"Сосипатр Пирров" - сын Пирра, Вериянин, из Верии - первого города, в который апостол должен был прийти по переходе из Ахаии в Македонию, - вероятно, есть упоминаемый Павлом в Рим. XVI, 21.
"Из Фессалоникийцев Apиcтарх и Ceкунд". Аристарх упоминается выше - XIX, 29; о Секунде нигде более в Писаниях апостольских не говорится.
"Гаий Дервянин" - из Дервии Ликаонской, которого по сему, кажется, надо отличать от Гаия Македонянина, упоминаемого выше - XIX, 29.
"Тимофей" - см. XVI, 1-3.
"Асийцы - Тихик и Трофим" - первый упоминается еще Еф. VI, 21; Кол. IV, 7; 2Тим. IV, 12; Тит. III, 12; второй - урожденный ефесянин (XXI, 29) упоминается во 2Тим. IV, 20. Все эти семь спутников - трое урожденные македоняне, остальные малоазийцы - сопровождали Павла до Асии, т. е. проконсульской Азии (ср. к XVI, 6 прим.). Этим не исключается, что некоторые из перечисленных спутников сопровождали Павла и далее - до Иерусалима и потом в Рим. Так, Трофима мы видим с Павлом в Иерусалиме (XXI, 29), Аристарха - на пути в Рим с Павлом (XXVII, 2). В Филиппах Македонских (XVI, 12) присоединился к спутникам Павла писатель Деяний Лука, остававшийся, вероятно, там (прим. к XVI, 40), почему теперь он снова начинает вести речь от лица - "мы" (ср. XVI, 10; XVII, 1 и д.), а не "они".
"Они", т. е. упомянутые семь спутников, "ожидали нас", т. е. Павла и Луку, в Троаде (см. прим. к XVI, 8).
Почему спутники Павла были отправлены вперед, не указывается; вероятно, для приготовления удобнейшего плавания Павла от Троады далее, из описания чего можно догадываться, что у Павла был нарочито приготовленный для путешествия корабль.
"После дней опресночных...", - т. е. после праздника иудейской Пасхи (ср. Лк. XXII, 1 и паралл.), которую Павел праздновал по-своему, в духе христианской свободы и верований, оставаясь в покое по заповеди (Лк. XXIII, 56).
"Дней в пять прибыли... в Троаду..." В первый раз - из Троады в Филиппы, вызванный видением, апостол совершил этот переезд еще скорее (ср. XVI, 11 и дал.).
"В первый день недели", - т. е. первый по субботе = наше воскресенье, в глубокое утро которого воскрес Господь (Мф. XXVIII, 1 и паралл.).
"Когда ученики...", - т. е. троадские христиане, "собрались для преломления хлеба..." Хотя св. Златоуст считает упоминаемое здесь преломление хлеба простой трапезой, однако, другие полагают, что это было Богослужебное собрание, в котором совершалось установленное Господом в Его воспоминание таинство евхаристии, после чего бывали известные вечери любви (см. II, 42, 46). Что именно в первый день недели (т. е. воскресенье) совершалось это Богослужебное действие в Церкви апостольской (и после), видно отчасти из данного места Деяний, отчасти из послания Павла 1Кор. XVI, 2, а главным образом из постоянного предания Церковного (ср. также Откр. I, 10).
"Продолжил слово до полуночи..." Причина такой продолжительности собрания указывается в спешности Павла, в намерении отправиться в дальнейший путь на другой же день. Это была беседа любящего и любимого отца и учителя с любящими и любимыми чадами и учениками при расставании навсегда (ср. 25 ст.). Ни учителю, ни ученикам, очевидно, не хотелось прерывать этой беседы, затянувшейся после полуночи до рассвета, после случая с Евтихом и совершения евхаристии (ст. 11).
"Было довольно светильников..." - для придания особой торжественности собранию, а не только для простого освещения места собрания.
Богослужебное собрание происходило в горнице третьего этажа, "ибо Церкви, замечает Златоуст, еще не было".
"Юноша... Евтих... погрузился в глубокий сон...", - как замечает Златоуст, "не по лености, а по естественной необходимости", которую не превозмогло внимание к столь необычно продолжительной беседе.
"Поднят мертвым", т. е. осмотр упавшего заставил признать его мертвым.
"Пал на него и обнял..." Подобным образом некогда воскрешен был пророком Илиею сын вдовы сарептской (3Цар. XVII, 21) и пророком Елисеем сын суманитянки (4Цар. IV, 34).
"Душа его в нем..." - это выражение означает не то, что душа отрока еще в нем, и что он, следовательно, не умирал, но то, что душа его опять в нем, он опять жив, воскрешенный силою Божиею через апостола, который по смирению своему не выражается так прямо, избегая похвал за совершенное им величайшее чудо (ср. Златоуст).
"Взошедши же и преломив хлеб..." Значит, преломление и вкушение хлеба, как Богослужебное действие, еще не было совершено по причине продолжительности беседы, предложенной Павлом, и только теперь, в начале возобновления беседы, прерванной случаем с Евтихом, апостол совершает преломление и вкушение хлеба, который вкушали с ним, конечно, и прочие верующие, хотя упоминается только об одном Павле, потому что речь ведется собственна о нем.
"И потом вышел..." - точнее слав.: "и тако изыде..." - "и так", т. е. не дав себе отдыха.
"Мы", т. е. спутники Павла, "пошли вперед..." на корабле в Ассу, куда Павел отправился пешком. Хотя историк не объясняет ни цели, ни причины этого намерения Павла, однако можно с вероятностью полагать, что Павел чувствовал потребность уединиться на день-другой, чтобы наедине с Богом подготовить душу свою к ожидавшим его вскоре великим событиям.
"Асс" - гавань при Троадском море в 8 милях от Троады, к югу.
В Ассе, соединившись со спутниками, все вместе отплыли и прибыли в Митилину (ныне Кастро), главный город на о. Лесбосе, на восточном берегу.
"Хиос", "Самос" - острова в виду Малоазийских берегов.
"Трогиллия" - прибрежный город к югу от Ефеса.
"Милит" - приморский город (ныне Палатия), милях в 9 к югу от Ефеса.
Боязнь замедления в Ефесе была для Павла весьма основательна, так как с этим главным Малоазийским христианским обществом апостол стоял в особо тесных отношениях и здесь же имел много и противников (1Кор. XVI, 9), что все неизбежно увлекло бы его на промедление здесь более, чем ему было можно. Посему он минует Ефес вызывая к себе для сведения (в Милит) лишь предстоятелей-пресвитеров ефесских, с которыми и ведет столь трогательную беседу.
"Призвал пресвитеров церкви..." - по свидетельству Иринея (против ерес. 111, 14, 2), не только ефесских, но и других соседних церквей, что не невероятно, ввиду того, что апостол в последний уже раз был в этих пределах (25 ст.).
Апостол начинает свою речь засвидетельствованием своих апостольских подвигов, бывших его главною и почти единственною заботою, с которою тесно связаны были и все его приключения, лишения, труды и тяготы. Цель такого откровенного заявления не та, чтобы поразить слушателей изображением своего духовного величия, а проповедание Христа и желание вызвать в других ту же ревность и ту же любовь ко Христу и делу Его.
"Вы знаете..." - "Достойно удивления, говорит Златоуст, как он (Павел) был поставлен в необходимость сказать о себе что-либо великое, старается сохранить смирение... Так же поступает и Бог: не без причины говорит о Самом Себе, но когда не веруют Ему, тогда и исчисляет свои благодеяния (Иез. XVI, 6). Смотри, что и здесь делает Павел: во-первых, он ссылается на их свидетельство, дабы ты не подумал, что он хвалит сам себя, называет слушателей свидетелями сказанного в удостоверение того, что он не лжет пред ними. Вот истинная добродетель учителя, когда он может представить учеников свидетелями добрых дел своих!"
"Со всяким смиренномудрием..." Не просто со смиренномудрием, но со всяким, ибо "есть много видов смиренномудрия: смиренномудрие бывает и в слове, и в деле, в отношении к начальникам и в отношении в подчиненным" (Златоуст).
"И многими слезами... (ср. 31 ст.), среди искушений, приключавшихся мне по злоумышлениям от Иудеев..." По толкованию Златоуста, "здесь он (Павел), по-видимому, выражает свое сострадание; ибо он страдал за погибающих, за самих виновников (напастей), а о случившемся с ним самим радовался; он был из лика тех, которые радовались, "яко за имя Господа Иисуса сподобишася безчестие прияти..." (Деян. V, 41)
"Покаяние пред Богом и веру в Господа..." - сущность апостольской проповеди в практическом ее приложении (ср. II, 37-38).
Апостол предсказывает ожидающую его участь, "чтобы научить их быть готовыми на опасности, и явные и тайные, и во всем повиноваться Духу..." (Златоуст).
"По влечению Духа... не зная, что там случится со мною..." Неведение относится собственно до частностей имеющего приключиться с апостолом; в общем же, по откровению Духа, он знает, что узы и скорби ждут его там. "Я знаю, что меня ждут искушения, но какие - не знаю" (Злат., ср. Феофил.).
"Дух Святый по всем городам свидетельствует..." - вероятно, чрез пророков в роде Агава, который в последнем пред Иерусалимом городе Кесарии предрек апостолу узы (XXI, 10-11).
"Я знаю, что уже не увидите лица моего все вы..." - не только здесь присутствующие, но и те, которых вы являетесь представителями. Эта уверенность основывалась на свидетельствах Духа по городам, а может быть, и на собственных внутренних предчувствиях, коими сопровождалось неуборимо увлекавшее его в Иерусалим понуждение Духа.
"Чист я от крови всех..." - неповинен ни в чьей погибели (XVIII, 6), так как для предотвращения ее он не упустил ничего из своих обязанностей учителя. "По-видимому, оправдывая себя, он однако же заставляет их остерегаться. Чист, говорит, я от крови всех, если вы будете отягчены сном и умрете от рук убийцы душ, потому что я исполнил обязанность учителя" (Феофил., ср. Златоуст).