Между тем, теоретический анализ показывает, что в основе выделения различных видов и форм экстремизма лежит понятие социально-политического конфликта. Именно это понятие позволяет нам выделить и описать различные виды и формы экстремизма с максимальной полнотой и конкретностью. И действительно, экстремизм, согласно развиваемому подходу, — это определенная линия политического поведения, направленная на разрешение (устранение) какого-либо социально-политического конфликта. Вне конфликта говорить об экстремистских действиях бессмысленно, ибо сами такие действия теряют социально-политический смысл и переходят в разряд обычной психопатологии.
3.1.1. Понятие социально-политического конфликта
Между двумя любыми субъектами социально-политической деятельности, теоретически, могут существовать следующие три типа отношений.
(1) Отношение безразличия (индифферентности), при котором интересы одного из субъектов ни в чем ни противоречат, ни совпадают с интересами другого субъекта. Так, например, сторонники запрещения абортов совершенно индифферентны к защитникам окружающей среды.
(2) Отношение противоречия, при котором реализация интересов одного субъекта ведет к ущемлению интересов другого. Так, например, увеличение доли прибыли в выручке компании или в совокупном валовом продукте нации ущемляет интересы наемных работников, доля которых (заработная плата) при этом автоматически уменьшается.
(3) Отношение совпадения интересов, при котором реализация интересов одного из субъектов ведет к реализации также и интересов другого субъекта. Так, например, усиление эксплуатации населения какой-либо колонии или полуколонии капиталистами колониальной державы ведет к улучшению положения и всех остальных классов и слоев страны-эксплуататора, в том числе и ее рабочих.
В зависимости от того, какого рода отношения существуют между двумя любыми субъектами в рамках той или иной социально-политической системы, между ними будут развиваться и соответствующие формы взаимодействия. В случае совпадения их интересов будут развиваться отношения согласия, взаимной поддержки и помощи. В случае же противоречия их интересов будут развиваться отношения конфликта, конфронтации, соперничества.
Таким образом, конфликт — это форма социального взаимодействия любых социально-политических субъектов, интересы которых вступают в противоречие друг с другом.
Понятие интереса впервые поставил в центр социально-философской науки французский мыслитель К.А. Гельвеций (1715-1771). «Если физический мир, — писал он, — подчинен закону движения, то мир духовный не менее подчинен закону интереса. На земле интерес есть всесильный волшебник, изменяющий в глазах всех существ вид всякого предмета»[203]. «Люди не дурны, — говорил он, — а только следуют своим интересам»[204].
Что же понимал он под интересом? «В обычном употреблении, — пояснял Гельвеций, — смысл слова интерес суживается до значения: любовь к деньгам; просвещенный читатель поймет, что я беру это слово в более широком смысле и что я применяю его вообще ко всему, что может доставить нам удовольствие или избавить от страдания»[205]. Такое разъяснение призвано было притупить жало его знаменитого сочинения «Об уме» (1758), в котором он развил эти положения в стройную теоретическую систему. Однако многочисленные примеры, которыми Гельвеций наполнил свое сочинение, свидетельствовали, скорее, в пользу узкого понимания им слова интерес. Под интересом он чаще всего понимал именно материальный интерес, материальную выгоду, а не что-либо иное. Не случайно, поэтому, его книга «Об уме» была немедленно осуждена Сорбонной, предана анафеме Церковью и лично Папой римским Климентом XIII и сожжена на костре по приговору Парижского парламента. При этом ее осудили не только духовные и светские власти Франции, но и единомышленники Гельвеция — Вольтер, Руссо, Даламбер, Тюрго, Мопертюи, а Дидро (сам последовательный материалист) даже посвятил ее систематическому опровержению специальную работу[206].
Несомненно, материальный интерес является одним из сильнейших двигателей социально-политических и межличностных отношений, в том числе и конфликтов. Тем не менее, мы не должны сводить все только к этому интересу, так как кроме него людьми движут также и другие интересы, которые мы подробнее рассмотрим ниже.
Здесь же мы должны обратить внимание еще и на то, что у любых двух субъектов, находящихся в состоянии конфликта, кроме их частных (личных) интересов, всегда есть еще и их общий интерес, в отношении которого их позиции совпадают. В частности, обе конфликтующие стороны хотят жить и выжить в результате разрешения конфликта. И даже, если одна из сторон готова принести себя в жертву достижению своих целей в конфликте, она заинтересована в том, чтобы жил и выжил какой-то другой субъект, связанный с ним социальными узами (его семья, дети, потомки, соплеменники, соратники и т.д.). В противном случае сама жертва оказывается бессмысленной и ничьи интересы не реализуются. Именно общий интерес делает возможным удовлетворительное для обеих сторон разрешение острых конфликтов.
Этот обстоятельство подчеркивал и сам Гельвеций. Более того, именно общий интерес всех жителей той или иной страны он считал главным ориентиром для законодателей. «Я утверждаю, — писал он, — что все люди стремятся только к счастью[207], что невозможно отклонить их от этого стремления, что было бы бесполезно пытаться это сделать и было бы опасно достигнуть этого и что, следовательно, сделать их добродетельными можно, только объединяя личную выгоду с общей. Установив этот принцип, мы ясно видим, что этика есть пустая наука, если она не связана с политикой и законодательством; из этого я заключаю, что, для того чтобы быть полезными для мира, философы должны рассматривать предметы с той точки зрения, с которой на них смотрят законодатели. И, не будучи вооружены той же властью, они должны быть воодушевлены тем же духом. Дело моралиста указать законы, исполнение которых обеспечивает законодатель, налагая на них печать своей власти»[208].
При этом в конфликте любых личных и частных интересов с общими Гельвеций предлагал становиться на сторону именно общего интереса. «Этому принципу, — писал он, — следует жертвовать всеми своими чувствами, даже чувством гуманности. Общественная гуманность бывает иногда безжалостной по отношению к отдельным лицам. Когда корабль застигнут продолжительным штилем и властный голос голода заставляет решить жребием, кто должен послужить пищей для остальных спутников, тогда несчастную жертву убивают без угрызений совести. Этот корабль может служить эмблемой каждого народа: все, что имеет в виду благо народа, законно и даже добродетельно. Из сказанного мной следует, что в вопросе о добродетели надо считаться не с теми частными сообществами, в которых мы живем, а только с интересом общества в целом. Тот, кто станет действовать таким образом, будет всегда совершать поступки или непосредственно полезные обществу в целом, или выгодные частным лицам без вреда для государства»[209].
Великая Французская революция явилась грандиозным экспериментом по проверке социально-политических идей, развитых мыслителями эпохи Просвещения. И этот эксперимент показал, что интересы всего общества (или большинства народа), как бы их ни определять на практике, могут вступить в самое жестокое противоречие с интересами отдельных личностей, и даже целых сословий и слоев народа. Принцип примата общественной пользы (общественного блага), выраженный в экстремистской форме и проведенный затем якобинцами с железной последовательностью, привел к разгулу революционного террора во Франции и был, таким образом, дискредитирован. В настоящее время ориентиром законодателей является уже не абсолютный примат интересов государства над интересами личности и общества, а некоторый баланс их интересов.
Это заставляет нас рассмотреть и основные виды субъектов — носителей социальных частных и общих интересов и потенциальных участников социально-политического конфликта.
3.1.2. Субъекты социально-политического конфликта
Основной формой существования общества в настоящее время является государство. Догосударственные же формы общества — это отдельные родовые и территориальные общины, роды (кланы) и их различные объединения — племена, союзы и конфедерации племен и т.д. В рамках современного государства эти, догосударственные формы объединения людей оказываются внутригосударствеными субъектами социально-политической жизни и деятельности. С образованием государства они никуда не исчезают, но подчиняются более высокой и обширной форме организации человеческой жизнедеятельности — форме государственной. Однако их совместное с государством существование приводит к тому, что между их интересами и интересами самого государства возможен социально-политический конфликт.
Такого рода конфликты следует определять как внутригосударственные. К ним относятся также конфликты не только между самим государством и его различными частными, догосударственными субъектами, но и конфликты этих последних между собой. Так, например, конфликт между кабардинцами и балкарцами в Российской Федерации или конфликт между осетинами и ингушами представляют собой именно такого рода конфликты. Их обычно определяют как межэтнические. Конфликты же этих субъектов с самим государством в целом (как, например, конфликт между чеченским народом и федеральным центром) называются обычно этнополитическими (или этногосударственными).