На фоне этих проблем, затрагивающих большинство населения, в республике растут роскошные особняки, принадлежащие чиновникам. Социальное недовольство в обществе достигло критического уровня, однако демократических механизмов воздействия на эту власть не осталось – федерализм в России фактически отменен.
Кризис власти лишь частично обусловлен ее коррумпированностью и неэффективностью. В последние годы на Северном Кавказе (за исключением Чечни) выстроена система управления, при которой многократно возросла роль федеральных силовых структур. Исполнительная и законодательная власти северокавказских республик (кроме президента Чеченской Республики) не имеют почти никаких рычагов воздействия на «силовиков», а поэтому не могут серьезно повлиять на ситуацию с безопасностью во вверенных им регионах, обуздать произвол и насилие.
В 2004 году на волне возмущения действиями боевиков, развязавших бои по Ингушетии, республиканские власти могли получить реальную поддержку населения. Сегодня жестко выстроенная вертикаль власти и недоверие населения республики к властям не оставляет подобной надежды. Опасаясь протестных акций, власти запрещают любые пикеты, митинги и демонстрации. Отсутствие у населения легальной возможности выразить недовольство политикой властей лишь усугубляет нестабильность в республике.
19-20 сентября 2007 года известие об очередном похищении «силовиками» двух жителей Ингушетии привело к массовым беспорядкам в Назрани. Несколько сотен человек перегородили бетонными блоками оживленный перекресток Назрани, потребовали найти и вернуть похищенных, расследовать другие похищения и убийства жителей Ингушетии, наказать преступников. Бойцы республиканского ОМОН, выполняя приказ начальства, пытались разогнать митинг и разблокировать перекресток. Столкновения сопровождались избиениями людей, стрельбой из автоматического оружия и пулеметов подошедшей бронетехники поверх голов. Милиционеров забрасывали камнями. ОМОН был вынужден отступить. Лишь узнав, что оба похищенных освобождены, люди разблокировали перекресток и разошлись по домам.
Власти показали жителям Ингушетии, что закон и право ничего не значат, а добиться чего-либо можно только силой.
9 ноября 2007 года в ходе очередной спецоперации в селе Чемульга был убит шестилетний мальчик. Это убийство вызвало в республике возмущение. Теперь уже митинг протеста был намечен заранее. Чтобы не допустить проведения 24 ноября в Назрани митинга протеста против произвола «силовиков», республиканские власти предприняли невиданные ранее усилия. Однако ни введенное на улицах города «усиление», ни грозные заявления представителей власти, ни запугивание предполагаемых организаторов митинга не возымели действия. Несколько сотен человек, преимущественно молодежь, вышли на площадь в центре Назрани. Митинг был разогнан.
В этих условиях было объявлено о триумфальных результатах выборов 2 декабря в Государственную Думу России[6]. Вряд ли это будет способствовать росту авторитета власти в глазах населения республики.
В июле 2007 года в Ингушетию были дополнительно введены два полка внутренних войск. Присутствие военных жители республики воспринимают как свидетельство напряженности и как фактор, способствующий её дальнейшему росту. Больше военнослужащих, передвигающихся по дорогам, находящихся на улицах населенных пунктов, - значит, больше целей для атак вооруженных групп. Хотя осенью это «усиление» было сокращено, ни в одной из республик Северного Кавказа присутствие военных не бросается в глаза так, как в Ингушетии.
«Мемориал» не ставит под сомнение необходимость борьбы с незаконной вооруженной деятельностью и терроризмом, однако эта борьба должна вестись в соответствии с законодательством Российской Федерации и международными обязательствами РФ по соблюдению прав человека. В противном случае, она контрпродуктивна и ведет к дестабилизации регионов, чему Ингушетия печальный пример.
В первой половине 2007 года сообщения из Ингушетии составляли едва ли не бОльшую часть хроники насилия на Северном Кавказе. В январе-феврале неизвестные совершили три нападения на религиозных деятелей, включая и муфтия, два человека были ранены. В январе-мае было совершено 12 нападений на военных и милиционеров, погибли трое милиционеров и один военнослужащий, двое военных получили ранения. Дважды боевики оказывали вооруженное сопротивление сотрудникам МВД, проводившим спецоперации, был ранен заместитель начальника УБОП МВД РИ.
Дважды – в январе и апреле – военные наносили массированные артиллерийские и бомбовые удары по лесным массивам на территории Ингушетии.
23 марта неизвестные похитили Урусхана Зязикова, 1928 г.р., который приходится дядей президенту Республики Ингушетия Мурату Зязикову, и отцом руководителю охраны президента РИ Русланбеку Зязикову.
По сообщению Прокуратуры республики, «примерно в 12 часов 10 минут 23 марта 2007 года на улице Железнодорожной Барсукинского округа города Назрани четверо неустановленных лиц в масках и камуфлированной одежде, вооруженные автоматическим оружием, подъехали со стороны трассы «ФАД-Кавказ» на автомобиле «ВАЗ-21112» серебристого цвета к следовавшим пешком в мечеть Зязикову Урусхану, 1928 года рождения, Зязикову Муссе, 1940 года рождения, и Зязикову Иссе, 1942 года рождения. Трое преступников (водитель остался в машине), выскочив из автомобиля и, преодолевая сопротивление Зязиковых, набросились на Урусхана и с применением физической силы усадили его в салон автомобиля, а в Муссу, пытавшегося воспрепятствовать совершению данного преступления, один из похитителей произвел выстрел из автомата в ногу, в результате чего ему причинен средней тяжести вред здоровью».
Согласно информации газеты «Коммерсант»[7], Русланбек Зязиков – «человек весьма влиятельный в Ингушетии. Говорят, что с ним согласуются назначения на многие ключевые посты в Ингушетии. Ставленником начальника президентской охраны считается мэр Назрани Магомед Цечоев, бывший директор рынка. Даже нынешний премьер республики Ибрагим Мальсагов, говорят, получил свой пост не без участия авторитетного телохранителя».
Это не первый случай похищения близкого родственника президента Ингушетии. Годом ранее, 27 февраля 2006 года, в Назрани был похищен депутат Народного Собрания республики, 70-летний Магомед Чахкиев, тесть Мурата Зязикова. Ответственность за это похищение на себя взял некий амир Хабибулла, называющий себя главой ингушского джамаата «Шариат». 1 мая 2006 года при невыясненных обстоятельствах Чахкиева освободили. По неподтвержденной информации, за его освобождение был заплачен большой денежный выкуп[8].
Урусхан Зязиков был неожиданно освобожден 11 октября 2007 года, накануне начала празднования главного праздника мусульман Ураза-Байрам – окончания Священного месяца Рамадан. На этот раз, по-видимому, выкуп не платили[9].
Несмотря на некоторую активизацию боевиков в Ингушетии, все же сообщений об их нападениях, подрывах и боестолкновениях было относительно (по сравнению с соседней Чечней) немного. Основной проблемой была заметно усилившаяся противоправная деятельность силовых структур. Часто «силовики» въезжали на территорию РИ из соседних республик, Чечни или Северной Осетии и действовали, не ставя в известность ни местную милицию, ни республиканскую прокуратуру.
Нередко вооруженные люди в масках врывались в дома, не представляясь и не предъявляя документов. Пытавшихся возмущаться били, в ходе обысков часто пропадали ценные вещи и деньги. Многие задержанные исчезали для родных на несколько дней, а затем «обнаруживались» в следственном изоляторе Владикавказа, столице Северной Осетии-Алании. В Ингушетию доходили сведения об особо жестоком обращении, которому там подвергались ингуши. Учитывая, что до сих пор не преодолены последствия осетино-ингушского конфликта 1992 года, это неизбежно вело к обострению ситуации. Официальные лица объясняют вывоз арестованных в соседнюю республику тем, что в Ингушетии до сих пор не построен следственный изолятор. Но очевидно, что следственный изолятор в Назрани не строится преднамеренно, для того, чтобы подозреваемых жителей Ингушетии вывозить из республики. Так следствию гораздо легче оказывать на арестованного давление и препятствовать работе адвокатов.
В качестве примера приведём рядовой для сегодняшней Ингушетии случай, к счастью, окончившийся для задержанных благополучно. Вечером 7 февраля 2007 г. в г. Назрань сотрудниками неустановленных силовых структур был проведен ряд задержаний. По данным ПЦ «Мемориал», всего в этот вечер «силовики» забрали не менее пяти человек, жителей Ингушетии.
Около 17.00 к дому № 107 по ул. Газдиева на трех БТРах, автомашине «Урал» и 15 легковых машинах подъехали вооруженные люди. По словам очевидцев, «силовики», которых было более 150 человек, разговаривали в основном по-русски, но была слышна также ингушская и осетинская речь. В доме №107, где проживает семья Султыговых, находится автомастерская, поэтому во дворе дома помимо хозяев находились посторонние люди – несколько клиентов, приехавших ремонтировать машины.
«Силовики» сразу же уложили на землю лицом вниз всех находившихся во дворе людей. Затем их поставили к стене с поднятыми вверх руками, в таком положении они простояли около трех часов. «Силовики» обыскали всех присутствующих и изъяли у них документы, деньги и личные вещи. Ни одному из тех, кто подвергался обыску, деньги возвращены не были. Всех, кто подъезжал к дому Султыговых, также задерживали и подвергали обыску. Через некоторое время хозяина дома, Адама Керимовича Султыгова, завели в одну из комнат дома и начали допрашивать о происхождении находящейся на ремонте в мастерской машине «Нива-Шевроле». Затем, тщательно досмотрев этот автомобиль, сотрудники силовых структур приступили к обыску дома Султыговых и автомастерской. При этом никаких документов на разрешение проведения обыска они никому не предъявили. Ничего противозаконного обнаружено не было. Позже выяснилось, что в ходе обыска были похищены ювелирные изделия, 300 долларов США, инструменты, изъяты все документы.