ложный выбор между «двумя премьерами».
Как уже отмечалось, сегодня логика развития собы-
тий на общественно-политическом поле России не позво-
ляет длительное время «дурить голову» электорату какой-
либо одной сказкой, как это было возможно еще несколько
лет назад. Комплекс причин (выросшее недоверие общест-
ва к манипулятивным технологиям, активное противодей-
ствие «оппонентов», ухудшающаяся ситуация в стране и
вокруг нее и пр.) заставляет манипуляторов «модифициро-
вать» данный прием так, чтобы вообще было непонятно, кто
против кого выступает. Это позволяет им успешно получать
финансирование на свои «проекты», но результаты их, как
правило, либо малоэффективны, либо вообще заканчивают-
ся провалами кремлевской дипломатии.
Начало-середина 2005 года в «политической» жизни
России охарактеризовались появлением с одной стороны —
некоего размытого и маловразумительного, но агрессивного
и крикливого в отстаивании своего «я» «национализма» и
противостоящих ему «патриотических сил», олицетворени-
ем которых стали столь же невразумительные по сути сво-
ей, «Наши».
Лозунги, под которыми выступают эти «Наши», пози-
ционируют эту потешную «политическую силу» как проти-
востоящую «фашизму», «национализму», «оранжевой чуме»
и вообще всему плохому (всем «НЕ нашим»).
Таким образом, с одной стороны, в данной ложной ди-
хотомии присутствует созданный «в пробирке» кремлевски-
ми политтехнологами «русский национализм» (само по себе
явление ложное, бестолковое и чреватое реализацией идей
Солженицына о разрушении России и утрате ею своих ис-
конных территорий). На него исключительно удобно при не-
обходимости и должном финансировании навестить имидж
как «русского фашизма», так и «облагородить» его до уров-
ня просвещенного, «демократического» «нациебилдинга».
С таким «русским фашизмом» поначалу позиционировались
силы, аналогичные РНЕ, а позднее — ее более «интеллекту-
альный» аналог НБП вкупе с различными «левонационали-
стическими» группировками.