14 декабря офицеры — члены тайного общества ещё затемно были в казармах и вели агитацию среди солдат. К 11 часам утра 14 декабря 1825 года на Сенатскую площадь вышел Московский гвардейский полк, 30 офицеров-декабристов вывели около 3020 человек: солдат Московского и Гренадерского полка и матросов Гвардейского морского экипажа.
Однако за несколько дней до этого Николай был предупрежден о намерениях тайных обществ начальником Главного штаба И. И. Дибичем и декабристом Я. И. Ростовцевым (последний счёл восстание против царя несовместимым с дворянской честью). Сенаторы уже в 7 часов утра принесли присягу Николаю и провозгласили его императором. Назначенный диктатором Трубецкой не появился. Восставшие полки продолжали стоять на Сенатской площади, пока заговорщики не могли прийти к единому решению о назначении нового руководителя.
Герой Отечественной войны 1812 года Генерал-губернатор Санкт-Петербурга Михаил Милорадович, появившись верхом перед солдатами, построившимися вкаре, «говорил, что сам охотно желал, чтобы Константин был императором, но что же делать, если он отказался: уверял их, что сам видел новое отречение, и уговаривал поверить ему». Е. Оболенский, выйдя из рядов восставших, убеждал Милорадовича отъехать, но видя, что тот не обращает на это внимание, легко ранил его штыком в бок. В то же время Каховский выстрелил в генерал-губернатора из пистолета (раненого Милорадовича унесли в казармы, где он в тот же день скончался). Солдат безуспешно пытались привести к повиновению полковник Стюрлер и великий князь Михаил Павлович. Затем ими была дважды отбита атака конногвардейцев под предводительством Алексея Орлова.
На площади собралась большая толпа жителей Петербурга и основным настроением этой огромной массы, которая, по свидетельствам современников, исчислялась десятками тысяч человек, было сочувствие восставшим. В Николая и его свиту бросали поленья и камни. Образовались два «кольца» народа — первое состояло из пришедших раньше, оно окружало каре восставших, а второе кольцо образовалось из пришедших позже — их жандармы уже не пускали на площадь к восставшим, и они стояли позади правительственных войск, окруживших мятежное каре. Николай, как видно из его дневника, понял опасность этого окружения, которое грозило большими осложнениями. Он сомневался в своём успехе, «видя, что дело становится весьма важным, и, не предвидя ещё, чем кончится». Было решено подготовить экипажи для членов царской семьи для возможного бегства в Царское Село. Позднее Николай много раз говорил своему брату Михаилу: «Самое удивительное в этой истории — это то, что нас с тобой тогда не пристрелили».
Николай послал для убеждения солдат митрополита Серафима и киевского митрополита Евгения. Но в ответ, по свидетельству дьякона Прохора Иванова, солдаты стали кричать митрополитам: «Какой ты митрополит, когда на двух неделях двум императорам присягнул… Не верим вам, пойдите прочь!..» Митрополиты прервали убеждение солдат, когда на площади появились лейб-гвардии Гренадерский полк и Гвардейский экипаж, под командованием Николая Бестужева и декабриста лейтенанта Арбузова.
Но сбор всех восставших войск произошёл лишь спустя два с лишним часа после начала восстания. За час до конца восстания декабристы выбрали нового «диктатора» — князя Оболенского. Но Николай успел взять инициативу в свои руки и окружение восставших правительственными войсками, более чем вчетверо превосходящими восставших по численности, было уже завершено. Всего 30 офицеров-декабристов вывели на площадь около 3000 солдат. По подсчётам Габаева, против восставших солдат было собрано 9 тыс. штыков пехоты, 3 тыс. сабель кавалерии, итого, не считая вызванных позже артиллеристов (36 орудий), не менее 12 тыс. человек. Из-за города было вызвано и остановлено на заставах в качестве резерва ещё 7 тыс. штыков пехоты и 22 эскадрона кавалерии, то есть 3 тыс. сабель, то есть всего в резерве стояло на заставах ещё 10 тыс. человек.
Николай боялся наступления темноты, так как более всего он опасался, чтобы «волнение не сообщилось черни», которая могла проявить в темноте активность. Со стороны Адмиралтейского бульвара появилась гвардейская артиллерия под командованием генерала И. Сухозанета. По каре был сделан залп холостыми зарядами, не произведший эффекта. Тогда Николай приказал стрелять картечью. Первый залп был дан выше рядов мятежных солдат — по «черни» на крыше здания Сената и крышах соседних домов. На первый залп картечью восставшие отвечали ружейным огнём, но потом под градом картечи началось бегство. По свидетельству В. И. Штейнгеля: «Можно было этим уже и ограничиться, но Сухозанет сделал ещё несколько выстрелов вдоль узкого Галерного переулка и поперёк Невы к Академии художеств, куда бежали более из толпы любопытных!». Толпы восставших солдат бросились на невский лёд, чтобы перебраться на Васильевский остров. Михаил Бестужев попытался на льду Невы вновь построить солдат в боевой порядок и идти в наступление на Петропавловскую крепость [См. Приложение 3]. Войска построились, но были обстреляны из пушек ядрами. Ядра ударялись о лед, и он раскалывался, многие тонули.
2.2 Солдаты и матросы – участники
Солдаты и матросы участники движения декабристов в России. Хотя офицеры-декабристы и не вводили в состав своих тайных обществ "нижние чины", но те из солдат и матросов, которые были лично связаны с руководителями декабристских организаций или участвовали в восстаниях на Сенатской площади в Петербурге и на Юге России, могут быть названы декабристами. Исследованиями советских историков (Г. С. Габаева, С. Я. Гессена, М. В. Нечетной, Ю. Г. Оксмана и др.) установлено сознательное и активное участие многих солдат и матросов в восстании декабристов - факт, отрицавшийся или принижавшийся дворянско-буржуазной историографией (М. А. Корф, Н. Г. Устрялов, Н. К. Шильдер и др.). Этому участию предшествовала определенная агитационно-разъяснительная работа дворянских революционеров. В 16-й пехотной дивизии В. Ф. Раевский, будучи преподавателем в школе взаимного обучения для солдат и в юнкерской школе, использовал свое положение для пропаганды свободомыслия. В Южном обществе С. И. Муравьев-Апостол и М. П. Бестужев-Рюмин уделяли большое внимание солдатам Семеновского полка, поднявшим в 1820 восстание. Члены Общества соединенных славян, приближая к себе фейерверкеров, через них пытались оказать влияние на солдат 8-й арт. бригады. К. Ф. Рылеев и А. А. Бестужев писали революционные песни, многие из которых получили довольно широкое распространение среди солдат и матросов. Декабристы стремились усилить недовольство солдат крепостническими порядками в армии, одновременно возбуждая их патриотизм. Своим же человеческим отношением они завоевывали любовь солдат. Некоторых из бывших семеновцев они даже настраивали на цареубийство (П. Малафеев). Из общего числа 4185 нижних чинов, официально причастных к восстанию (цифра эта значительно занижена), поименно известно лишь около 150 чел. Среди них И. А. Анатуин, матрос гвардейского морского экипажа (в армии с 1809); летом 1825, находясь в отпуску в Эстляндской губернии, подговаривал крестьян восстать против помещиков; 14 декабря получил смертельную рану на Сенатской площади. Ф. Н. Анойченко награжден за участие в Отечественной войне 1812, за участие в волнении Семеновского полка в 1820 переведен в Саратовский полк, обещал С. Муравьеву-Апостолу привести в нужный момент весь полк [См. Приложение 5]. Анойченко приговорили прогнать сквозь строй в 1000 чел. 12 раз. Фейерверкер 8 арт. бригады И. Л. Гончаров изъявлял готовность поддержать заговор. Надежным помощником П. И. Пестеля был его денщик Савенко. Следственная комиссия установила причастность к восстанию на Юге "нижних чинов" Черниговского полка: Никиты Волкова, разжалованного из штабс-капитанов в рядовые, Д. Горохольского, Олимпия Борисова, унтер-офицера Прокофия Никифорова, Виталия Фитиолина, фельдфебеля Михея Шутова. 14 дек. 1825 в рядах восставших на Сенатской площади было 3021 чел. "нижних чинов" (по данным Г. С. Габаева). Из них: 671 чел. из Московского полка, 1250 чел. - из Гренадерского и 1160 из гвардейского морского экипажа. В результате следствия сосланы на каторгу - 8 чел.; прогнаны сквозь строй в 1000 чел. от 6 до 8 раз - 6 чел.; переведены на Кавказ - 2031 чел. К восстанию Черниговского полка и заговору декабристов на Юге причастными оказались 1164 чел. Из них: солдат Черниговского полка - 987 чел., бывших семеновцев - 110 чел., из других армейских полков - 41 чел., из 8-й арт. бригады - 26 чел. Следственные комиссии вынесли им приговоры: прогнать сквозь строй в 1000 чел. 12 раз - 6 чел., от 1 до 6 раз - 180 чел., а затем перевести на Кавказ, 898 чел. перевести на Кавказ, в др. части - 21 чел.
3.Восстание Черниговского полка
После подавления восстания большинство декабристов было арестовано не только в Петербурге, но и на юге. Аресты членов «Южного общества» декабристов начались еще до восстания 14 декабря, в связи с донесением шпионов Майбороды и Шервуда.
Пестель был арестован 13 декабря, Сергей Муравьев-Апостол, узнав о поражении декабристов в Петербурге, со дня на день ждал ареста. Но до этого он не терял времени и деятельно готовился к организации восстания на юге, для чего вел переговоры с Артамоном Муравьевым о восстании его полка, а также с польскими революционерами о задержании и убийстве в Польше Константина.
Горбачевский в своих записках рассказывает о ходе восстания следующее: «Обратясь к Артамону Муравьеву, он предложил ему немедленно собрать Ахтырский полк, идти на Троянов, увлечь за собой Александрийский гусарский полк (так, как прежде и обещал Артамон Муравьев), явиться нечаянно в Житомир и арестовать всю корпусную квартиру». Но так как Артамон Муравьев отказался от восстания и, как после выяснилось, не передал даже записок С. Муравьева-Апостола в эти полки, то Сергей Муравьев-Апостол решил поднять восстание Черниговского полка, где были члены «Общества соединенных славян» - Борисов, Горбачевский, Кузьмин и другие, а также Сухинов. Вместе с Бестужевым-Рюминым [См. Приложение 3], доставившим ему известие о том, что издан приказ об их аресте, Муравьев-Апостол направился срочно в Черниговский полк, а Бестужев-Рюмин - в Брусиловский и Новоград-Волынский для подготовки к восстанию находившихся там частей. В эту же ночь С. Муравьев-Апостол был арестован командиром Черниговского полка полковником Гебелем и прибывшим с ним жандармским офицером капитаном Лангом. Арест произошел в селении Трилесы, близ Василькова, где располагалась 5-я рота Черниговского полка, которой командовал энергичный и решительный член «Общества соединенных славян» поручик Кузьмин. Узнав об аресте, Муравьев, Кузьмин, Сухинов, Шепилло и Соловьев освободили С. Муравьева-Апостола и в свою очередь арестовали полковника Гебеля.