МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РФ
ГОСУДАРСТВЕННОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ
ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ
ВОРОНЕЖСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ
Филологический факультет
Кафедра русской литературы ХХ века
Образ главного героя в романе Захара Прилепина «Санькя»
Автор: А.И.Богатырева
Содержание
Введение -------------------------------------------------------------------------------------2
1. Характеристика героя в социальной среде -----------------------------------------9
2. Любовные линии героя ---------------------------------------------------------------13
3. Раскрытие характера героя в отношениях с семьей ----------------------------18
4. Раскрытие героя в религиозном контексте ---------------------------------------23
5. Портретные характеристики героя -------------------------------------------------28
Заключение ---------------------------------------------------------------------------------31
Список использованных источников -------------------------------------------------34
Содержание --------------------------------------------------------------------------------35
Введение
Относительно недавно в литературу введено понятие «нового реализма», которое, как правило, включает в себя произведения молодых авторов, прозу «нулевых». С появлением термина в научных кругах возникла не вполне однозначная его трактовка. Многие отнеслись к новому реализму скептически и даже насмешливо, некоторые – вполне серьезно. Так, Дарья Маркова в статье «Новый-преновый реализм, или Опять двадцать пять», предрекает: «Кажется, Василина Орлова замечала, что возрастная общность скоро распадется — просто со временем. Сейчас мне кажется, что то же самое произойдет и с “новым реализмом”, который больше существует в манифестах и программных статьях, чем в реальных произведениях; он больше характеризует восприятие молодых — их желание влить в литературу свежую кровь, переделать мир, чем новое литературное направление». [1] Жанна Голенко язвительно добавляет: «За шесть лет “новые реалисты” не создали ничего обещанно-нового… Настоящего “социально-профессионального” статуса в литпроцессе у “идейно близких” — до сих пор нет»[2].
Напротив, другие критики относятся к творчеству «молодых» достаточно покровительственно, можно даже сказать, заинтересованно. Например, Дмитрий Новиков пишет: «Конечно же, “новый реализм” — явление не новое. Это продолжение традиций всех предыдущих видов реализма, начиная с социалистического и заканчивая магическим. «…» Термин “новый реализм” мне кажется оправданным, ибо о чем бы еще сейчас спорили критики, писатели и читатели, что бы еще вносило движение в достаточно инертный мир литературы. «…» Поэтому пускай будет “новый реализм”, пусть он борется, определяется, проигрывает, побеждает. Пусть живет»[3]. Андрей Рудалев, анализируя высказывания многих критиков, приходит к выводу: «Новый реализм» - это не оформленное нечто, а формирующееся и берегов пока у него действительно нет. «…» В новой молодой литературе нет мыслителей. Текст рождается через надрыв, через, боль, через взрыв, сильную эмоцию. Хаотичный, дискретный мир собирается по крупицам, и он пока практически не подвергается анализу. Молодая проза реализует древнюю максиму «познай самого себя», и через свой внутренний мир автор восходит к миру внешнему. «Я» писателя это не реализация крайнего индивидуализма – это исключительное средство познания мира». Да, рано пока обсуждать явление неореализма с точки зрения значимости в общих масштабах человечества, однако, думается, он вполне заслуживает внимание и анализа как то, что выражает дух времени.
Уже сегодня сформировался определенный круг авторов, представляющих новый реализм: Мамаева, Шаргунов, Денежкина, Гуцко, и среди них Захар Прилепин – действительно весьма заметная фигура. Об этом говорят и его необычная биография, и скандальная репутация, и множество мифов вокруг колоритной персоны, и, далеко не в последнюю очередь, качество его произведений. Захар Прилепин родился 7 июля 1975 года (то есть автор он действительно «молодой») в деревне Ильинка Скопинского района Рязанской области, в семье учителя и медсестры, закончил ННГУ им. Н.И. Лобачевского, филологический факультет и Школу публичной политики, в качестве командира отделения ОМОН принимал участие в боевых действиях в Чечне, а с 2003 г. публикует прозу в таких крупных изданиях как «Дружба народов», «Континент», «Новый мир», «Искусство кино», «Роман-газета», «Север». Он – колумнист журналов "Русская жизнь" и "Огонёк", член редколлегии журнала "Дружба народов", секретарь Союза писателей России, сопредседатель Гражданского литературного форума России.
Активная литературная деятельность (а Прилепин является автором многочисленных книг, таких как «Патологии», «Санькя», «Грех», «Ботинки, полные горячей водкой: пацанские рассказы», «Я пришёл из России», «Terra Tartarara: Это касается лично меня», «Именины сердца: Разговоры с русской литературой», и составителем и автором предисловий к антологиям рассказов о войне и революции: «Война. WAR», «Революция. Revolution») сочетается у писателя с активной гражданской позицией – он принадлежит в леворадикальной оппозиции, является участником коалиции «Другая Россия», членом запрещенной Национал-большевистской партии, сопредседателем всероссийской общественной организации "На.Р.О.Д". В связи с этим пунктом его биографии вокруг имени Захара Прилепина роится множество неподтвержденных слухов, начиная с тех, в которых говорится о его родственных связях со злейшими врагами, и заканчивая убеждениями о его откровенно экстремистском и ксенофобском мировоззрении. Однако это не помешало молодому автору стать многократным финалистом и лауреатом большого количества литературных премий. Так, за роман «Санькя», который во многом суммирует основные мотивы прилепинского творчества и который вызвал, возможно, наибольшее количество откликов, были присуждены: в 2006г. – «Русский Букер», «Национальный бестселлер», диплом премии «Эврика», 2007г. – всекитайская литературная премия «Лучший зарубежный роман года», премия «Ясная Поляна» «За выдающееся произведение современной литературы». Кроме того, произведения Захара Прилепина переведены на одиннадцать языков, а отзывы о нем публичных людей отличаются крайним разнообразием. Например, Игорь Золотусский, критик, говорит: «Читая Захара Прилепина, понимаешь, что это крепкий мужской стиль, крепкое мужское перо», и будто в пику ему Тутта Ларсен, телеведущая, отмечает: «пишет такую нежнейшую, тончайшую, изысканную прозу». На деле – правы оба. Прилепин может быть разным. Евгений Попов, писатель, громко заявляет: «Он - молодой классик», и Павел Басинский поддерживает: «новый Горький явился» (сравнение «Саньки» с романом Горького «Мать» стало расхожим), а Эдуард Лимонов, писатель, политик, добавляет: «Литературное событие года - это книга моего партийного товарища Захара Прилепина «Санькя». Я пожалел, что не я ее написал. Он меня опередил». Помимо всего прочего, еще один критик, Владимир Бондаренко, верно сказал: «Роман Прилепина "Санькя" может стать для поколения своеобразным манифестом социального поведения, новым вариантом "Как закалялась сталь" в новых условиях, с новыми общественными проблемами, но с проповедью всё того же отчаянно русского героического максимализма»[4]. Все вместе это – актуальность, качественность, страстность – и повлияло на то, что роман «Санькя» стал знаковым и привлек внимание исследователей. Мы решили проанализировать в своей работе образ главного персонажа – самого Саньки Тишина, ставшего воплощением многих авторских устремлений, превратившегося в некотором смысле в героя нашего времени. Отчасти автобиографичный герой является, подобно своему создателю, идейным борцом и носителем революционных идей, яркой фигурой, в связи с чем нельзя не отметить, что этот персонаж и раньше привлекал внимание многих критиков.
Во многочисленных критических статьях идет бурное обсуждение облика героя, его моральных и нравственных качеств. В своей статье «Реалисты-романтики. О старом и новом» Ольга Лебедушкина отмечает, что «заметно только одно: на протяжении всего романа герой не переживает и мимолетного ощущения счастья, даже на уровне простейшего раздражения рецепторов. Все его ощущения как бы приглушены». Далее Лебедушкина говорит: «Саша Тишин постоянно терзаем сомнениями и душевной болью. Правда, вектор “больной совести” направлен чаще всего не от себя — к другим, в сторону сострадания и ответственности за них, а к себе — в сторону “Какой я? Кто и какой? Дурной? Добрый? Надежный? Безнадежный?” В реальности же Саша уверен, что “не совершил за свою жизнь ни одной откровенной подлости. И не откровенной тоже”. Поэтому “по заказу из центра” с легкостью отправляет на “дело”, стопроцентно чреватое пятнадцатью годами тюрьмы, своего друга Негатива, поэтому, не слишком сильно стыдясь, берет у матери деньги, а потом, все же застыдившись, идет грабить — матери на сапоги; застыдившись этого — на появившиеся деньги пьет; и уж, конечно, в том, что на последних страницах романа подстрелят малыша Позика, пробирающегося к захваченному зданию администрации, вина только “мерзкой и гадкой власти” и тех, кто ей служит. Революция… Лес рубят — щепки летят»[5]. Очевидный сарказм критика и его отношение к характеру Саньки как к поверхностному, не озабоченному моральными требованиями, излишне прямолинейному имеет под собой неоспоримую основу – да, действительно, герой Прилепина совершает все эти поступки, но какие мотивы им руководят, мы попробуем разобраться позднее, а пока обратимся к еще одной рецензии под авторством С. Гедройц. Он характеризует Сашку как героя не слишком симпатичного, ведомого, функционера без внутреннего стержня, с банальным сознанием, которому идейная идеология заместила собственный разум. Создается впечатление, что Тишин принимает участие в революции только потому, что больше ему себя занять нечем: «а Саша (он же Санькя: так звали в деревенском детстве бабушка с дедушкой; из народа, стало быть, паренек) — вот который произносит этот тост, — он в романе Захара Прилепина как бы неприятель официоза. Функционер как бы оппозиционной, как бы даже радикально оппозиционной, полуподпольной как бы группировки. «…» То есть революционер — единомышленник начальника, но униженный и оскорбленный». Далее С. Гедройц несколько пренебрежительно характеризует Сашу Тишина как «немножко хулигана, немножко грабителя, немножко убийцу — но только с чужими»[6], эдакого героя «ни рыба, не мясо» - куда уж ему до романтических порывов, которыми наградила его Лебедушкина. Это одновременно и справедливое суждение, и в то же время нет. Санька действительно безжалостен к чужим, Сергей Костырко в своей статье «По кругу» верно подмечает: «приемы Саши ничем не отличаются от хватки фээсбэшников, только что осужденных, с точки зрения общечеловеческих норм морали». Но в то же время, по мнению того же Костырко, «Санька – идейный борец, а не громила», и «драматизм ситуации Саньки – в противоречии между чистым порывом, реальной болью и практикой их преодоления человеком, отдавшим себя партии»[7]. Вся Санькина страстность – не позерство, это искреннее отношение к жизни, выросшее из комплекса безотцовщины, и развившейся на его почве черной мизантропии. То, что он так по-детски страстно, несколько чересчур отдается делу партии – следствие его душевных ран, но никак не испорченного характера. И для Саши неважно то, что «в чем, собственно, состоит идеология “Союза созидающих”, понять сложно», как говорит Сергей Беляков в «Заговоре обреченных». Действительно, как критик и говорит дальше, «борьба с властью представляется Саньке, Яне, Негативу и прочим “эсэсовцам” чем-то не только естественным, но и неизбежным, а путь профессионального революционера — единственно верным»[8].