1. В разнородных скоплениях культурные феномены предстают как своего рода “лоскутное одеяло”, составленное из самых разных явлений и вещей, не имеющих достаточной связи между собой и соединенных внешней для такого скопления причиной. Так, набор предметов культуры в музее этнографии в ряде отношений предстает как скопление, а наличие рядом охотничьего лука со стрелами, прялки, мотыги еще не выявляет их смыслового единства. Каждая культура может быть описана (хотя бы в энциклопедии) с точки зрения наличия в ней скопления тех универсалий, которые составляют обязательные атрибуты и аксессуары общественной жизни: образование, религиозные обряды, танцы, сексуальные ограничения, магия и т.п. Но такого рода описания, необходимые для детального знакомства с культурой, еще не дают представления о принципах, по которым функционирует культура. Нередко культурные характеристики обусловлены многообразием общественной жизни и связаны с различными источниками и функциями данного института или индивида. Как мы видели в гл. VII, и индивид в культурном плане также большей частью выступает как “скопление” — носитель разнородных элементов, которые он не всегда может согласовать для самого себя.
2. Образование со сходными социокультурными характеристиками. Описание по сходству позволяет выявить либо а) содержательные функции культуры в раз-
* В детализированном виде эту классификацию дает П.Сорокин в книге: Society, Culture and Personality.- N.Y.; L., 1947.
n ых социально-экономических единицах (городская, классовая, возрастная культуры), либо б) ареал распространения тех или иных элементов (что служит предметом рассмотрения в этнографии). Сходство различных аспектов культуры порождает метаэтнические, т.е. объединяющие несколько этносов, общности: этно-языковые, культурно-хозяйственные (по сходству материальной культуры), историко-этнографические (по сходству художественной и бытовой культуры), этно-конфессиональ-ные (по единству религиозных верований). Эти единицы ныделяются на основании сходства населения по какому-либо одному общему признаку (тип хозяйства, язык, вероисповедание), но это сходство может не распространяться на другие стороны жизни. Еще до недавних пор кочевые народности Средней Азии, имевшие сходный образ хозяйственной жизни и говорившие на близких языках, устойчиво делились по родо-племенному признаку, следы которого сохранились до сих пор.
Таким образом, признаки сходства не создают всеобъемлющей общности, а единство этнических групп возникает во многом в силу спаянности естественными родственными и генетическими связями.
3. Органические системы. Как мы видели, уже в силу самого определения культура является результатом “культивирования” человека и духовной регуляции общества. Поэтому ее органическая целостность — не продукт естественного развития человеческого коллектива, стихийного роста его производительных сил или политической воли. Она возникает только в ходе длительного, последовательного и целеустремленного развития культурных факторов. Такого рода целостность формируется в различных формах духовной жизни:
язык, этика и право, религия, художественная культура и наука. В каждой из этих форм существует определенная системность, допускающая различные варианты, но отсекающая те из них, которые нарушают функционирование целого. Выше мы уже рассматривали эти системы как основные формы культуры. Сейчас нам следует обратить внимание на два обстоятельства. Далеко не всегда перечисленные формы культуры в своей совокупности составляют органичное целое. Это может происходить как в силу противоречивости самой культурной жизни, ее непоследовательности, подверженности разрывающим ее “тело” внутренним социально-политическим факторам или же внешним влияниям. Вместе с тем в этом может сказываться и диалектика саморазвития, например, художественной культуры или же науки, в которых постоянно выдвигаются противостоящие друг другу идеи и ценности в ожидании, когда эта диалектика получит разрешение на более высоком уровне эволюции общества. Второе обстоятельство заключается в том, что хотя каждому обществу присущи все эти формы, хотя бы и в неразвитом варианте, степень их развития может меняться не только в зависимости от уровня развития самого общества, но и по отношению друг к другу.
Третье обстоятельство заключается в том, что эти культурные формы-системы являются достаточно самостоятельными, чтобы выходить за рамки конкретных обществ и распространяться на другие страны и народы. Религия по изначальному замыслу была нацелена на то, чтобы превзойти этнические и национальные рамки и охватить людей разного происхождения. Наука, возникшая в социокультурных условиях некоторых обществ, имеет тенденцию распространения по всему миру, не зная границ.
Формациоиный и классовый типы культуры
Характерным проявлением культурных образований, выделяемых по сходству признаков, может служить формационный тип культуры, выделяемый на основе отражения интересов основного класса данной социально-экономической формации как функции базисной структуры данного общества. Эта концепция принята в марксистской социологии и в ней выделяются “рабовладельческая”, “феодальная”, “буржуазная” и “социалистическая” культуры, а в рамках антагонистических формаций вычленяются культуры господствующих и трудящихся классов, хотя первая и оказывается неиз
менно преобладающей. По существу, те функциональные субкультуры, которые действительно связаны со специфическими интересами и образом жизни различных классов, возводятся в самостоятельные и особые варианты культуры, что приводит к теоретическому разрыву культуры в целом. При выделении двух классовых культур возникает сложная идеологическая задача расчленения направлений, течений и творчества отдельных художников, писателей и мыслителей на классово обусловленные варианты ценностей. История культуры при этом трактуется как борьба “двух тенденций” и “двух линий”. В русской культуре трещина проходила через сердца и творчество А.Герцена, Н.Гоголя, Н.Некрасова, Л.Толстого, А.Чехова, М.Горького, но рассматривалась она не как внутренние сомнения и противоречия, а как показатель колебаний в выборе между двумя непримиримыми культурами. Что касается той духовной продукции, которая не поддавалась такому размежеванию (прежде всего религиозная культура и те проявления, которые отражали поиски национальной самобытности), то она обычно замалчивалась или преподносилась односторонне, подвергаясь идеологической интерпретации.
В соответствии с этой идеологической доктриной партийно-государственное регулирование в области культуры было направлено на жесткое и последовательное ограничение идеи затушевывания той культуры, которая классифицировалась как помещичье-буржуазная, отстаивающая интересы господствующих классов. Это не всегда означало действительное изъятие из обращения произведений прошлого, но требовало их соответствующей идейной интерпретации, чтобы представить все развитие русской культуры как последовательное развитие единой революционно-демократической линии. Именно эта линия изображалась как единственно правильная и значимая, послужившая предшественницей марксизма и социализма. История культуры стран Запада также изображалась как “борьба феодальной и демократической”^ а затем “буржуазной и демократической” культур, причем классовой ограниченности господствующей культуры всегда противостояла демократическая тенденция, неизменно связанная .с отстаиванием интересов трудящихся слоев. Тем самым утверждался исторический раскол каждой нации по классовому признаку, пронизывающему все стороны жизни —хозяйственную, социальную, политическую и культурную.
Объясняющая способность такого подхода как в отношении различных исторических периодов, так и культуры современности весьма ограничена. Несомненная разделенность общества на классы отнюдь не устраняет его целостности. Классовые различия в языке, художественной культуре, представлениях и типах мышления, несомненно, существуют, но перекрываются в общей системе культурной регуляции. Наряду с классовыми существуют и другие типы различия: между городом и деревней, центром и периферией, развитыми и неразвитыми регионами, и противоречия между такими структурами нередко находят выражение и в культурной сфере. Но попытка постулировать принципиальное противоборство культур как постоянный определяющий фактор — идеологическое насилие над действительностью, опровергаемое объективным анализом. То противоборство, которое происходит в обществе между классами, слоями, конфессиями, регионами, в культуре скорее предстает как взаимодействие разных тенденций культурно-исторического развития.
Может ли город обойтись без деревни, центр без провинции, общество без государства, верхи без низов, трудящиеся без предпринимателей и наоборот? Может ли общество целиком изолироваться от внешнего мира и замкнуться в своей самобытности? Или же “раскрыть двери”, отказаться от всех традиций и переделать свой национальный характер? Как мы увидим, культура — сложная, устойчивая, долговременная система, впитывающая в себя все существенные измерения и факторы общественного бытия. Классовая культура может рассматриваться с разных точек зрения.
Различие социальных типов культуры прослеживается как в повседневной жизни — манерах, нормах, интересах, языке, так и в духовных ценностях и идеологии. Многие социологи исследуют “культуру бедности”. Она присуща неимущим слоям городского и сель-
• кого населения, которые в социальном плане отличаются отсутствием устойчивой работы, а соответственно и скудостью средств к проживанию. Это порождает “культуру выживания”, имеющую свои духовные про-шления. Такого рода анализ необходимо дополнять и рассмотрением “культуры богатых”. Для нее характерно большей частью престижное и показное расточи-юльство, культ гедонизма и презрение к физическому груду. Но та и другая культура — всего лишь варианты субкультуры, часть более целостной системы.