В "Таиланде" женщина-врач Сацуки борется с фантазиями об ужасной смерти человека из Кобэ, лишившего ее счастья материнства. Водитель-таиландец Нимит, устроивший для Сацуки посещение бассейна, размышляет о природе своей любви к джазу: его ли это собственное пристрастие или он унаследовал его - в обмен на свою независимость, - от одного норвежца, на которого работал тридцать три года. К финалу в рассказе возникают оккультные явления: Нимит
привозит Сацуки в глухую деревню, где ясновидящая подсказывает героине способ освободиться от "камня" ненависти, засевшего у нее внутри, - она должна вызвать во сне образ змеи и победить ее.
"Дружище Квак спасает Токио" - единственная вещь цикла, где автор выходит
за пределы повседневности, причем делает это с элегантным комизмом. Недооцененный, мало получающий и много работающий инкассатор
по имени Катагири возвращается домой, где обнаруживает гигантскую лягушку.
Крупное и весьма просвещенное земноводное цитирует Ницше, Конрада,
Достоевского, Хемингуэя и Толстого, а еще постоянно поправляет Катагири, пытающегося говорить: "Господин Квак". Дружище Квак (он
предпочитает, чтобы к нему обращались именно так) сообщает Катагири о
том, что они вдвоем должны спасти Токио от землетрясения, еще более страшного, чем в Кобэ: вместе им предстоит спуститься в недра земли и сразиться с Дружищем Червяком - гигантской тварью, готовящейся выплеснуть свою неимоверную агрессивную энергию прямо в том месте, где находится Токио. Дружише Червяк и "скользкие насекомые из логова землетрясения, превратившего город в руины" из рассказа " Все божьи дети могут танцевать " перекликаются между собой - это один из любимых приёмов Мураками: он, например, часто даёт разным героям одинаковые имена, или использует в рассказах героев, уже появлявшихся в романах.
Вот как проявляется страх перед смертью у господина Катагири: накануне той ночи, когда он должен был вместе с Дружищем Кваком спуститься в подземелье, чтобы сразиться с Червяком, ему кажется, что в него выстрелили из пистолета. И Катагири теряет сознание. Очнувшись в больнице, он понимает, что уже безнадёжно опоздал. И тут Дружище Квак приходит в палату господина Катагири. «Вы изо всех сил спасали меня во сне», - рассказывает он. Оказывается, вся жестокая схватка происходила в воображении…
В заключительной истории цикла, озаглавленной "Медовый пирог", мы встречаем Дзюнпэя, автора короткой прозы, некогда уступившего свою тайную возлюбленную лучшему другу. К настоящему моменту пара уже успела развестись, и он снова начинает сближаться с женщиной. Он пытается утешить ее маленькую дочь Сару - после того как девочка посмотрела репортажи о землетрясении в Кобэ, ей снятся кошмары. Сара боится злобного Землетряса, который обитает в телевизоре и грозится запихать всех, кто попадается на его пути, в маленькую коробочку (снова страх медленной смерти в замкнутом пространстве - как в "Пейзаже с утюгом"). Прошло уже немало времени с момента развода возлюбленной Дзюнпэя, но герой так и не решился сделать ей предложение. Но картины смерти и разрушения, опять-таки, становятся импульсом к действию. Отныне Дзюмпэй не только станет защитником девочки и ее мамы, но и будет сочинять истории, не похожие на те, что писал раньше, истории "о том, как ночью кто-то спит и во сне с нетерпением ждёт, когда кончится ночь, чтобы скорее прижать к себе любимых людей в первых же лучах восходящего солнца".
«Для меня читать романы Мураками -- как снова и снова переживать любовный цикл. Это любовь, обреченная на неудачу. В начале мы страстно влюбляемся в его книги. Дойдя до середины, начинаем сходить с ума -- точно напились допьяна, -- и нам даже хочется, чтобы книга не кончалась. А к концу в нас вползает печаль: мы начинаем понимать, что эта любовь -- книга -- неизбежно подойдет к финалу. Но мы смело пускаемся в окончание романа -- нам же любопытно, что произойдет в самом конце. И в то же время знаем -- разлука близка.
Мы всегда испытываем к книгам Харуки Мураками одни и те же чувства, ибо книги его напоминают всю романтическую любовь в этом мире сразу. Но как бы мы сами ни старались, как бы глубоко и истинно ни переживали, Судьба возьмет свое.
У меня с книгами Мураками -- любовь. Как, на самом деле, и у большинства из нас. Этим чувством и объясняется, почему мы так легко покупаемся на ту печаль, которую создает в них автор. Каким бы ни оказался конец -- счастливым или грустным, -- у нас остается лишь ощущение безысходности, комок в горле и слезы на глазах».
М.Немцов «Блюз простого человека»
Это мнение одного из поклонников Харуки Мураками.
Но я бы назвала его прозу жизнеутверждающей. Грустного конца в его книгах почти не встретить: большинство из них кончаются с надеждой на лучшее. Обычно писатель оставляет нам возможность самим решать, что случится дальше. Так, в конце «Моего любимого ѕputnik'а» Сумирэ звонит своему другу по телефону и говорит, что вернулась. Связь обрывается, но надежда остаётся!
Журнал «Kirkus Review» назвал книги Мураками «книгами для изгнания внутренних демонов». Рассказывая о потёмках человеческого сознания, о наших страхах и других мирах, писатель лечит души. Его книги на самом деле приносят спокойствие и умиротворение.
«Я считаю, что действительно сильно изменилась, когда стала читать Мураками. Я стала спокойнее относится к людям, научилась их понимать. Мураками открыл мне взрослый мир. Когда я прочитала первую книгу, мне было 15 лет. Я была ещё глупой юной девочкой. Я не задумывалась о том, какие люди меня окружают. Мураками привил мне склонность к размышлению, анализу. Отчасти, это определило выбор будущей профессии журналиста. На его книгах я повзрослела», - прочитала я в обсуждении творчества Мураками на одном из интернет-форумов.
Список использованной литературы
1. Мураками Х. К югу от границы, на запад от солнца. Послемрак. Романы / Пер. с японского Дмитрия Коваленина, Ивана и Сергея Логачёвых. - М.: изд-во Эксмо, 2006.
2. Мураками Х. Норвежский лес: Роман / Пер. с яп. А. Замилова. - М.: изд-во Эксмо, 2006.
3. Мураками Х. Мой любимый ѕputnik: Роман / Пер. с яп. Н. Куниковой. - М.: изд-во Эксмо, 2006.
4. Мураками Х. Хроники Заводной Птицы: Роман / Пер. с яп. И.С. и С.И. Логачёвых. - М.: изд-во Эксмо, 2006.
5. Мураками Х. Дружище Квак спасает Токио: Роман / Харуки Мураками; [пер. с яп. А. Замилова]. - М.: изд-во Эксмо, 2006.
6. Мураками Х. Пинбол-1973: Роман / Харуки Мураками; [пер. с яп. В. Смоленского]. - М.: изд-во Эксмо, 2006.
7. Мураками Х. Слушай песню ветра: Роман / Харуки Мураками; [пер. с яп. В. Смоленского]. - М.: изд-во Эксмо, 2006.
8. Наталия Бабинцева «Охота на овец как джазовая импровизация» // «Независимая газета», 17 сентября 1998 г.
9. В. Загребельный «Читая Норвежский лес» // Виталий Загребельный, 2001, vit@rinet.ru
10. М. Немцов «Блюз простого человека» // http://www.susi.ru/HM/NG2.html
11. Джейн Рубин. Харуки Мураками и музыка слов. // www.lib.ru
12. Татьяна Гурова «Зачем искать пропавшего кота?» // Эксперт, #29 (336) от 12 августа 2002
13. http://www.susi.ru
[1] © Виталий Загребельный «Читая «Норвежский лес», vit@rinet.ru , 2001
[2] Из лекции Харуки Мураками "Человек-Овца и Конец Света",
прочитанной в Беркли по-английски 17 ноября 1992 г.
[3] Наталья Бабинцева «Охота на Овец как джазовая импровизация // "Независимая газета", 17сентября 1998 г.