Всегда туда кидается дурак (стр. 24 из 52)

Когда персонажи подходят к зданию, мимо них проезжает коричневый «седан», отъехавший от центра. Если персонажи участвовали в событиях «Страданий детей», игроки бросают Восприятие + Бдительность (сложность 8). В случае успешного броска персонажи вспоминают, что автомобиль точно такой же модели и расцветки они видели отъезжающим от интерната Маршалла во время своего первого визита туда. Если же Рассказчик не хочет давать своим игрокам лишнюю подсказку и решил представить все как простое совпадение (а это и есть совпадение), не надо предлагать игрокам бросать кубики. Мимоходом упомяните машину и сделайте себе мысленную пометку об этом событии.

Центр буквально битком набит подростками всех возрастов, за которыми присматривает лишь жалкая горсточка взрослых (многие из которых кажутся замотанными и постоянно куда-то спешащими). Если персонажи не обладают обликом явных злодеев и проходимцев, они могут побродить по зданию и пообщаться с учащимися и персоналом (общение принесет им перечисленные ниже сведения). Если персонажи участвовали в «Страданиях детей» и общались с Алисией Роувз, они могут найти ее и поговорить с ней о последних событиях. В любом случае, в центре можно получить следующую информацию:

- После того, как подростки были размещены в центре, часть из них решила воспользоваться возникшей возможностью и сбежала, обойдя несовершенную систему охраны. Местные полицейские предприняли несколько вялых попыток отыскать беглецов, кое-кто из учителей, знакомых с жизнью улиц, тоже искал детей. До сих пор ни один из сбежавших не был найден.

- Хотя персонал (как сотрудники центра, так и бывшие работники интерната Маршалла) полны благих намерений, они никак не могут полностью приспособиться к создавшейся ситуации. Им приходится подавлять постоянно испытываемое недоверие, страх и недовольство, и зачастую вся их работа сводится к выяснению того, что было сделано неправильно и кто в этом виноват.

- Временное пристанище ни у кого не вызывает особого энтузиазма, но большинство подростков (кроме тех, кто убежал) до сих пор не могут оправиться от пережитого потрясения, поэтому выражают недовольство крайне редко.

- «Телохранители» Максвелла Харриса – те старшие подростки, которые издевались над младшими при полном одобрении бывшего директора, – сбежали. Сам Максвелл Харрис до сих пор не может прийти в себя после того, как директор Вандермеер «покинул» его. Большую часть времени он сидит на своей койке и отказывается разговаривать.

- Дама по имени Джойс Аллен (см. предыдущий эпизод) довольно регулярно наведывается в центр, чтобы проверить, как здесь живется детям, и поговорить с персоналом интерната Маршалла. Иногда ее сопровождают репортеры, и тогда она, как кажется, во всю наслаждается известностью; в других случаях она приходит одна, проявляя при этом куда более искреннюю заботу о детях.

- Вскоре после переселения в центр между двумя учениками и одним из преподавателей произошла безобразная ссора, причем обе стороны угрожали друг другу физическим насилием. Это событие лишь повысило напряженность среди учителей и учащихся. Опасаясь негативной реакции, которая последовала бы в том случае, если бы о ссоре стало известно прессе, Доминик Хилл уволил учителя. То ли из-за этого инцидента, то ли из-за возросшей текучести кадров уже был нанят новый преподаватель. Ее зовут Карен Уайтс, она активно взялась за дело и старается работать как можно лучше, не впадая в панику и не нервничая по пустякам. Если персонажи захотят поговорить с ней, им скажут, что пока что ее нет в здании. На самом деле она покинула центр незадолго до того, как туда пришли персонажи (в коричневом «седане», кстати говоря).

Территория интерната Маршалла

После посещения персонажами центра Молодежной Женской Христианской организации (или в том случае, если они решили туда не ходить) они отправляются к интернату Маршалла для трудных подростков, чтобы начать расследование. Сейчас интернат похож скорее на пустую скорлупку себя бывшего, но все же он остается хорошо охраняемым местом. Здание, зажатое между электрической подстанцией и складами, отгороженное от шоссе бетонными плитами, сейчас как никогда напоминает фабрику, которой оно когда-то было. Оно приобрело какой-то задумчивый, призрачный вид, хотя и было покинуто лишь недавно.

Сейчас на территории интерната находятся лишь дежурные охранники, никаких достойных упоминания сил полиции здесь нет, поэтому проникнуть внутрь будет несложно. Въездные ворота замотаны желтой лентой, которой обычно обозначается место преступления, и заперты на висячий замок с цепью, но демонам такая преграда едва ли покажется серьезной. Строения и двор интерната выглядят точно так же, как они были описаны в главе «Страдания детей» (см. главу и карты). От прежнего интерната он отличается только тишиной и безлюдностью, а также тем, что двери, ведущие в главное здание и бывший кирпичный цех, отмечены желтой лентой.

Если персонажи участвовали в «Страданиях детей» - или получили подробную информацию о произошедшем – они, скорое всего, направятся прямо к зданию кирпичного цеха. Если они решат прежде осмотреть основное здание, Рассказчику снова придется воспользоваться описанием из Первой главы. Все, что там написано, по-прежнему актуально, за исключением одного момента: после отключения электричества перестали работать электронные замки (похоже, следователи из Полицейского управления Лос-Анджелеса провели осмотр крайне небрежно, второпях). В глаза бросается желтая полицейская лента, которой отмечен вход в личные апартаменты директора Вандермеера. Комната полковника осмотрена куда более тщательно, чем остальная часть здания, и буквально засыпана порошком для снятия отпечатков пальцев. Особый интерес, как можно догадаться, вызвал ящик у кровати, в котором Вандермеер содержал Микки Пико после того, как забрал мальчика из лазарета (см. «страдания детей»). Успешный бросок на Восприятие + Осведомленность (сложность 8) позволяет одному из персонажей определить, что ящик обладает способностью вызывать и затем поглощать эмоциональные страдания, интенсивность которых почти для любого ребенка будет запредельной.

Но основное внимание персонажей наверняка привлечет кирпичный цех с печами, расположенный в углу двора. Как им известно из личного опыта (или со слов других персонажей), именно здесь Вандермеер проводил ритуал подчинения Эншахкушанне, поэтому здание цеха должно наиболее полно сохранить энергетический отпечаток его действий.

Персонажи, обладающие способность чувствовать сверхъестественное, очень скоро понимают, что что-то с этим местом не так. Подходя к старому кирпичному зданию, они ощущают не всепроникающую смертельную энергию, которую ранее оно излучало, но нечто иное, с чем им еще ни разу не приходилось сталкиваться за все время расследования. Находясь в 50[30] ярдах от цеха, они не могут почувствовать ничего, что указывало бы на присутствие Эншахкушанны. Подойдя ближе еще на 25 ярдов (примерно 23 м), персонажи начинают понимать, что что-то мешает их продвижению. Наконец, в 10 ярдах (примерно 9 м) от здания им приходится остановиться. Что бы персонажи не предпринимали, они не могут заставить себя подойти к зданию ближе, чем на 10 ярдов. Они не ощущают никакого давления, энергетического барьера или увеличения веса – они просто не могут заставить свои мышцы двигаться. Более того, вблизи от цеха они не могут прыгать, бежать или летать. Успешный бросок на Восприятие + Осведомленность (сложность 9) позволяет персонажам понять, что, хотя все следы демонического влияния были стерты, что-то все же не пускает их внутрь цеха. Очевидно, что им придется временно отложить расследование и покинуть интернат (обычно это происходит тогда, когда игрокам надоедают бесплодные попытки попасть внутрь).

Неожиданная встреча

Но прежде, чем персонажи доходят до выхода, навстречу им из теней выступает какая-то фигура. При ближайшем рассмотрении оказывается, что это женщина среднего роста, кожа которой имеет неприятную тенденцию покрываться неприглядными пигментными и пятнами. Ее каштановые полосы стянуты на затылке в короткий хвост, сама она одета в синюю фланелевую рубаху и темно-синие джинсы. Она закуривает и называет себя: Сильвия Сара Вудс, репортер «Филадельфия Инквайэри», в Лос-Анджелес прибыла в командировку. Затем, понизив голос до заговорщицкого шепота, она добавляет: «Но для моих падших соратников я – Манат. Не стоит зря трепать это имя».

После качественного отыгрыша знакомства – или просто из-за свойственной ей болтливости – она объясняет, что пришла в интернат проверить появившееся в новостях сообщения о «поклонении демонам», связанные с событиями вокруг школы. Будучи одновременно журналисткой и Люциферианкой, она надеялась найти некоторую связь между тем, что произошло в интернате, и явлением Люцифера в небе над Лос-Анджелесом. Пока что ей не удалось обнаружить никой связи между этими событиями, но ее удивила спешка, с которой полицейские из Управления провели обыск и закрыли школу (пусть даже временно).

Но по-настоящему она заинтересовалась интернатом в ночь после того, как полицейские собрали вещи и убрались по своим делам. Из своего скрытого убежища она видела, как коричневый «седан» подъехал по дорожке к забору и остановился. Из машины вышли трое – двое мужчин и женщина. Для того, чтобы попасть на территорию интерната, им потребовалось приложить некоторые усилия. Когда они наконец оказались во дворе, они принялись внимательно осматривать все вокруг, как будто пытаясь найти нечто, не совсем им известное. Добравшись до кирпичного цеха, они решительно направились к нему и вошли внутрь. Вышли они оттуда только час спустя, и выглядели при этом усталыми и мрачными (а не потными, вымотавшимися и довольными, какими они были бы, если бы отправились в заброшенное здание ради плотских удовольствий). Они пошли прямиком к своей машине, сели в нее и уехали, тем самым наведя Манат на мысль, что здесь они сделали все, что собирались.