В других случаях, мелкие политии объединялись в более устойчивые образования: конфедерации, слабоцентрализованные теократии или монархические политии сегментарного типа. Однако во всех этих случаях отсутствовала направленность на усиление верховной власти, на развитие новых принципов управления и форм регулирования, о которых мы вели речь.
Зато в раннем государстве возникают тенденции на усиление роли верховной власти и центра в распределении власти, на образование как бы силового ядра власти, влияние которого на общество становится все более заметным, а постепенно в чем-то и определяющим. Эти центростремительные процессы я назвал редистрибуцией власти (объяснение аналогии с редистрибуцией благ см. дальше). Власть в данном случае нужно рассматривать не в каком-то чистом, нематериальном виде, а как систему властных функций, прав, обязанностей, распоряжений, действий и связанных с этим разнообразных людских и материальных ресурсов и информации.
Редистрибуция власти – это еще не централизация государства в полном виде, но это процесс движения к централизации, а вместе с этим к большей упорядоченности и регулярности в отношениях между властями всех уровней, рангов и линий; а также между населением и властью в целом. Редистрибуция власти связана и с некоторой унификацией отношений и норм в рамках державы. Она сильно влияет на развитие этнических, культурных, религиозных и других процессов. Все больше дел и проблем совершается и решается под эгидой и заметным контролем верховной власти (в отличие от аналогов). А в результате ее роль в управлении обществом имеет тенденцию к увеличению. Вследствие этого раннее государство гораздо быстрее, чем аналоги, начинает менять отношения внутри общества.
Таким образом, редистрибуция власти – это процесс поддержания (и при возможности изменения) системы распределения власти между центром и периферией, который позволяет верховной власти не только контролировать периферию, но и переориентировать потоки властных функций и действий на центр, где значительная часть власти (а также и материальных ресурсов) задерживается. Соответственно идет процесс накопления в центре такого узла власти, который все сильнее влияет на общество, все сильнее стремится к аккумуляции дополнительной власти, ресурсов и информации [259].
Но поскольку раннее государство – это во многом переходное образование, постольку и редистрибуцию власти можно рассматривать как переход от согласительной к принудительной власти. Естественно, что многое во взаимоотношениях центра и периферии еще не устоялось, не имеет развитых форм и сложившегося порядка. А раз политический порядок еще не отлажен, то удержание перераспределенной власти требует больших усилий от правительства, нередко уступок и «бонапартизма», то есть способности опираться на разные слои и общественные
силы.
Сам по себе титул не гарантирует правителю власти, поэтому он должен заключать постоянные союзы, разыгрывать те или иные комбинации, чтобы сохранить статус-кво, а при возможности и увеличить свою власть. И поскольку ни государственные институты, ни политические и административные границы еще не устоялись, в истории таких обществ можно видеть резкие колебания, связанные то с возвышением правителя, династии и резким территориальным расширением державы, то с их упадком[260]. Порой правитель связан по рукам и ногам родней, советниками, аристократией, обычаями, то вдруг иной превращается в тирана и палача. «Противоречие между двумя течениями, безудержным и вводящим ограничения – это, впрочем, общий признак архаического времени», – очень верно подмечает Гельмут Берве[261].
1.15 Редистрибуция благ и редистрибуция власти
Теперь есть смысл дополнительно пояснить название предложенного мной термина. Как я уже говорил, понятие редистрибуции (благ) было введено в 50–60-е годы для характеристики распределительных отношений в некоторых догосударственных и раннегосударственных обществах. В них были выявлены процессы, когда более или менее равнозначный дарообмен и обмен услугами (реципрокация) между членами общества, а также между руководителями и общинниками стал заменяться неравноправным (асимметричным) дарообменом и обменом услугами. При этом потоки благ стали проходить через заметные фигуры (вождей и других руководителей), которые оказались в выгодном положении. Они смогли сосредоточить в своих руках материальные ресурсы и право ими распоряжаться. Это и дало в ряде случае толчок для усиления их политической власти. Но для удержания контроля над потоками и / или производством благ (и тем более для расширения их объема) этим руководителям приходилось прикладывать много усилий, конкурировать между собой и вступать в прямую борьбу.
Редистрибуция очень часто сохраняла внешнюю видимость добровольности и равнозначности обмена между населением и руководителями. Она приобретает бóльший размах и бóльшую зрелость в ранних государствах и их аналогах, затем постепенно и далеко не сразу сменяясь налогами[262].
Разумеется, сравнение власти с материальными благами не всегда корректно. Но я остановился на слове «редистрибуция» не только из-за его известности, но особенно потому, что аналогия между благами и властью многое объясняет в характеристике ранних государств и их специфике, а кроме того, имеет существенные основания для своего применения.
Во-первых, редистрибуция благ и редистрибуция власти – тесно связанные явления, поскольку никакая власть не может обходиться без материальных средств и любая власть одной из главных целей ставит аккумуляцию этих ресурсов. Во-вторых, власть имущественная и политическая имеют родственные черты. В-третьих, власть вполне правомерно рассматривать как благо, которое должно регулярно воспроизводиться и потребляться (ведь если власть не используется, она имеет тенденцию к сокращению). А с появлением такого качества власти, как делимость (о чем выше шла речь), существенно возрастает возможность перераспределять ее и накапливать.
Исходя из сказанного, должно быть понятно, что:
1. Перераспределение власти в раннем государстве имеет еще частично традиционный характер, поскольку верховная власть нередко старается придать этому процессу вид договоренностей, согласований и прочего. Но на практике влияние центра стремится к увеличению.
2. Этот процесс носит нерегулярный и колебательный характер. И так же, как редистрибуция благ не имеет еще постоянного, систематического и строго контролируемого порядка, каковыми качествами начинают обладать налоги, так и редистрибуция власти не означает свободной ее циркуляции, для того чтобы властная воля не имела препятствий для доведения ее до всех, к кому она обращена, и для контроля за тем, чтобы она реализовалась.
3. Редистрибуция – это всегда реципрокация, но только асимметричная. А реципрокация нуждается в постоянном поддержании баланса. Поэтому в раннем государстве от верховной власти требуется много усилий для поддержания баланса власти. Иной раз редистрибуция благ ведет к перенапряжению общества и разладу в распределительной системе. Резкий рост полномочий центра также может вести к кризисам. Недаром вожди, превратившиеся в деспотов, вроде зулусского Чаки, убиваются, слабые преемники тирана свергаются, возникают страшные раздоры после создателя державы и т. п.
4. Подобно вождям, которые стараются не только сохранить объем перераспределенных благ, но и ищут возможности увеличить его, государственная власть также ищет возможности, не теряя достигнутого, сократить собственные обязанности и увеличить права, и, напротив, увеличить обязанности нижестоящих властей и населения и сократить их права.
5. Так же, как между вождями, шла конкуренция и борьба за источники богатства и подданных (при этом те из них, кто не мог удержать последних под своим влиянием, теряли авторитет и силу), так и в ранних государствах идет борьба за влияние на окраины, за то, кто именно будет тем центром, который их объединит и удержит; и так же те центры, которые не могли удержать периферию, теряли свое значение и слабели.
6. Так же, как редистрибуция означает не просто изъятие, но перераспределение через центр, так и редистрибуция власти означает, что власть не всегда возвращается к тем, у кого она ушла в центр, но центр может передать ее другим.
1.16 Редистрибуция власти и распад государств
Укрепление позиций и возможностей верховной власти не исключает колебаний и временного ослабления центра, попыток вернуть самостоятельность, разлада во властной редистрибутивной системе. Напротив, это вполне типично. Именно эти проблемы и создают источник новых решений. Нередко также в результате внутренней борьбы центр державы может переместиться на окраину, как это неоднократно бывало в истории, когда прежде слабый и провинциальный город становился новой столицей, либо когда покоренный народ превращался в господствующий (как это было, например, с Мидией, ставшей в VI веке до н. э. частью Персии во главе с великим Киром).