Массовый человек стал отражением существенных изменений, произошедших в современном обществе и его культуре. Бурное развитие техники и технологии сделало культуру общедоступной и повсеместно присутствующей в жизни общества. Человек без лица, без индивидуальности – массовый человек в то же время остается индивидуалистом. Индивидуализм, однако, отнюдь не означает становления индивидуальности, личности; на фоне процессов омассовления это означает рождение толпы, состоящей из людей-атомов, где каждый один и сам по себе, но во всем подобен другим. Личность, как известно, представляет собой системное и целостное образование, не сводимое к какой-либо одной стороне проявления человека или какой-либо конкретной форме его социального поведения. Массовая культура, во-первых, «фрагментирует» личность, лишая ее целостности, и, во-вторых, ограничивает ее набором стереотипных проявлений, которые все с меньшим основанием можно назвать поступками. Иными словами, личность лишается единого стержня, интегрирующего ее совокупные проявления и составляющего ее целостность; остается лишь некая специфическая «реактивность» в заданном направлении, т.е. складывается конформизм. Происходит парадоксальный процесс омассовления людей и одновременно распадения их общности, которая может основываться на взаимодействии личностей, но не на изоляции индивидуалистов.
Характеризуя общую панораму культуры современного общества, господствующие в ней представления и доминирующие ценности, можно сказать, что в пространстве культурного плюрализма, соединяющего в себе классику и искусство для массы, модернизм и постмодернизм, высокое искусство и откровенный кич, выделяются два главных направления. Этими двумя основными культурными парадигмами, определяющими культурную жизнь современного общества и культурное сознание человека, становятся массовая культура и постмодернизм, каждый из которых присущими ему средствами выстраивает свою систему соответствующих мифов. Поэтому кратко отметим и сущностные черты постмодернизма.
Постмодернизм во многом определил атмосферу культуры XX века и задал новую ее парадигму, что привело к кардинальному пересмотру классической модели культуры. Подверглись переоценке все главные, опорные узлы этой модели: рациональность, систематичность, целостность, универсальность, постоянство шкалы ценностей, наличие четких оппозиций добра и зла, истины и лжи и т.п.
В известном смысле всю современную культуру можно назвать постмодернистской, ибо постмодернистская модель восприятия мира, намеренно сближающая несопоставимое, объединяющая необъединимое, стремящаяся принять весь мир со всеми его патологиями, жестокостями, иррациональностью, сновидениями, с разного рода отклонениями, ломающими представление о норме, характерна для современного представления о действительности. Постмодернистская модель восприятия и истолкования мира размыла своеобразие проявлений всех других течений и форм современной культурной жизни; фактически и облик культуры, и формы культурного сознания несут в себе черты того характера, который ныне именуется постмодернистским.
Постмодерн специфически мозаичен и построен по своеобразному принципу: это не «пространство шедевров», не некий культурный материк, который образован из достижений искусства прошлых эпох и имеет определенные линии развития и преемственности; это даже не архипелаг, поскольку тот имеет некие глубоко лежащие, объединительные начала. Это – как бы отдельные небольшие островки, образующие достаточно случайные причудливые скопления, лишенные и центра, и вершин, – некое смешение, «свалка проявлений», где невозможно выделить ни приоритетов, ни общих направлений или идей. Это – соединение вещей, не просто несовместимых, но исходно разноместных, гетеротопных, по выражению французского философа и культуролога Мишеля Поля Фуко, т.е. таких, что их невозможно представить совместно пребывающими где-либо. Это – реализация всего того, что не нашло воплощения в прежних этапах развития культуры, дополненное развитием новых форм восприятия и мышления.
В общем плане постмодернизм стал реакцией на сложившуюся в культуре атмосферу засилья духа позитивизма в науке, философии, искусстве, на неадекватность позитивистской и объяснительной, и психологической парадигмы. Постмодернисты заявили, что в их задачи входят построение новой рациональности и новой чувственности, радикальная реконструкция сознания и культуры в целом, ибо прежние их формы уже не в состоянии отразить ни мир, ни его понимание. В качестве главных своих позиций они объявили установку на антидогматизм в мышлении, на отказ от принятого в классической науке «двоичного исчисления мира», т.е. от измерения его оппозициями типа «я – не-я», «духовное – материальное», «субъект – объект», «теория – практика», «гуманизм – натурализм», «реальность – виртуальность» и т.д. Они внесли дух мятежа в строго организованный мир рационализма, протестуя против этих искусственно, по их мнению, введенных дихотомий, предписывающих миру разделенность, которой нет в реальном мире. Они разрушили главные основания, на которых строилась ментальная традиция рационализма, освободили сознание от бинарных оппозиций, которые помогали аналитическому пониманию мира и уложению его в рамки рационально интерпретируемой системы. Уловив тенденцию к объяснению мира в терминах целостности и единства, постмодернисты считали, что предлагают новый, более адекватный язык для культурного выражения структуры и отношений мира. Но, не предложив ни какой-либо ценностной оси, скрепляющей мир, ни какого-то ментального основания для понимания его целостности, они как бы «рассыпали» и его онтологию, способствовав его распадению на фрагменты отдельных проявлений.
Постмодернистская культура с ее всесторонним эклектизмом предстает своего рода «игрой с хаосом». Это тот хаос, в котором принципиально смешаны ценности и ориентиры, в котором нет центрирующей, связующей картину мира оси (онтологической, ценностной, духовной) и где постоянно рушатся и вновь создаются мнения и предпочтения, образуя текучий калейдоскоп восприятий, логически не связанных и не обоснованных никакими внутренними установками. В самом деле, утверждают постмодернисты, всякая попытка сформировать определенную модель мира (что, собственно, всегда было целью и функцией культуры, науки и искусства) бессмысленна, ибо мир хаотичен сам по себе, он децентрирован, ценностно неупорядочен. Это и невозможно, поскольку все элементы мира равноуровневы и равносмысленны. Ж. Деррида делает основным моментом своей концепции критику самого понятия «центр», которое организует и всякое явление, и всякий текст. Но всякое явление и всякий текст принципиально полисемантичны, и понять их можно только на основе их децентрации.
Провозгласив полную свободу от культуры, традиции, морали, ответственности, перетолковав и спародировав культурные достижения прошлого, сделав из жизни пространство игры, постмодернизм породил особую духовно-психологическую атмосферу, вызвавшую к жизни специфическую форму иронии, для которой нет святого и высокого: все уравнивается и одинаково предается осмеянию. В целом постмодернистское сознание предстает как сознание кризисное, ибо при завышенных заявках и ожиданиях постмодернистская философия не смогла дать собственной, отчетливой культурной модели мира, деконструировав и децентрировав прежние. Объявив человека обитателем мира, где бытие заменено сигналами и символами, постмодернисты ввели понятие «симулякра», т.е. копии такого оригинала, который никогда не существовал; поскольку прежние термины, по их мнению, не обозначают реальность, но лишь помогают манипулировать с ней, человек оказывается в мире бесплотных теней, пустых образов. Поэтому человек, погруженный в мир симулякров, мир фантомов сознания, не различает реальности и видимости ее. Слово «симулякр» настолько типично для постмодернистского мироощущения, что стало как бы «визитной карточкой» постмодернизма.
Уже в самом своем названии постмодернизм отразил общее для современной культуры ощущение творческого бессилия: создатели его не смогли сформулировать ведущую идею собственной концепции, обозначив лишь ее временной аспект – после модернизма. Это указание «пост-» становится все более широко употребимым в культуре, не имеющей творческих сил даже на то, чтобы дать имена происходящим в ней явлениям (постструктурализм, постхристианский, постиндустриальный и т.п.).
Стремительное изменение технологии массовых коммуникаций, особенно усилившееся в последние десятилетия и позволяющее говорить о «технологической революции», оказало столь существенное влияние на современную культуру, что привело к радикальной ее трансформации.
Из всех проблем, поставленных перед человечеством «информационной революцией», можно выделить следующие. Во-первых, все увеличивающийся массив информации «неизбежно ведет к все большей фрагментарности восприятия отдельной личностью мира культуры» [См. 44. С. 22]. Во-вторых, власть средств массовой информации над человеческим сознанием чревата загрязнением ментальной среды, сферы сознания человека и его духа. В-третьих, современная культура в значительной степени оторвалась от своих традиционных корней, перестает быть собственно культурой и постепенно перерождается в цивилизацию, т.е. «утрачивает непосредственно связанные с культурой метафизические мотивы существования» [44. С. 23].