В декларациях представителей “контркультурной” ориентации (Ч.Рейч, Т.Роззак и др.) обращалось внимание на негативное отношение к труду прежде всего молодежи и маргинальных слоев. В этих декларациях была поставлена под сомнение всеобщая уверенность, что труд — основа социальной жизни индивида. Были размыты и стали неопределенными понятия трудовой этики, ценности труда, профессиональной ориентации. Труд перестал представлять собой ценность и стал рассматриваться только как средство заработать себе на жизнь, а значит бессмысленное бремя или рутинное занятие.
Однако более умеренные социологи полагали, что негативное отношение относится не к труду как таковому, а к имперсональному, дегуманизированному, отчужденному труду в промышленных суперструктурах индустриального общества.
Академическая социология стала разрабатывать позитивные принципы изменения сложившейся ситуации. Обострившийся интерес к ценностной стороне труда привел к “веберовскому ренессансу”, новому интересу к трудам знаменитого социолога в новой, постиндустриальной ситуации. Именно поддержание высокой трудовой морали и мотивации индивидуального участия в производстве, соединяясь с высокими технологиями, может обеспечить дальнейшее развитие. С этой целью расширяется система переподготовки кадров, идет постоянное переучивание работников, расширение возможностей образования.
Вместе с тем все большее значение стало приобретать обеспечение “общества потребления”, т.е. максимальное расширение доступа к товарам и услугам, вплоть до их ^.демонстрационного навязываниям потребителям и стимуляции спроса на товары, не имеющие достаточной функциональной пользы. Другая сторона такого потребления — культ развлечений, не ведущих к развитию личности, а лишь создающих некоторую замену функциональному участию в “большом бизнесе” и динамичных сферах материального или духовного производства. Этим целям может служить как высокая, так и “массовая” культура.
Изменение характера производства, интеллектуализация труда и повышение уровня образования стимулировали новое качество жизни, включающее рост духовных потребностей, ищущих своей реализации в то время, которое свободно от производства с его практической рациональностью, обязательностью и расчетом. Это привело, среди прочего, к явлению, получившему название “возрождение искусств”*. В Западной Европе, США,
• Этот термин используют Д.Нэсбитт и П.Эбурдин в книге “Мегатенденции: Год 2000”. Из той же книги взяты и нижеследующие примеры.
Японии и других преуспевающих странах резко возросли расходы на культуру, что отражает новое стремление активной части общества пересмотреть смысл жизни с помощью искусства старого и нового. За двадцать лет, с 1960 по 1980 г., численность рабочих и служащих в США выросла на 40%, в то время как количество художников, писателей и артистов подскочило на 144%. Около полутора миллиона американцев занято в сфере искусства и в это число не входят те, кто занят менеджментом в сфере культуры или обслуживает ее индустрию. Соответственно значительно выросло и число учащихся всех возрастов.
О повышении уровня потребностей говорит и тот факт, что искусство все больше замещает спорт в качестве основного времяпрепровождения в часы досуга. В конце 60-х гг. американцы тратили на посещение спортивных состязаний времени в два раза больше, чем на культуру. В 1988 г. любители спортивных зрелищ потратили 2,8 миллиарда долларов, а за культурные мероприятия они заплатили 3,7 миллиарда долларов.
Этот ренессанс не ограничивается прежними крупнейшими центрами, такими как Нью-Йорк, Париж и Токио, он процветает в маленьких и средних городах. В 155 городах США работают 200 профессиональных театров и несколько сот трупп. В сезон 1987/88 г. состоялась 141 премьера, тогда как в сезон 1974/75 г. только 16.
Несмотря на “компьютерную революцию”, в 1988 г. в США было выпущено почти 55,5 тысячи новых названий книг и других изданий по сравнению с 41 тысячей в 1977 г. (хотя не все это имело отношение к литературе). Рынок бестселлеров постоянно расширяется.
С 1965 г. посещаемость музеев в США возросла с 200 миллионов человек в год до 500 миллионов. За тот же период в Японии построено больше 200 новых музеев. В Западной Германии только за последнее десятилетие их построено около 300. Самой посещаемой достопримечательностью в мире является не Тадж-Махал и Эйфелева башня. Это Центр Жоржа Помпиду в Париже, названный так в честь французского президента и являющийся сокровищницей современного искусства. Его посещает 6 миллионов человек в год.
Культура пользуется высоким престижем, и ее язык проникает не только в рекламу, но и в деловое общение:
работа “творческая”, старательные сотрудники “артисты своего дела” или “настоящие виртуозы”, руководитель компании подобен “дирижеру оркестра”. Помещения корпорации украшаются подлинными шедеврами искусства, покупаемыми на аукционах за громадные деньги.
Постмодернизм в культуре
Как полагают многие исследователи, с середины 70-х гг. в духовной жизни развитых стран, вступивших в постиндустриальную эпоху, отчетливо проявляется направление, получившее название постмодернизма*. Это направление особенно заметно повлияло на идеологическую и религиозную жизнь, на литературу и искусство, на гуманитарное знание (постструктурализм). Постмодернистская ментальность складывается как преодоление модернистско-авангардных установок и ориентации, как адаптация духовной деятельности к условиям зрелого демократического общества, отличающегося плюрализмом в самых разнообразных сферах бытия.
Попытка системного анализа постмодернизма затрудняется его крайним принципиальным разнообразием, сосуществованием различных творческих парадигм и подчеркнутым отрицанием стиля как принципа духовности. Поэтому во многих работах подчеркивается его “антиэстетический” характер, его деструктивность по отношению ко всем сколько-нибудь принятым общим принципам, его стремление к выявлению частностей культурной жизни, не поддающихся регуляции. Постмодернизм претендует на то, чтобы преодолеть эстетическую или рефлексивную дистанцию между культурой и практической жизнью, что нередко ведет к его обвинению не только в разрушении модернизма, но и саморазрушении. Подчеркнутая “антистильность”, смешение жанров, фрагмен-
* Некоторые критики возводят появление постмодернизма в литературе к роману Д.Джойса “Поминки по Финнегану”, вышедшему в 1939 г.
тарность в образных средствах, ирония и “банализация” этих средств все это ведет к тому “дострою” или “де-конструированию”, который должен подорвать и любые нормативные или смысловые элементы культуры. Отвергая всякую внешнюю принудительность, постмодернизм стремится устранить и трансцендентные измерения духовного бытия. Рассматривая постмодернизм как последовательное преодоление буржуазного духа, Д.Белл видит в нем крайнее выражение тенденции к освобождению подсознательных инстинктов не только в сфере художественной культуры, но и в реальном поведении. Постмодернизм “освобождает” человека от какой-либо внешней регулирующей силы как в экономике или политике, так и в культуре.
В постмодернизме происходит и “освобождение от прогресса”, от установки на восходящую линию общественного и культурного развития, должного осуществить власть над природными и социальными процессами, установить порядок и рационализировать человеческую деятельность. Поэтому постмодернизм отвергает и интернациональные стили в искусстве (архитектуре), подвергает сомнению веру в науку и технику, отдавая предпочтение локальным, самобытным, многообразным формам жизнедеятельности. Отвергая правомерность универсальных форм рациональности, рожденных “духом индустриализма”, постмодернисты утверждают равноценность различных культурных моделей, реабилитируют те из них, которым ранее отводился статус “низших”, “примитивных”, “архаических”.
Постмодернизм не отвергает ни модернизм, ни любые другие культурные парадигмы, но ликвидирует ту статусную иерархию, вершину которой занимали творцы и эксперты, а массам приходилось “ютиться у подножья”. Отвергается и различие между центром и периферией, между создателем культурных произведений и аудиторией и даже между совершенным или высоким в искусстве и случайным или повседневным. В этом течении отвергается “диктатура новизны и прогресса”, отсутствует забота о чистоте художественного явления, допускается — и даже поощряется — сосуществование самых разнородных элементов. Как полагают постмодернисты,
такого рода преодоление всех принудительных проявлений в культуре и означает подлинно демократическое принятие ценности человека в его данности, самом факте его эмпирического существования.
Критика новейших тенденций в культуре
Острый анализ характера культуры современного западного (и буржуазного) общества дал видный канадский социолог Г.Маркузе. Технологические достижения “информационного” века привели к духовному обесцениванию прежней культуры, ее отстранению от основных сфер общественной жизни. Некоторые построения, казавшиеся мифическими и идеальными, на практике реализовались. В современном обществе человек может совершить больше, чем прежние культурные герои и полубоги. Реальность как бы превзошла в ряде отношений культурные идеалы, отодвинув большей частью высшие ценности, которые прежде были объектом безумных и напрасных стремлений. Десакрализация отношения к миру и обществу, упадок идеальной, возвышенной, романтической стороны жизни сопровождаются ее банали-зацией, обуржуазиванием, подчинением законам рынка, превращением в товар. Прежняя символика и образность, выражавшие высокие и часто недостижимые идеалы, превращаются в продукт массового духовного освоения, но освоения мнимого, ограниченного аудиовизуальным знакомством. Идеалы превращаются в продукт массового духовного потребления, но не освоения. Происходит “материализация идеалов”, их превращение либо в средство пропаганды, поддержания дисциплины, либо в повод для досуга. Прежняя критическая и возвышающая функция этого искусства и литературы, “несчастное сознание” и “утраченные грезы”, преданы забвению, и такой ценой они превращены в предмет повседневного, заурядного потребления, средство стилизации деловых и светских отношений, никоим образом не вносящих разлад в эти отношения. Капиталистическое общество обнаруживает способность к поглощению прежних ценностей, их перевариванию и адаптации к потребностям поддержания статус-кво. Прежние жизненные конфликты и несбывшиеся надежды или возвышенные стремления, приводившие к трагедии, которые постигали Ромео и Джульетту, Отелло и Дездемону, мадам Бовари или Анну Каренину, подлежат “вытеснению” через различные формы “принятия действительности” в процессе расширенного потребления или курса психоаналитического лечения. Тем самым подрывается не только значение стиля прежнего искусства, но и сама сущность прежней культуры.