Видите ли, господа, все это я говорю вам для того, чтобы показать, как в ходе времен материализм захватывал вокруг себя все больше и больше, так что совершенно перестали понимать, чем является в человеке духовное начало. В настоящее время дело обстоит так, что вышеуказанный принцип, не дозволяющий человеку самому заботиться о своей душе и возлагающий эту заботу о душе человека на Церковь, этот принцип еще не привел к умерщвлению человеческой души. Но если этот самый принцип будет доминировать и дальше, то не пройдет много времени, как души будут умирать вместе с телами. Сегодня человеческие души еще живут; они еще могут быть пробуждены, если придет истинная духовная наука. Но спустя одно или два столетия души уже не смогут жить, если не придет духовная наука, если все будет продолжаться только по-прежнему.
Что произойдет в случае сохранения материализма? Видите ли, мало-помалу материализм должен был бы сам посмеяться над собой; ведь даже при воспитании приходится действовать духовным образом. Нельзя воспитывать и преподавать, не говоря о духе. Если и дальше дело пойдет так, как это уже выявляется в отдельных случаях, то материализм должен будет или смеяться над самим собой, говоря о духе, или хотя бы становиться более честным.
После того, как я и некоторые другие антропософские друзья в 1922 году выступали на конгрессе в Вене, вышла одна статья(31), заканчивающаяся такими словами ее автора: «Мы должны вести борьбу против духа!» Но куда может завести такое откровенное ведение борьбы против духа? Тогда, пожелав начать воспитание шестилетнего ребенка, автор должен был бы честно-благородно заявить: черт возьми, ведь материя первична, а дух вторичен, материя есть предпосылка духа! Давайте-ка лучше попробуем прописать этому ребенку порошки или что-то в этом роде, чтобы изменить его материю; вот тогда-то он поумнеет, тогда-то он будет что-то знать! Вот какие выводы должен был бы сделать материализм, будучи честным. Он должен был бы приходящим в школу детям — подобно тому, как делают прививки от оспы — делать одному ребенку за другим прививки для ума-разума; ведь если разум понимается материалистически, то его следует прививать с помощью инъекций. Вот тогда материализм действовал бы честно. Ведь если кто-то говорит, что он мыслит не своей душой и своим духом, а головным мозгом — головной мозг является веществом, — то ему следовало бы делать свой головной мозг умнее, используя материально-вещественный, а не духовный способ. Вот до какого страшного противоречия дошел материализм.
Спастись тут можно, хотя бы немного научившись знанию о духе. Уже в наше время необходим приход духовной науки, так как в ином случае человеческие души будут умирать.
ВОСЬМАЯ ЛЕКЦИЯ
Дорнах, 12 апреля 1924 г.
Доброе утро, господа! Так как на ближайшей неделе я не смогу быть здесь, поскольку должен находиться в Берне, то я хотел бы сказать вам сегодня кое-что, связанное с тем, о чем мы уже говорили на тему Пасхи. Или у вас есть другие вопросы, о том, что теперь особенно важно для вас?
Господин Бурле: Мне тоже хотелось бы кое-что спросить, но это не связано с Пасхой. Недавно пришла из Парижа одна статья из газеты, где описывалась возможность с помощью кожи читать и даже видеть. Не может ли господин доктор что-нибудь сказать об этом? Меня очень удивило то, что я услышал.
Доктор Штайнер: Получая сообщение о таких вещах в той форме, как это имело место в данной статье из газеты, следует прежде всего быть осторожным. Надо проверить эти вещи. Итак, речь идет о том, что некоторые люди — а по утверждению этого человека, все люди — могут обрести способность видеть с помощью кожи, могут читать каким-либо участком кожи.
Однако явление это известно давно: некоторых людей благодаря определенной тренировке можно обучить таким образом, что они приобретут способность читать с помощью своей кожи, с помощью каких-либо отдельно избранных участков кожи. Впрочем, мне хотелось бы в данном случае обратить ваше внимание на то, что подобные вещи не должны никого слишком сильно удивлять. Подумайте о том, что люди обучаются далеко не всему, на что они способны; у них формируются не все способности. Если приложить усилия, можно довольно быстро обучиться некоторым вещам. Конечно, можно было бы всех детей обучить чтению посредством пальцев, используя простые буквы и затем, давая детям прикасаться к бумаге. Ведь в том месте, где не стоит буква, бумага иная, нежели там, где есть буква. Допустим только, что буквы выдавлены, вытеснены на бумаге — так почему же нельзя научиться читать по ним! Ведь когда делают буквы из дерева, то по ним тоже можно читать с помощью осязания с закрытыми глазами. Эту способность надо только сделать более тонкой.
Видите ли, в юности я, например, делал упражнения, которые люди делают очень редко; удерживая карандаш между большим пальцем ноги и ближайшим пальцем надо было писать. Этому можно научиться. Можно научиться таким вещам, которые обычно не изучают; благодаря этому возникают известные способности; утончая их, мы можем добиться чего-то, вызывающего удивление. Но удивляться тут не надо. Это относится к формированию осязательных способностей. Можно читать каждым участком тела. Как можно почувствовать укол иглы, так же можно почувствовать, воспринять небольшие тиснения, составляющие буквы. На этой основе может проводиться обучение.
Однако в данном случае этим дело не исчерпывается, так как господин утверждает, что он может у любого человека пробудить способность действительно читать руками. Однако это описание не настолько точно, чтобы можно было проверить все подробности. Если когда-нибудь появится научное обоснование данного феномена, то едва ли станут утверждать, что, положив страницу книги себе на живот, вы сможете ее прочесть. Прежде надо как следует разузнать, действительно ли речь идет об исключительно тонком чувстве осязания, о способности осязать, или этот господин просто врет. Что стоит за этим, нельзя определить на основании этого описания. Само содержание этого сообщения меня не очень удивляет, так как я вполне допускаю, что это возможно; но меня удивило глупое замечание, добавленное журналистом: «Если это правда, то это было бы открыто давно». Разве стал бы кто-нибудь говорить при, например, открытии телефона: «Если это правда, то это было бы открыто давно, это должно было быть известно человечеству с давних пор». Меня гораздо больше удивляет, что возможны такие высказывания, нежели сам предмет. Факт сам по себе не представляет собой ничего удивительного, поскольку человек способен очень многому научиться в области осязательного чувства, органа осязания. Ведь люди не замечают, что при вынесении суждения многое зависит от того, на что направлено внимание. В пальцах, например, можно разработать очень чувствительное, тонкое восприятие чего угодно. Итак, суждение о том, может ли этот человек, утверждающий, что путем многолетней тренировки он может любую часть тела сделать видящей — может ли он в самом деле это сделать или нет, —такое суждение может быть вынесено только на действительно научной основе. Мне приходилось читать об этом в немецких, английских и французских газетах; но эти сообщения не позволяли установить, то ли этот человек ненормален, то ли он мошенник, то ли настоящий ученый. Вот так обстоит это дело.
Теперь мне хотелось бы еще кое-что сказать вам о празднике Пасхи. Тема праздника Пасхи увязывается с тем, что было сказано о Мистерии Голгофы, особенно потому, что, как вам известно, праздник Пасхи относится к так называемым подвижным праздникам. Каждый год он празднуется в разное время. Он колеблется. Почему же он колеблется, смещается? Он смещается, поскольку он ориентирован не на земные отношения, он устанавливается в соответствии с небесными констелляциями. Датировка праздника связана с вопросом: когда наступает начало весны? Начало весны (весеннее равноденствие —прим. перев), конечно, всегда наступает 21 марта (по григорианскому календарю — прим. перев). Следовательно, до наступления весны (то есть до весеннего равноденствия — прим. перев) праздник Пасха наступить не может. Но затем ожидают — начало весны приходится на 21 марта — наступления полнолуния. По наступлении полнолуния снова ожидают ближайшего воскресенья и в качестве праздника Пасхи назначают то воскресение, которое является первым после первого полнолуния после начала весны (весеннего равноденствия). Первое полнолуние может прийтись на 22 марта; тогда ближайшее воскресенье будет для нас Пасхальным Воскресением, так как оно является первым воскресеньем после весеннего полнолуния. В этом случае Пасха считается самой ранней. Но может случиться, что полнолуние наступит только двадцать девять дней спустя после 21 марта. Если, например, полнолуние наступает 19 марта, то сперва должно наступить начало весны, весеннее равноденствие, а затем, через 29 дней — полнолуние. В этом случае Пасхальным Воскресением окажется воскресенье через четыре недели (после Пасхального Воскресения при самой ранней Пасхе). Тогда праздник Пасхи отодвигается на апрель. Таким образом, праздник Пасхи смещается между 21 марта и концом апреля. Так он и сдвигается то в одну, то в другую сторону.