А. Правила на ЭДЕ для русского дискурса.
0. Прежде чем приступать к делению устного дискурса на ЭДЕ, необходимо его затранскрибировать и разделить сначала на интонационные единицы (проставить синтагматические и фразовые границы), а затем на синтаксические единицы (высказывания), так как большая часть правил деления на ЭДЕ основана на синтаксических параметрах.
Только в тех случаях, где их недостаточно, нужно обращаться к семантике: например, деепричастный оборот в русском языке может обозначать образ действия, причину, часть последовательности действий, сопутствующее действие.
1. В прототипическом случае ЭДЕ совпадает с клаузой, то есть каждая предикация выделяется в отдельную ЭДЕ, если это не противоречит другим правилам. В частности, однородные сказуемые представляют собой разные единицы (см. пример (2)).
2. Сентенциальные актанты, кроме придаточных при глаголах мысли, речи и ощущений, принадлежат к той же ЭДЕ, что и матричный предикат. Придаточные дополнительные при глаголах мысли, речи и ощущений выделяются в отдельную ЭДЕ. Прямая речь выделяется в отдельную ЭДЕ (разбивается на несколько отдельных ЭДЕ, если содержит более 1 клаузы).
(2) (БД сновидения)
1. Ну ... мама не ругалась,
2. и сказала так
3. что ... если сейчас не придет папа ... в общем на ужин,
4. (как обычно у нас в семь часов ужин)
5. ты по= оденешься
6. и пойдешь за ним.
Здесь можно обратить внимание на то, что в разговорной речи 2 возможных способа передачи чужой речи — придаточные дополнительные и прямая речь — часто смешиваются. В примере (2) употреблен союз что, после которого, исходя из формы местоимений, следует прямая, а не косвенная речь.
3. Определительные придаточные и причастные обороты, являющиеся нерестриктивными определениями, выделяются в отдельную ЭДЕ (или несколько ЭДЕ) — см.(4). Рестриктивные определения, независимо от их формы, принадлежат к той же ЭДЕ, что и определяемое слово — см. (3).
(3) (БД сновидения)
1. Я шел вперед, вперед,
2. и ... и вдруг вижу,
3. что там чего-то сверкает.
4. И я ... и я по= подошел к нему,
5. к этому дереву ... у которого сверкало чего-то.
(4) (БД сновидения)
1. Тогда мой командир наградил меня золотой медалью,
2. которая стоила двести долларов.
4. Разбиение высказываний с деепричастными оборотами зависит от семантической функции оборота. Обстоятельства образа действия в отдельную ЭДЕ не выделяются. Обстоятельства причины, сопутствующие или предшествующие действия выделяются в отдельную ЭДЕ.
5. Сериальные конструкции («пойду посмотрю», «сижу читаю») не разбиваются, образуя одну ЭДЕ.
Б. Допущение существования разрывных единиц.
Такие дискурсивные единицы образуются в результате инкорпорации одной единицы в другую. Для устного дискурса это не очень частое явление (например, в нашей базе из 103 рассказов о сновидениях всего 2 случая инкорпорации), однако для письменного литературного языка это, по-видимому, нормально: так часто оформляются деепричастные обороты, обстоятельственные придаточные и т.п. Например, у Л. Н. Толстого в отрывке длиной около 15 ЭДЕ (т.е. приблизительно 3 сложных предложения) может быть 3-4 подобных вставки.
В. Введение некоторого числа новых отношений, необходимых для описания устного, в том числе диалогического дискурса. Приведем здесь краткий список этих отношений.
1.Коммуникативные отношения, связывающие реплики в диалоге: Вопрос, Ответ, Директив, Согласие, Возражение, Экспрессив, Комиссив (Обязательство), Запрет, Отказ, Декларация. Эти отношения используются ТОЛЬКО при описании устного диалогического дискурса (т.е. для описания реального устного общения). При передаче диалога в чужой речи — в повествовании — используются другие средства. Такое решение мотивировано тем, что в нарративном тексте рассказчик ставит в один ряд вербальные и невербальные события, а значит, диалог в рассказе нужно передавать как последовательность событий (так же, как «Пришел. Увидел. Победил»), а не как реальный диалог, имеющий сложную ветвящуюся структуру.
2. Оформительные отношения, описывающие средства, используемые говорящим/пишущим для упорядочивания структуры рассказа: Заголовок, Сеттинг (описание исходной ситуации, «декораций» в начале сюжета), Кода (то же, что Сеттинг, но завершающее рассказ), Отступление (маркирует отступление от темы), Повтор (в отличие от предложенной Манном и Томпсон Переформулировки, описывает чистые повторы; это различие представляется стилистически важным), Концовка («Вот и все», «Конец», «Моя сказала»).
3. Отношения Содержание и Источник, описывающие ввод чужой речи при глаголах мысли/речи («он сказал, что...») и источника информации («И вдруг вижу: мальчик идет») соответственно. Здесь необходимо упомянуть, что в первом случае ядром является ЭДЕ, содержащая глагол мысли/речи, так как именно речевое действие СКАЗАЛ, ОТВЕТИЛ и т.п. является частью последовательности событий нарратива. Во втором случае ядром является событие, указанное в сентенциальном актанте (как более существенное для развития сюжета), а источник информации (вижу, слышу) выносится в сателлит.
4. Отношение Фальстарт, описывающее речевые сбои.
5. Отношение Невербальная Реакция, описывающее невербальную реакцию на вербальное событие (указание на жесты и проч.).
Таким образом, к исходному набору из 27 отношений прибавлено еще 20 (впрочем, надо отметить, что к наиболее разработанной Манном и Томпсон группе отношений, описывающих собственно логико-семантическую связь утверждений и событий, добавлено всего 3 — Содержание, Источник и Невербальная Реакция — а остальные 17 описывают коммуникативные связи и оформительные компоненты структуры дискурса, которым Манн и Томпсон уделяли мало внимания).
Приведенный здесь набор связей является, с нашей точки зрения, базовым, т.е. необходимым и достаточным для приемлемо адекватного описания дискурсивной структуры. При этом он принципиально не является закрытым, и его можно расширять в случае необходимости различения более тонких оттенков смысла.
Описание структуры дискурса подобным образом дает возможность, во-первых, сравнительного описания различных дискурсов или типов дискурсов с точки зрения наличия в них определенных отношений, групп отношений или типовых фрагментов структуры; во-вторых, введения некоторых количественных характеристик структуры дискурса, основанных на древовидности получающегося графа (таких, как, например, глубина ветвления — абсолютная и относительно объема дискурса в ЭДЕ).
Что касается предварительных результатов проводимого исследования, можно упомянуть следующие полученные данные. Уточним, что данные могут различаться в зависимости от возраста детей. В статистическом исследовании рассматривались младшая группа (8-11 лет) и средняя (12-14 лет).
1. Объем текста в ЭДЕ у детей с неврозами приблизительно в 2 раза больше, чем у здоровых детей (во всех возрастных группах).
2. Значения максимальной глубины текста (т.е. длины самой длинной ветви дерева) по-разному варьируются у здоровых и больных детей.
| ГЛУБИНА | младшая группа | старшая группа | ||
| (значение) | здоровые | больные | здоровые | больные |
| минимальное | 3 | 3 | 3 | 3 |
| максимальное | 7 | 9 | 7 | 13 |
| среднее по выборке | 4,12 | 5,81 | 4,50 | 7,53 |
3. Представленность некоторых отношений также сильно отличается. Например, дети с неврозами используют отношение Контраст приблизительно в 3-4 раза чаще, чем здоровые дети, отношения Неволитивная Причина и Результат — в 2-3 раза чаще, Повтор и Переформулировка — в 2-3 раза чаще. Также дети с неврозами гораздо чаще обращаются к событиям действительности при истолковании своих сновидений, используя отношение Фон.
Опыт применения Теории Риторической структуры для описания дискурсов различных типов (устного и письменного, прозаического и поэтического, монологического и диалогического, художественного и научного) показывает, что эта теория является достаточно вариативной, чтобы ее можно было назвать универсальной, то есть применимой к дискурсам различного типа.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Поставленная во введении цель достигнута. Я рассмотрела макро и микроструктуру дискурса и пришла к следующим выводам:
Как уже отмечалось, термин «дискурс», как он понимается в современной лингвистике, близок по смыслу к понятию «текст», однако подчеркивает динамический, разворачивающийся во времени характер языкового общения
Чрезвычайно близко к понятию дискурса и понятие «диалог». Дискурс, как и любой коммуникативный акт, предполагает наличие двух фундаментальных ролей – говорящего (автора) и адресата.
Макроструктура дискурса – это членение на крупные составляющие: эпизоды в рассказе, абзацы в газетной статье, группы реплик в устном диалоге и т.д.
В противоположность макроструктуре, микроструктура дискурса – это членение дискурса на минимальные составляющие, которые имеет смысл относить к дискурсивному уровню. В большинстве современных подходов такими минимальными единицами считаются предикации, или клаузы.
В теории риторической структуры (ТРС), созданной в 1980-е годы У.Манном и С.Томпсон, был предложен единый подход к описанию макро- и микроструктуры дискурса. ТРС основана на предположении о том, что любая единица дискурса связана хотя бы с одной другой единицей данного дискурса посредством некоторой осмысленной связи. Такие связи называются риторическими отношениями. Термин «риторические» не имеет принципиального значения, а лишь указывает на то, что каждая единица дискурса существует не сама по себе, а добавляется говорящим к некоторой другой для достижения определенной цели. Единицы дискурса, вступающие в риторические отношения, могут быть самого различного объема – от максимальных (непосредственные составляющие целого дискурса) до минимальных (отдельные клаузы). Дискурс устроен иерархически, и для всех уровней иерархии используются одни и те же риторические отношения. В число риторических отношений (всего их более двух десятков) входят такие, как последовательность, причина, условие, уступка, конъюнкция, развитие, фон, цель, альтернатива и др. Дискурсивная единица, вступающая в риторическое отношение, может играть в нем роль ядра либо сателлита. Большая часть отношений асимметричны и бинарны, т.е. содержат ядро и сателлит. Например, в паре клауз Иван вышел рано, чтобы не опоздать на встречу имеет место риторическое отношение цели; при этом первая часть является главной и представляет собой ядро, а вторая является зависимой, сателлитом. Другие отношения, симметричные и не обязательно бинарные, соединяют два ядра. Таково, например, отношение конъюнкции: Морж – морское млекопитающее. Он живет на севере. Два типа риторических отношений напоминают противопоставление между подчинением и сочинением, а список риторических отношений типа «ядро – сателлит» похож на традиционный список типов обстоятельственных придаточных предложений. Это неудивительно – фактически ТРС распространяет типологию семантико-синтаксических отношений между клаузами на отношения в дискурсе. Для ТРС несущественно, каким именно образом выражено данное отношение и соединяет ли оно независимые предложения или группы предложений. В ТРС разработан формализм, позволяющий представлять дискурс в виде сетей дискурсивных единиц и риторических отношений. Авторы ТРС специально подчеркивают возможность альтернативных трактовок одного и того же текста. Иначе говоря, для одного и того же текста может быть построен более чем один граф (представление в виде точек-узлов, связанных дугами-отношениями) риторической структуры, и это не рассматривается как дефект данного подхода. Действительно, попытки применения ТРС к анализу реальных текстов демонстрируют множественность решений. Тем не менее эта множественность ограничена. К тому же принципиальная возможность различных трактовок не противоречит реальным процессам использования языка, а, напротив, вполне им соответствует.