13 В отношении детей двухлетнего (и даже более раннего) возраста существуют косвенные данные в пользу того, что концепция объектной перманентности им практически уже доступна: ребенок, не найдя объект в трех из четырех возможных мест его расположения, путем эмоций и жестов указывает на то, что он знает, что объект окажется в последнем месте.
14 По выражению Хилари Путнам (1981).
Эпистемология замкнутости Хайнца фон Фёрстера
«...Концепция кругообразности с эпистемоло-гической точки зрения является фундаментальной» [Foerster 1998,8.114]
«Мое намерение состоит в том, чтобы порочный круг circulus viliosus... возвести на почетное место некоего circulus creaiivus - "созидающей кругообразности"»
[Foerster 1985,8.66]
1. Кибернетическая Эпистемология.
В современной литературе, посвященной теории познания, Хайнц фон Фёрстер упоминается, наряду с Эрнстом фон Глазерсфельда и Умберто Матураной, в качестве одного из основателей конструктивистской парадигмы[38]. Так, если Глазерсфельд, Ватцлавик, Шмидт, Луманн в большей мере представляют гуманитарное крыло, то Фёрстер по праву может считаться отцом кибернетического направления, представленного также Матураной, Варелой и в определенной степени нейро-физиологом Г. Ротом. Однако, в отличие от последних, разрабатывающих свои конструктивистские концепции на материале современной биологии, Фёрстер является кибернетиком «до мозга костей». В течение нескольких десятилетий своего творчества ему удалось превратить кибернетику Норберта Винера из технической прикладной дисциплины в одно из направлений современной эпистемологии, из «собрания фактов» в «образ мысли». Поражает не только широта междисциплинарных интересов Фёрстера, по и его творческое долгожительство, позволившее ему связать в единую цепь преемственности два поколения кибернетиков: кибернетиков старшего поколения - Норберта Винера, Уоррена Мак-Каллока, Джулиана Бигелоу, Джона фон Неймана, Грегори Бэйтсона, Маргарет Мид, Клода Шеннона, Артуро Розенблюта, Уолтера Питтса, Стаффорда Вира, Росса Эшби и других - и кибернетиков более молодого поколения, представленного Умберто Матураной, Гордоном Паском, Франциском Варелой, Рикардо Урибэ, Ларсом Лефгреном, Готгхардом Гюнтером и многими другими. С первыми Фёрстера связывает активное участие с 1949 по 1953 год в знаменитых Мэйсиновских кибернетических конференциях и его работа в Иллинойском университете - месте создания самых первых компьютеров, компьютеров серии «ILIAC». Co вторыми - руководство с 1958 по 1975 год им же созданной и не менее знаменитой «Лабораторией Биологических Компьютеров» в Урбане. Более того, с самого детства и в ранней молодости, прошедшей в Вене, Фёрстер был связан дружескими узами с семьей Витгенштейнов, знал наизусть «Логико-философский трактат» и был хорошо знаком с деятельностью Венского кружка. Весь этот необыкновенный опыт личного общения с творцами научно-философской атмосферы XX века наряду с широчайшим диапазоном собственных исследовательских интересов позволили Фёрстеру обобщить накопленный материал в единую концепцию кибернетической эпистемологии, входящую вместе с учениями о познании и когнитивными теориями других авторов в конструктивистский дискурс.
Практически все работы Фёрстера, начиная с его первой венской публикации 1948 года, в той или иной степени посвящены вопросам познания, будь то проблемы памяти, логики, информации или организации когнитивных систем. Однако наиболее точно свое эпистемоло-гическое кредо Фёрстер впервые сформулировал в 1973 году в докладе, посвященном открытию четвертой международной экологической конференции, который недвусмысленно назывался «О конструировании реальности» и содержал в себе идею когнитивной неделимости человека и окружающей среды: «Своей целью я видел осмысление окружающей среды в качестве нашего собственного порождения, изобретения; и далее - ее полное перемещение в зону нашей ответственности таким образом, чтобы ее разрушение воспринималось бы как саморазрушение, а догматическое разделение на внутреннее и внешнее было показано как несостоятельное. Тогда я совершенно ничего не знал о каком-либо конструктивистском учении, ставшим столь модным в наши дни» [Foer.[39] 1998, S.42-43]. Впоследствии данная работа неоднократно переиздавалась, была переведена на другие языки и вошла в пионерский сборник по конструктивизму 1981 года («Изобретенная действительность») под редакцией П. Ватцлавика[40]. Именно в ней Фёрстер формулирует основной «постулат», вокруг которого строится здание его конструктивистской эпистемологии: «Окружающая среда в том виде, как мы ее воспринимаем - это наше изобретение» [Foer. 1985, S.25]. Сама эта формула разбивается на многочисленные максимы, поясняющие ее содержание и применимость в различных аспектах научно-философской практики.
Как следует понимать данное высказывание? Любое знание, любые представления о вещах и о мире являются субъективными конструкциями. Мир как таковой не содержит в себе ни свойств, ни законов, ни предметов «в готовом виде». Все, что мы можем сказать о мире, о самых точных и «достоверных» его законах и проявлениях (таких как, к примеру, закон всемирного тяготения) - все это конструкции нашего сознания, которые мы изобретаем, а не получаем извне вследствие научных открытий. Свою мысль Фёрстер поясняет примером из «Метало-гии» Г. Бэйтсона [Bateson 1972], из которого выясняется, что любое высказывание может быть объявлено «объяснительным принципом», который, в свою очередь, ничего объяснить не может, поскольку сам является изобретением его автора:
«Дочь'. Папа, не хочешь ли ты этим сказать, что сэр Исаак Ньютон допускал, что любые гипотезы просто изобретаются, выдумываются, как рассказы?
Отец\ Именно так!
Д: Но ни открыл ли он гравитацию, при помощи яблока?
О'. Нет, моя дорогая, он ее изобрел.
Д: Ах... "[Foer. 1996,8.144].
Таким образом, сам по себе мир не содержит никакой информации, которая могла бы извлекаться из него познающим субъектом. В этом состоит один из главных выводов эпистемологии Фёрстера: «Когнитивные процессы создают описания окружающей среды, т.е. информацию о ней.
Сама окружающая среда не содержит никакой информации. Мир есть, каков он есть» [Foer. 1985, S.I 12].
Соответственно, не может передаваться знание непосредственно от человека к человеку, к примеру, от учителя к ученику. Ученик сам должен сконструировать свое собственное знание из того эмпирического и перцептивного материала, который оказывается в наличии: «Он [обучающийся] не рассматривается теперь в качестве пассивного пустого ящика, контейнера, который обличенный государственной властью авторитет (учитель или, более того, мудрый профессор) заполняет разного рода фактами и данными, а также своей невероятной мудростью. ...С позиции данной теории познания и восприятия ученик выглядит активным конструктором; он сам вырабатывает в себе знание» [Foer. 1998, S.70]. Вот как формулирует Фёрстер свой «герменевтический принцип»: «Слушающий, а не говорящий определяв?» смысл сказанного. Обычно считается, что говорящий устанавливает, что означает данное предложение, слушающий же должен понять, что сказал говорящий. В этом заключается фундаментальное заблуждение. Слушатель - это тот, кто интерпретирует те характерные звуки, которые я или кто-то другой воспроизводит при помощи голосовых связок, придавая им тот или иной смысл» [Foer. 1998, S.I00].
В этом кратком вступлении следует упомянуть еще о двух максимах Фёрстера. Первая - «объективность - это неверное представление о том, что наблюдение могло бы осуществляться без наблюдателя» и вторая — «истина - изобретение лгунов». Обоснованием такого взгляда на «объективность» и «истину» служит, с одной стороны, этическая позиция Фёрстера о персональной ответственности субъекта за все происходящее, а с другой - развиваемая им концепция наблюдателя, гласящая о том, что «...Наблюдатель и наблюдаемое неразрывно связаны друг с другом» [Foer. 1997, S.44]. Концепцию наблюдателя, этические положения, а также то, какой смысл вкладывает Фёрстер в понятие «объективности», мы рассмотрим несколько позже.
Как видно, приведенные тезисы сходны с теми, которые выдвигают другие конструктивисты. Отличие состоит в их обосновании. Ниже мы разберем конкретные модели, кибернетические концепции и соображения более общего - философского и этического - характера, которые легли в основу конструктивистской эпистемологии. Фёрстер говорит о том, что «проблема познания раскладывается на два аспекта: эпистемологический и вычислительный» [Foer. 1985, S.46]. В своем изложении мы будем придерживаться указанного различия. Если кибернетический аспект («вычислительный») подразумевает построение конкретных системных моделей функционирования когнитивного организма и сопутствующего им понятийного аппарата, то эпистемологический — выявление и описание когнитивных явлений, того, как они видятся с позиции познающего субъекта, а также их интерпретации при помощи объяснительных моделей первого аспекта.
2. Принцип кругообразности и организационная замкнутость.
Ключевым тезисом в кибернетической эпистемологии Фёрстера, на котором основывается большинство его выводов, является тезис об организационной замкнутости нервной системы. Однако, само понимание организационной замкнутости, применяемое Фёрстером в отношении когнитивных систем, а также его принцип кругообразности требуют специального пояснения, поскольку несколько отличаются от интерпретации «круговых процессов обратной связи», о которых говорил Н. Винер в своей «Кибернетике» 1948 года.
Зададимся вопросом: что именно циркулирует в системах с обратной связью и о какого рода замкнутости идет речь? Принцип функционирования систем с обратной связью описывается многочисленными примерами, среди которых наиболее известные: управление кораблем и другими механизмами, поддержание постоянной температуры термостатом, различные гомеостатические параметры в живых организмах. Общее определение принципа обратной связи мы находим у Винера в следующих словах: «Термин "обратная связь" применяется... для обозначения того, что поведение объекта управляется величиной ошибки в положении объекта по отношению к некоторой специфической цели» [Розенблют 1943, с.ЗОО]. И еще: «Мы с Бигелоу пришли к заключению, что исключительно важным фактором в сознательной деятельности служит явление, которое в технике получило название обратной связи. ...Когда мы хотим, чтобы некоторое устройство выполняло заданное движение, разница между заданным и фактическим движением используется как новый входной сигнал, заставляющий регулируемую часть устройства двигаться так, чтобы фактическое движение устройства все более приближалось к заданному» [Винер 1983, с.50]. Уже из данных определений становится ясным, что циркулирующим фактором является сигнал. Такое - сугубо техническое - понимание кругообразности Винер использует для характеристики функционирования нервной системы: «...Центральная нервная система уже не представляется автономным[41], независимым органом, получающим раздражения от органов чувств и передающим их в мышцы. Наоборот, некоторые характерные виды деятельности центральной нервной системы объяснимы только как круговые процессы, идущие от нервной системы в мышцы и снова возвращающиеся в нервную систему через органы чувств. Нам казалось, что такой подход означает новый шаг в изучении такого раздела в нейрофизиологии, который затрагивает не только элементарные процессы в нервах и синапсах, но и деятельность нервной системы как единого целого» [Винер 1983, с.52]. И далее: «Для меня давно сделалось ясно, что современная сверхбыстрая вычислительная машина в принципе является идеальной центральной нервной системой для устройств автоматического управления. Ее входные и выходные сигналы не обязательно должны иметь вид чисел или графиков, а могут быть также показаниями искусственных органов чувств, например, фотоэлементов или термометров, и соответственно сигналами для двигателей и соленоидов. Тензометры и другие подобные средства позволяют наблюдать работу таких двигательных органов и, замыкая обратную связь, передавать эти наблюдения в центральную управляющую систему как искусственные кинестетические ощущения» [Винер 1983, с.77-78]. Из сказанного становится понятным, что смысл циклической организации состоит в «круговых процессах обратной связи» [Винер 1983, с.74], т.е. круг замыкается в тот момент, когда выходной сигнал системы, пройдя некий путь преобразований в зависимости от успешной или неуспешной работы индуцированного им эффектора, возвращается в ту же систему, но теперь уже в виде входного сигнала, от которого, в свою очередь, зависит поведение системы и ее последующий выходной сигнал.