К появлению публикаций из лекций Рудольфа Штейнера для рабочих Гётеанума с августа 1922 г по сентябрь 1924 г. Мария штейнер (стр. 43 из 63)

Так вы видите проявление столь необычной вещи: можно сказать, что редька побуждает мышление. — Человеку даже не нужно самому проявлять активность в мышлении; если он ест редьку, то мысли приходят, причем сильные мысли, они даже могут вызывать, кроме того, мощные сновидения. Мысли не приходят к тому, кто ест много картофеля, напротив, к нему приходят отягчающие его сновидения. Те, кому приходится постоянно есть картофель, становятся хронически усталыми, вялыми, им постоянно хочется спать и видеть сны. Вот почему большое культурно-историческое значение, большое историческое значение имеет то, какие средства питания получают люди.

Тут вы могли бы сказать, господа: да, но ведь получается так, что вся наша жизнь целиком и полностью зависит от вещества! Тем не менее это не так. Я уже часто говорил вам: мы, люди, примерно каждые семь лет получаем новое тело. Оно постоянно обновляется. Те вещества, которые мы имели в нашем теле лет восемь или десять тому назад, теперь больше уже там не находятся. Они вышли наружу. Мы выстригаем их с ногтями, состригаем с волосами, они выходят наружу с потом. Они выходят наружу. Некоторые выходят достаточно быстро, некоторые медленно, но они выходят.

Как, в сущности, представляют себе то, что происходит с человеком? Видите ли, это представляют себе следующим образом, — я хочу схематично изобразить это, — (рис. 23, красное). Здесь находится человек (светлое). Человек постоянно выделяет вещества и принимает в себя новые вещества (голубая стрела). При этом рассуждает так: «Через рот вещество поступает внутрь, затем через задний проход и вместе с мочой снова выходит наружу, так что человек представляет собой нечто вроде шланга. Он принимает вещество благодаря пище, удерживает его некоторое время и снова выбрасывает наружу». Примерно так представляют себе устройство человека.

Но в действительного человека совсем ничего не поступает из земного вещества, совсем ничего. Это именно так кажется. На самом деле все обстоит так. Если мы едим, например, картофель, то речь совсем не идет о том, что мы берем в себя хоть что-то от картофеля, но картофель является только тем, что побуждает нас, побуждает в области челюсти, глотки и так далее. Тут повсюду действует картофель.

РИСУНОК 23

hell - светлый

blau - синий

rot - красный

И вот в нас возникает сила, побуждающая нас снова изгнать этот картофель наружу, и в то время, когда мы изгоняем его, к нам приходит из эфира, — не из твердого вещества, — к нам навстречу приходит из эфира то (светлая стрела), что строит наше тело на протяжении семи лет. Мы, в сущности, строим себя совсем не из веществ Земли. То, что мы едим, мы едим только для того, чтобы иметь побуждение. В действительности, мы выстраиваем себя из того, что находится выше. Наверно то, как это себе представляют люди в целом: что тут пища входит, там она снова выходит, а за время между входом и выходом кое-что остается внутри — это неверно; все это служит лишь в качестве побуждения. Сюда подходит противодействующая сила из эфира и мы выстраиваем все наше тело, исходя из эфира. Все, что мы имеем в нас, построено не из вещества Земли. Видите ли, если мы наносим удар в этом направлении, и происходит отдача, то вы не должны путать этот второй удар с ударом в первом направлении. Тот факт, что мы нуждаемся в питании для того, чтобы не лениться при восстановлении своего тела, мы не должны путать с тем, что мы принимаем в себя это питание.

При этом может возникать некоторая неупорядоченность. Если мы питаемся слишком сильно, то часть этого питания слишком долго остается внутри нас. Тогда мы накапливаем в себе неподходящее, ненужное вещество, становимся дородными, полнеем и так далее. Если же мы принимаем слишком мало, то соответственно и побуждение оказывается недостаточным; тогда мы вбираем в себя слишком мало того, в чем мы нуждаемся из духовного мира, из эфирного мира.

Тем не менее очень важно, господа, что мы выстраиваем себя не из Земли и ее веществ, но мы выстраиваем себя из того, что находится вне Земли. Если в течение семи лет все тело обновляется, ведь обновляется и сердце (красное). Того сердца, которое вы носили в себе семь лет тому назад, в вас больше уже нет, оно обновилось, причем обновилось не из вещества Земли, нет, оно обновилось из того, что окружает Землю в свете. Ваше сердце является сжатым светом! Ваше сердце вы фактически сжали из солнечного света. А то, что вы принимаете в качестве питания, лишь дает вам побуждение, чтобы вы настолько стали сильными как этот солнечный свет. Все ваши органы вы выстраиваете из того, что является пронизанной светом окружающей средой, а то, что вы едите, что вы принимаете как пищу, выполняет лишь роль побуждения. (Следует обратить внимание, что здесь автор говорит о «действительном, настоящем человеке». Дело в том, что в ряде лекций автор говорит о том, что некоторые пищевые ингредиенты будучи разложены, усваиваются организмом, а такой продукт как, например, свиное сало, — откладывается в почти неизмененном виде, то же относится и к солям. Однако усвоенные таким образом вещества не входят в состав «истинного, действительного человека», сотканного из света, — примеч. перев.).

Видите ли, единственное, что дает нам питание, это то, что мы имеем в себе как своего рода сидение. Мы ощущаем себя, приходим в обыденной жизни к чувству «Я» благодаря тому, что имеем в себе физическую материю, физическое вещество. Мы ощущаем себя точно также, как если бы мы сидели на каком-то сидении. При этом ощущаем и само сидение, ведь оно давит на вас. Так вы ощущаете и ваше тело, которое постоянно давит на то (тело), которое вы создали из Космоса. Если вы спите, вы его не ощущаете, поскольку вы выходите из себя наружу, Вы ощущаете свое тело; оно подобно своего рода постели, куда человек ложится, причем он ощущает разницу между мягкой периной и деревянной скамьей! Так человек ощущает различие между тем, что в нем жестко и что мягко. Однако это не есть истинный человек; истинный человек — это то, что сидит в нем внутри.

В следующий раз я объясню вам, какое отношение это имеет к высшему познанию. Люди, стремящиеся в настоящее время к познанию, занимаются не человеческой деятельностью, но лишь тем, что представляет собой лишь сидение, опору этой деятельности.

ДВЕНАДЦАТАЯ ЛЕКЦИЯ

Дорнах, 20 июля 1923 г.

Если немного продолжить те мысли, которые мы развивали в последний раз, то можно придти к следующему. В то время, когда я еще был молод, очень молод, устраивались большие зрелища, когда странствующий гипнотизер демонстрировал свои эксперименты над людьми. Такие люди не заслуживали особой похвалы, те кто из чрезвычайно серьезных вещей устраивает театрализованное представление для публики, так что я вовсе не собираюсь петь дифирамбы Хансену⁴⁶, который в семидесятые—восьмидесятые годы, именно в восьмидесятые годы прошлого столетия (XIX в.) давал театрализованные представления в той области, которой тогдашняя наука вообще еще не занималась, о чем тогда наука ничего не знала. Однако же постепенно, причем именно под влиянием этих театрализованных представлений Хансена наука начала овладевать этим предметом.

Сначала мне хотелось бы рассказать вам об одном эксперименте, с которым Хансен, долгое время пребывавший в забвенье снова выступил перед удивленной публикой. Он брал два стула, расставлял их на известном расстоянии друг от друга (изображается на рисунке), затем он посредством влияния своей собственной личности, как говорят, гипнотизировал одного человека, то есть приводил его вначале в состояние подобное сну, — причем в такое состояние, которое значительно глубже обычного сна, — затем он мог взять этого человека и уложить его так, что голова была на одном стуле, а ноги — на другом стуле. Вы знаете, что если это произошло с человеком в полном сознании, то он сразу же свалился бы вниз между двух стульев. Но этот человек прежде всего не падал вниз между двух стульев, он оставался жестким как палка от метлы и лежал где и раньше. Но этого недостаточно. Этот Хансен довольно-таки дородный, тяжелый мужчина, подходил и смело влезал на живот того человека, и вставал в вертикальное положение. Итак, сюда наверх еще вставал этот тяжелый господин Хансен. Человек не шевелился, он оставался лежать как доска, несмотря на то, что на него вставал Хансен.

Это нечто такое, что вполне можно сделать, что с тех пор очень часто делали, в чем наука уже больше не сомневается, в то время как раньше она об этом ничего не знала и должна была учиться этому у не очень-то симпатичного Хансена. Видите ли, человек находился в том состоянии, которое называют каталепсией.