пались гораздо более “последовательными”. Лишь в конце XIX в. было обнаружено, что древние “Законы Ману” не отвечают принятым среди массы населения нормам и приводят к опасному усилению традиционной элиты.
Позднее академическое востоковедение и культурная антропология, исследуя изолированные традиционные общности, рекомендуют оставить их в прежних рамках, тем самым утверждая их структурно-функциональную целостность. Заповедным полем таких исследований стали наименее затронутые модернизацией общества в африканской и азиатской глубинке. В 50—60-х гг. XX в. начинается кризис в культурной антропологии, оказавшейся слишком тесно связанной с интересами колониальных режимов как в выводах, так и по исходным предпосылкам.
Но помимо поддержки традиционализма, духовное воздействие колониализма велось также через утверждение идеалов и ценностей западной культуры, как воплощения безусловного прогресса. Колониальные режимы создавали видимость приобщения к развитым формам духовной жизни и достижениям западной цивилизации. Именно в этом заключалась убеждающая сила колониальной идеологии, воздействовавшей на умы, по крайней мере, образованных слоев на протяжении раннего периода колониального господства. Для буржуазного просветительства характерны установки на рост знаний и промышленное развитие, что должно привести к устранению традиционных, сковывающих человека форм мышления, поведения, застойных социальных структур и т.п.
Однако в колониальных условиях с особой остротой проявились социокультурные противоречия, присущие буржуазному обществу. Здесь происходит отчуждение новых производительных сил от народа. Ценностные ориентации, получившие высокую санкцию в буржуазном сознании, оказываются лишь уловками для затушевывания подлинных отношений, процессов разрушения основ существования широких масс. Преодоление колониальных взглядов и установок было необходимой предпосылкой борьбы за политическую независимость.
Просветительство и реформаторство. Важным фактором, определившим характер социально-поли тического и духовного развития стран Востока в конце XIX—XX в., стало движение за политическую и культурную модернизацию, получившее выражение прежде всего в просветительстве и реформаторстве. Это положило начало долгому и сложному процессу перестройки культурной жизни восточных и африканских обществ.
Огромное превосходство Запада в технике, военном деле и политической организации заставляло общественное сознание традиционных обществ признавать важное значение этих факторов сначала в международных отношениях, а затем и во внутренних делах.
Первоначально просветительство, в значительной степени формировавшееся под влиянием европейского Просвещения, оставалось элитарным течением и выступало в светской одежде. Отвергая традиционные формы жизни, его сторонники ратовали за распространение в своих странах общественных институтов Запада и за прямое усвоение западных форм сознания. Однако просветительство не смогло решить две основные, тесно связанные между собой социально-политические задачи, которые возникли перед странами Востока на новом этапе их развития, национальной консолидации и национального освобождения. Противоречивость его социально-политического содержания раскрывалась как при столкновении с монархическими режимами, на разумность которых оно продолжало уповать, так и в отношениях к колониализму. Выход из этих противоречий был возможен только за рамками просветительской идеологии и программы деятельности.
Но было бы неверно полагать, что просветительство сходит со сцены. Просветительская ориентация воспроизводится прежде всего растущей потребностью общества в развитии научных знаний. И в дальнейшем она вступает в сложное взаимодействие с другими течениями в культурной жизни, прежде всего с религиозным ре-форматорством.
Соединение просветительских идей с реформаторст-вом затронуло более широкие пласты общественного сознания, стало важным этапом формирования новых идейных течений. В центре внимания просветителей и реформаторов были проблемы преодоления феодальной
отсталости, изживания пережитков, устранения кастовой, расовой и религиозной дискриминации. Развитие образования, распространение научных знаний, создание новой литературы на живых языках в немалой степени способствовали пробуждению общественного самосознания. Реформаторы стремились избавить общество от слепого фанатизма, расширить права человеческого разума и возможности критического отношения личности к условиям своего существования.
Невежественность, скованность и пассивность народа были для них бесспорными фактами. У многих мыслителей возникают опасения перед массовой стихией. Власть, по их мнению, должна стать силой, которая способна вывести общество из прежнего состояния застоя. Без верховной власти, распоряжающейся судьбами всех подопечных, увеличивается раскол между богатыми и бедными, возникают рознь и вражда, подрывающие основы существования общества.
На практике реформаторам, как и просветителям, приходилось также вести длительную обременительную тяжбу с традиционными лидерами общества —духовенством, феодальными и дворцовыми кругами, имевшими устоявшиеся каналы влияния как на народ,так и на власть. Поэтому у реформаторов надолго сохраняется представление о необходимости сильной, но разумной власти, способной преодолеть местную ограниченность. Столкнувшись с упорным сопротивлением традиционных элементов и колониальных режимов, реформаторство становится более критическим и радикальным, перерастая в движения за национальное возрождение и самоопределение. Постепенно вступает в свои права национализм, и не только как противостояние западному империализму, но и как стремление к самоопределению общества на культурно-этнической и политической основе.
Национализм придает качественно новое содержание общественному сознанию. Он вырастает на том этапе, когда монархо-этатистские или религиозные формы сопротивления и регуляции общества утрачивают прежнее значение и усиливается тенденция собственно национальной интеграции. Его основные характеристики мы рассматривали выше, в гл. VIII.
Современная культурная экспансия Запада. Влияние западного мира (а также и Японии) на освободившиеся страны в области культуры глубоко противоречиво. Оно способствует закреплению подчиненного положения этих стран на мировом рынке, приводит нередко к разрушению прежних форм культуры, моральных норм и ценностей без полноценной замены их новыми, к подрыву духовного потенциала общества. Поэтому экспансия Запада встречает отрицательное отношение общественности освободившихся стран, а политика многих государств направлена на отпор культурной экспансии Запада или, по крайней мере, на ее ограничение. Эта экспансия все чаще определяется в международных документах как культурный империализм.
В новейших исследованиях подчеркивается, что империализм принимает разные формы и способен действовать в разных сферах. Обычно перечисляется пять форм империализма: экономический, политический, военный, коммуникационный и культурный. Понятие “культурный империализм” раскрывается обычно как использование политической и экономической власти для возвышения и распространения ценностей и обычаев иностранной культуры за счет культуры другой нации. Перечисленные виды империализма присутствуют постоянно, но роль, отводимая каждому из них, может меняться, что приводит к перестройке методов воздействия в зависимости как от глобальной ситуации, так и от возможностей, к которым империализм может прибегать в данной конкретной стране.
В сфере самой культуры характерными чертами культурного империализма считаются следующие*:
1) перенесение образа жизни и потребительских ориентации, присущих западному обществу;
2) насаждение западной культуры как универсальной, исключающей вклад других культур;
3) стремление достичь путем культурных связей политических целей;
* Здесь воспроизводится перечень, приведенный в статье Cultural Imperialism из американского словаря •“The Harper's Dictionary of Modern Thought” (N.Y„ 1976.- P. 303).
4) односторонний поток информации от “центра” к “периферии” (т.е. от крупнейших западных компаний в области индустрии развлечений и средств массовой информации и коммуникации к многочисленной аудитории в других странах);
5) формирование социально-культурной элиты, которая должна способствовать утверждению прозападных ориентации и служить, тем самым, опорой влияния буржуазного Запада.
Транснациональные корпорации и культурная экспансия. Культурная экспансия — важная составная часть и необходимая предпосылка деятельности транснациональных корпораций (ТИК), подчиняющих себе различные сферы общественной жизни в развивающихся странах. Их деятельность не ограничивается экономикой. Она дополняется как политическим давлением на правительства или же на оппозиционные силы, так и интенсивным социальным и культурным влиянием. Для успешного функционирования ТНК внедряют соответствующие социальные и духовные механизмы в принимающее общество. В результате происходит не только изменение моделей потребления, но и перестройка всей системы ценностных ориентации, в которой доминирующей становится установка на потребление.
ТНК придают значение социокультурным инвестициям, чтобы обеспечить интересы своего производства. Они обеспечивают производство такой масскультуры, которая ведет к идеализации образа жизни, идеологии, ценностей, мировоззрения и искусства метрополий, к их некритическому принятию, порождая чувство неполноценности в отношении к собственным культурам.
ТНК претендуют на деидеологизацию своей деятельности, сводящейся якобы только к производству и продаже товаров, обеспечению культуры бизнеса и культуры потребления, что будто бы и означает ориентацию на материальные интересы. На самом деле вместо прежних мифов, в которые облекались человеческие отношения в доиндустриальных обществах, капитализм утверждает товарный фетишизм. Товар не только продается. Он функционирует в огромной степени как часть соответствующего образа жизни, предполагаемого всей системой средств массовой коммуникации, массовой культуры и рекламы. Здесь опять-таки существует высокая степень монополизации. Крупнейшие корпорации по производству культуры: кинофильмов, телевизионных программ, музыкальных записей, журналов, газет, книг, игр и т.д.— принадлежат США, хотя с ними в острую конкуренцию вступают японские, английские и французские компании.