А вот почитайте несколько мнений того же автора о Субъективной психологии как направлении и как методе, и вы поймете, что звучащая в приведенной выше цитате анекдотическая благодушность вовсе не свойственна Психологическому сообществу. Сообщества улыбаются только тем, кого не могут сожрать или хотя бы порвать. А с ослабевшими, даже ослабевшими вожаками, они отнюдь не так беззубы и ласковы.
Начну с довольно сомнительного заявления, призванного дать начинающему психологу представление о "первом периоде формирования психологического знания":
"Темп частоты смены доминирующих взглядов в допарадигмальный период низок, так, например, интроспекция как прием исследования в допарадигмалъный период использовалась в неизменной форме около 200 лет, а для выявления целого комплекса недостатков интроспекции и отказа от нее как психологического метода оказалось достаточным всего 30 лет" (Там же, с. 35).
Сомнительно это заявление, во-первых, потому, что сам же автор говорит о наступившей после разгрома интроспекционизма (то есть психологии самонаблюдения) чехарде парадигм как о признаке кризиса Психологии. У меня лично это вызывает вопрос: так не повел ли к затянувшемуся до сегодняшнего дня кризису как раз тот самый разгром Психологии самонаблюдения? Разгром, кстати, не научный, а, в первую очередь, политический.
И вот второе сомнение, так сказать, сомнение во внутренней логике утверждения: 200 лет стоял метод и исправно работал. Так исправно, что создал полноценную науку. И вдруг налетели, набросились и порушили! И так порушили, что следа не осталось. Революция!
Почему у автора не возникает даже позыва усомниться в научности той революции, поискать еще каких-то причин, к примеру, политических? А зачем научный поиск там, где ученый безусловно убежден правящим мнением, что метод самонаблюдения плох, неверен, не работает, не нужен и вообще даже и не метод:
"Таким образом, к концу XIX века было обнаружено, что метод интроспекции не раскрывает основных сторон психики хотя бы потому, что круг изучаемых в психологии явлений не исчерпывается феноменами сознания. Уже эти обстоятельства лишают интроспекцию статуса метода" (Там же, с. 35).
Почему ему здесь не хочется возмутиться против "доминирования какой-либо одной парадигмы" над другой и поратовать за свободную научную конкуренцию?! Почему даже в 2000 году психически травмированная академическая Психология продолжает добивать давно вроде бы стертого с лица Земли противника? Может, он еще жив?
Да и вообще, возможно ли уничтожить общественным мнением явление действительности? К примеру, человеческую способность к самонаблюдению: давайте дружно возьмемся за ручки и договоримся раз и навсегда, что самонаблюдение, конечно, существует в недоразвитых обществах, но обработать добываемые с его помощью материалы научно невозможно! Или трудно. А зачем нам работать трудно, когда можно легко и сытно?!
И кстати, каким образом к концу XIX века было обнаружено, что метод интроспекции стоит выкинуть из психологии? Тут мне придется привести довольно большую цитату из того же стандартного учебника Психологии, потому что ее автор, на мой взгляд, или заплутался, или подтасовал кое-что. Дело в том, что упоминаемые им Титченер и Кюльпе не только не обнаруживали, что метод самонаблюдения не работает, а как раз наоборот, четко определив границы применимости этого метода, сделали постановку научной школы самонаблюдения. На основе методик Титченера работали все институты экспериментальной психологии мира, а Вюрцбургскую школу Кюльпе называли школой психологии для психологов. Как из этого получилось то, что говорит автор цитаты, решайте сами.
"Важнейшее нововведение Титченера- метод аналитической интроспекции. В соответствии с парадигмальными требованиями он строго ограничивал возможное содержание отчета испытуемого о самонаблюдении. Так, требовалось, чтобы результаты самонаблюдения давались в терминах элементов структуры сознания, но не в понятиях предметов внешнего мира или стимулов.
Титченер доказывал, что интроспекция у опытных специалистов не отличается от внешнего наблюдения, характерного для любых других научных методов. Он полагал, что хотя интроспекции доступно только собственное сознание, результаты самонаблюдения могут быть по аналогии перенесены на других людей, детей, первобытных людей, животных, психически больных; исследователю следует лишь поставить себя на их место. Такой доведенный до абсурда интроспекционизм с очевидностью демонстрировал слабые стороны и даже неприемлемость инстроспективного метода в решении психологических задач.
Другой удар по методу инстроспекции был нанесен также последователем Вундта - О. Кюльпе (1862-1915), основателем и лидером вюрцбургской школы. Его взгляды на метод интроспекции отличались от взглядов Вундта. Интроспекция Вундта (как и аналитическая интроспекция Титченера) разворачивалась синхронно с наблюдаемым сознательным опытом. Систематическая интроспекция Кюльпе отделялась от переживания временным промежутком, была ретроспективной (от лат. retro - назад, spectare - смотреть). Испытуемый решал предложенную ему задачу, а потом в подробностях описывал ход психических процессов при ее решении. Эта модификация интроспекции, как полагал Кюльпе, не приводила к раздвоению на наблюдающую и наблюдаемую части субъекта, что давало возможность применения интроспекции к изучению не только простых психических процессов, как это происходило у Вундта, но и мышления.
Эти работы показали, что методом систематической интроспекции не удается получить сведения о том, как у субъекта происходит принятие решения, даже мастерам инстроспекции не удавалось отметить искомую динамику идей.
Таким образом, к концу XIX века было обнаружено, что метод интроспекции не раскрывает основных сторон психики хотя бы потому, что круг изучаемых в психологии явлений не исчерпывается феноменами сознания. Уже эти обстоятельства лишают инстрос-пекцию статуса метода" (Там же, с. 38).
Вот так простенько и без особого вкуса. Только пропустил небольшую вставку: Таким образом, к концу XIX века большинством голосов нашего Психологического сообщества было решено...
Я там выше выделил жирным курсивом кусочек текста о сложностях наблюдения за принятием решения.
Для самонаблюдения это действительно не простая задача. Зато как все доступно наблюдению, когда решение принимается Объективной психологией путем прямого и демократического правящего мнения!
Можно даже электронные средства учета и статистики подключить, чтобы психологи не думали и не наблюдали за тем, как думают, а жали себе кнопочки, как в парламенте!
Работы мастеров интроспекции действительно показали и силу и слабость метода самонаблюдения. И самое главное, что они показали, так это то, что даже "мастера интроспекции" той поры не умели наблюдать себя.
Это было начало, самое становление науки. Трудное становление, потому что замахнулись на сложнейшее дело в истории человечества. Лишь величайшим учителям удавалось добраться самонаблюдением до истинной природы своего Я, где пропадает двойственность наблюдающего и наблюдаемого. Но возможность достичь этой вершины не религиозным, а научным путем была и остается. И никуда не девались те находки, которые уже сделаны Субъективной психологией. Вот только познакомиться с ними становится все труднее. В России почти не переводилось книг Кюльпе. А зачем? Есть же мнение партии!
Ну и вопрос на засыпку: почему расправа над давно, казалось бы, растоптанным самонаблюдением в психологии все еще продолжается?
Это общая история психологии. Дела давно забытых дней. Но есть и история психологии русской. О ней надо сказать несколько слов отдельно. В общем, благодаря Октябрьской революции, русская Наука повторила Западный путь развития. Возможно, это прозвучит для кого-то странно, потому что принято считать, что именно во времена социализма в Советском Союзе старались идти "иным" путем, чем шел капитализм. Но если вы вдумаетесь, то увидите, что это не относится к Науке. Социализм изначально объявил войну капитализму. Как только схлынула он строго ограничивал возможное содержание отчета испытуемого о самонаблюдении. Так, требовалось, чтобы результаты самонаблюдения давались в терминах элементов структуры сознания, но не в понятиях предметов внешнего мира или стимулов.
Титченер доказывал, что интроспекция у опытных специалистов не отличается от внешнего наблюдения, характерного для любых других научных методов. Он полагал, что хотя интроспекции доступно только собственное сознание, результаты самонаблюдения могут быть по аналогии перенесены на других людей, детей, первобытных людей, животных, психически больных; исследователю следует лишь поставить себя на их место. Такой доведенный до абсурда интроспекционизм с очевидностью демонстрировал слабые стороны и даже неприемлемость инстроспективного метода в решении психологических задач.
Другой удар по методу инстроспекции был нанесен также последователем Вундта - О. Кюльпе (1862-1915), основателем и лидером вюрцбургской школы. Его взгляды на метод интроспекции отличались от взглядов Вундта. Интроспекция Вундта (как и аналитическая интроспекция Титченера) разворачивалась синхронно с наблюдаемым сознательным опытом. Систематическая интроспекция Кюльпе отделялась от переживания временным промежутком, была ретроспективной (от лат. retro - назад, spectare - смотреть). Испытуемый решал предложенную ему задачу, а потом в подробностях описывал ход психических процессов при ее решении. Эта модификация интроспекции, как полагал Кюльпе, не приводила к раздвоению на наблюдающую и наблюдаемую части субъекта, что давало возможность применения интроспекции к изучению не только простых психических процессов, как это происходило у Вундта, но и мышления.