Как это и было в Октябрьскую революцию. В борьбе за престол все средства хороши, в том числе и материализм и идеализм.
Как вы понимаете, обвинение в создании под видом материализма двойника религии было ударом ниже пояса, потому что с психологической точки зрения это действительно так. Но между братьями так не поступают. Сами вы метафизики!
Но давайте как психологи вглядимся в обвинение, что "материалисты берут за основу "неизвестное", ничто". Повторяю: не как философы, а как психологи. Вспомните гимн, который врезался в сознание революционных масс и заставлял себя петь: "Мы наш, мы новый мир построим. Кто был ничем, тот станет всем!" О чем здесь говорится, иначе говоря, какое содержание нес врезавшийся в революционные умы образ?
В мире, который мы захватим, мы разрушим и уничтожим до основания все то, что было его наполнением, и заменим на то, что сейчас имеет имя "ничто". Кто был ничем, тот станет всем. Поразительное совпадение!
Но ведь психологически материалом или материей Марксизма были именно те самые людские массы, которые сами себя называли "ничем". Психологически именно это "ничто" и было содержанием, наполнявшим все формы Марксистского мира. Социальные формы, конечно. Но вспомните Конта - социология есть социальная физика для братьев-титанов.
Еще раз уточню: я не воюю с материализмом. Для меня это один из полюсов мироздания, без которого мир невозможен. Я пытаюсь показать, что и материализм, и идеализм могут быть превращены в образы и использоваться людьми для вполне земных целей, вроде политической борьбы и захвата власти. И пока ты споришь с материализмом или идеализмом, это всего лишь философский спор, и ты в безопасности. Но стоит тебе стать Идеалистом, когда кто-то бьется за передел мира под знаменем Материализма, и твоя жизнь становится разменной монеткой. И то, что я называю эти политические движения титанами и гигантами, психологически оправдано - в умах людей это было так.
Приведу еще один психологический пример. Незадолго до переворота 1964 года, когда был смещен и убран с партийного Олимпа Никита Сергеевич Хрущев, по стране был распространен анекдот. Думаю, он был заказным и должен был подготовить сознание советского народа к отставке Никиты.
Хрущев, если вы не помните, побывал в Америке и связал ее процветание с изобилием сельхозпродуктов, в частности, с так любимым американцами маисом. То есть кукурузой. Вернувшись, он дал распоряжение увеличить посадки кукурузы в России. Мысль была разумная, но выполнили ее так, что народ невзлюбил кукурузу вместе с Никитой. И как только это случилось, по стране поползли анекдоты.
Итак, умирает Никита и попадает в Рай. На входе архангел вешает ему табличку с надписью "ТК".
Идет Никита по раю и встречает знакомые лица: тут и Маркс, и Ленин, и Сталин. И у всех такая табличка "ТК" на груди.
Обрадованный Никита мчится к архангелу:
- Это что же?! Я удостоился такой же чести?!
- Полно, дурак, - отвечает архангел. - Маркс - это Творец Коммунизма, Ленин - Титан Коммунизма, Сталин - Тиран Коммунизма. А ты- Тля Кукурузная!..
Забудем о политике. Вглядимся в то, как психологически легко и естественно присваивалось деятелям революции имя Титана. Это означает, что и сами революционеры, и шедшие за ними массы именно этот образ, образ той Битвы прозревали сквозь слова и пыль революционных речей. Именно им они увлекали массы, о чем бы ни говорили с трибуны.
И что я еще хочу показать в связи с этим, так это то, что понятие "души" в отношении Ленина совершенно отличается от души Лопатина. И если Лопатинская душа - это действительно просто душа, то у Ленина и других революционеров мы имеем вместо нее пораженное величественным образом сознание, которое живет, болит, горит и борется, воплощая поразивший его Образ. И ведь это тоже душа, но насколько другая!..
Но Ленин - Титан Коммунизма для всех революционных масс. Этот образ тоже врезался в наше сознание.
Я думаю, что если в отношении Ленина сказать, что он был бездушен, такие слова прозвучат вполне естественно. Человек, ради идеи загубивший столько жизней и душ, ощущается именно бездушным. Но ведь на самом деле Ленин не был бездушен, просто он жил ради идеи, и ею же заменил то, что обычно называются душевностью. В итоге мы видим, что Мечта действительно может заменять Душу!
Это ставит вопрос: какова же в таком случае природа души? Я даже не буду пока пытаться ответить, мне достаточно его поставить. Но вывод такой, во времена революций люди мечты объединяются и устраивают охоту за душами тех, кто должен стать их пушечным мясом. Ну и на те души, которые мешают делу революции, иначе говоря, каким-то странным образом могут помешать воплощению Великого образа нисходящего на землю бога...
А отсюда вытекает следующий вопрос, гораздо более важный: а что делают люди Мечты в перерывах между войнами? И ответ страшен: они делают Науку! Это та же война, та же охота на души, только ради Науки.
Вот в таких условиях жили и творили русские философы накануне революции. Льву Лопатину повезло, - да простятся мне эти страшные слова, - он умер своей смертью раньше, чем его уничтожили новые боги. Что называется, чудом проскочил...
Я расскажу немного о психологии Лопатина и о его отношении к самонаблюдению. Но сначала, чтобы легче было понять, что за всеми сложностями, слабостями и метаниями этого человека скрываются проявления его души, кое-что лично о нем. Точнее, Образ того мира, в который пришел Лев Лопатин и который хотел сберечь. Это рассказ философа Евгения Трубецкого, но я рискну дать ему свое название: Образ мира русской души.
Мне кажется, что души определенного вида воплощаются только в России и только в те эпохи, когда возможен этот Образ мира. Как только Россия меняется, они уходят и ждут, ждут... Но именно то, что они приносят с собой этот Образ мира и делает их дичью. Подумайте сами, если какой-то Бог задумал воплотить на Земле свой образ, то есть создать мир для себя, потерпит ли он, что кто-то из людей мешает ему и пытается здесь же строить совсем иной мир?!
"...мой друг Лев Михайлович, в момент моего знакомства с ним совсем молодой, тридцатидвухлетний философ, человек совершенно единственный в своем роде, чудак и оригинал, каких свет не производил. В особенности поражало в нем сочетание тонкого, ясного ума и почти детской беспомощности. Упомянутая уже выше крошечная комната Льва Михайловича в мезонине лопатинского дома носила название "детской"(что, впрочем, он всегда упорно отрицал), потому что он жил в ней с детства. Из этой "детской"Лев Михайлович не переезжал никогда и никуда. Умерли отец и мать, сестра Льва Михайловича продала самый дом, где он жил. А он все-таки не переехал и выхлопотал у новых хозяев - общины сестер милосердия- разрешение оставаться в "детской", не представляя себе, как и куда можно их нее переехать.
И разрешение было дано. Когда я уехал, в Москве заканчивался уже год владычества большевиков, но Лев Михайлович продолжал упорно оставаться, как покинутый птенец, в родном гнезде; увы, гнездо давно уже утратило свою теплоту.
Его и в самом деле нельзя себе представить отдельно от этого гнезда, которое органически с ним срослось. Гагаринский переулок, где живет философ, - один из тех очаровательных уголков старой Москвы, которые долее всего противились разрушающему и обезличивающему действию времени. К сожалению, и в этой богоспасаемой московской глуши стали расти огромные, безвкусные небоскребы. И вдруг среди них - живое напоминание о первой половине прошлого столетия, - маленький, уютный барский особняк с изящными колоннами empire, с мраморной облицовкой внутри и с благородными бронзовыми украшениями empire на камине.
Трудно себе представить более яркое, чем этот дом, олицетворение духовного склада самого Льва Михайловича. Он - так же, как и эта изящная постройка, представляет собой явление другого столетия среди безвкусной современности.
Картина современной философии во многом напоминает безотрадный вид современного большого города.
Тут рушится индивидуальность домов, а там - индивидуальность философских систем. Господствующие философские направления чрезвычайно похожи на огромные небоскребы с великим множеством квартир и обитателей. Вот,например, "неокантианство"- многоэтажное казенное здание, где помещается неисчислимое количество почтенных, скучных и ненавидящих друг друга немцев.- Вот,с другой стороны,эм-пириокритицизм - тоже казарменное здание, где живут под одним кровом, но в разных квартирах Авенариус, Мах, Оствальд и многие другие, тоже не особенно друг друга долюбливающие сожители. Было немало попыток завести эти немецкие казармы в Москве.- И вдруг среди всех этих авенариевцев, когенианцев, риккертианцев- своеобразный философский стиль барского особняка, миросозерцание, упорно отстаивающее свою индивидуальность и всеми своими корнями принадлежащее к другому, давно минувшему столетию" (Е. Н. Трубецкой, с. 457-458).
Лев Михайлович Лопатин был одним из глубочайших русских психологов. Но это было то время, когда философы думали о создании науки психологии. Профессор Зеньковский пишет в своей "Истории русской философии": "Надо иметь в виду, что Лопатина можно назвать - без преувеличения - самым выдающимся русским психологом" (Зеньковский, с. 192-193).
Однако, иметь в виду надо, скорее, то, что Лопатин был, по сути, философом, психологией он интересовался лишь потому, что искал в ней обоснование для своей нравственной философии. Поэтому вряд ли можно говорить о том, что после Лопатина осталась или могла остаться психологическая школа.
Разве что школа философии психологии. Но только не при Коммунизме.
У Лопатина большое количество работ так или иначе посвящено обращению в себя, а основным содержанием его философии считали антропологию. Так что рассказать о Лопатине-психологе полноценно можно лишь в большой работе. Поэтому я себя осознанно ограничу лишь одним его сочинением 1902 года - "Метод самонаблюдения в психологии". Однако, как я уже говорил, психология для Лопатина лишь неизбежный инструмент на пути достижения главной цели. Поэтому вначале несколько слов о ней.