Историки, выявляя причины поражений советской авиации в начале войны, не всегда касаются вопроса о структуре наших ВВС, которая оказалась, ошибочной. На основе опыта Халхин-Гола и советско-финской войны, руководствуясь благими намерениями улучшить взаимодействие с наземными войсками, авиацию разделили на армейскую, поступившую в непосредственное распоряжение общевойсковых армий, и фронтовую, подчиненную командованию фронта.
Таким образом, военная авиация была раздроблена и распылена. Командовали ее боевыми действиями сухопутные генералы. Главное управление ВВС руководило лишь непосредственно подчиненной ему дальнебомбардировочной авиацией. Командующие ВВС приграничных военных округов подчинялись начальнику Главного управления ВВС только по специальным вопросам боевой подготовки, переучивания, укомплектования и т.д.
Знало ли наше командование о качестве подготовки летчиков в люфтваффе? Ведь число часов налета курсантами в училищах, безусловно, мизерно.
Герой Советского Союза Г. А. Баевский вспоминает, как, закончив за полгода в октябре 1940 года Серпуховскую военную истребительную авиационную школу летчиков, имел к началу войны налет около 25 часов на устаревшем И-15бис без боевого применения и сложного пилотажа.
В наших ВВС высшее командование состояло в подавляющем большинстве из тех, кто пришел в авиацию из других родов войск... Командиры полков и дивизий переставали вылетать на боевые задания, теряли представление о динамике обстановки в небе. От таких командиров много претерпели в 1941–1942 годах и Покрышкин, и его соратники — боевые летчики... Как пишет Александр Иванович: «Изучать людей надо было по проявлению в бою, а процесс продвижения кадров еще тяготел к прежним стандартам. Это потом стали комэска, умного и смелого, набравшегося опыта руководства в бою, ставить на полк. А в первые месяцы войны больше смотрели на прохождение службы».
Замена командиров с устаревшими представлениями о бое или способных к руководству только в мирных условиях, на выдвинувшихся в современной войне — вот, быть может, главное превосходство люфтваффе 1941–1942 годов над ВВС Красной армии.
Еще в августе 1940 года Г. Геринг, недовольный действиями своих истребителей в битве за Англию, проводит радикальную замену кадров: «Я избавляюсь от старых командиров эскадр, а вместо них будут назначены молодые!.. По моему новому приказу каждую эскадру в бой должен вести ее командир, и именно он должен быть наиболее успешным пилотом! Еще никогда прежде молодые летчики не назначались на такие посты. Некоторые из них не смогут выдержать ответственности, но другие смогут!»
Спустя четыре года, в августе 1944-го, Геринг подтверждает это положение, издав приказ, по которому командиры эскадр должны были участвовать в боевых вылетах не реже одного раза в три дня, командиры групп — раз в два дня, командиры эскадрилий — каждый день (если эскадрилья совершала более трех вылетов ежедневно).
К концу марта 1943 на советско-германском фронте наступило затишье. Стороны готовились к решающей Курской битве. Особенное внимание в это время и наше, и немецкое командование обратило на самый южный фланг фронта. 17-я армия генерал-полковника Р. Руоффа, не успев вырваться на Украину через ростовскую «горловину», отошла на Таманский полуостров.
Плацдарм немцев не мог не беспокоить нашего Верховного Главнокомандующего. Сталин требовал разгромить сильную группировку противника, сбросить ее в море. Фюрер же сохранял надежду, что после ожидаемого успеха под Курском вновь будет наступать с Тамани на Кавказ, получит бакинскую нефть, прорвется в Персию.
10 марта в ставке Гитлера прошло совещание, на которое был вызван командующий группой армий «А» Э. фон Клейст — главный архитектор немецкой обороны на таманском плацдарме. Также в совещании участвовали командующий 17-й армией Р. Руофф и командующий 4-м воздушным флотом В. фон Рихтгофен, племянник самого результативного немецкого аса Первой мировой войны М. фон Рихтгофена. По итогам совещания 13 марта Гитлер отдал приказ «удерживать, во что бы то ни стало таманский плацдарм и Крым». Началось строительство подвесной дороги через Керченский пролив, которая была пущена 14 июня. На Кубани побывал министр вооружений А. Шпеер, так как было решено возводить через Керченский пролив пятикилометровый мост для автомобильного и железнодорожного транспорта.
Немецкое командование еще в конце января этого года наметило три оборонительные позиции — большой, средний и малый «Готенкопф» («Голова Гота»). Позднее немцы отошли на линию между малым и средним «Готенкопфом». Эта линия получила наименование «голубой». Фланги ее упирались в Черное и Азовское моря, систему обороны укрепляли плавни, лиманы и болота. Несколько недель сооружали эту линию немецкие саперы. Траншеи и окопы рыли под дулами автоматов тысячи согнанных сюда местных жителей.
В составе 17-й армии было пять корпусов (один из них кавалерийский румынский) общей численностью около 350 тысяч солдат и офицеров. В войсках Северо-Кавказского фронта насчитывалось более 380 тысяч человек.
Уступая в силах на земле, особые надежды на Кубани немцы возлагали на массированное применение авиации. В их распоряжении на Тамани, в Крыму, на юге Украины была сеть аэродромов с бетонным покрытием. У нас же основной краснодарский аэродром был более удален от полей будущих сражений. Грунтовые площадки были непригодны для взлета и посадки до середины апреля из-за весенней распутицы.
С точки зрения общей стратегии, развернувшиеся за таманский плацдарм сражения считались боями «местного значения». Но для авиации то была настоящая битва. 16-й гвардейский полк прилетел на Кубань прямо к ее началу.
Рейхсмаршал Г. Геринг, имея весной 1943 года на Восточном фронте 2620 самолетов люфтваффе, а также 335 финских, румынских и венгерских, сумел сосредоточить к апрелю в Крыму и на Тамани до 1000 самолетов 4-го воздушного флота (510 бомбардировщиков, 250 истребителей, 60 разведчиков и 170 транспортных). С аэродромов Украины эту армаду поддерживали 200 бомбардировщиков. В ударной группировке было собрано до 40 процентов люфтваффе на Восточном фронте! Советские ВВС, насчитывая в действующей армии более 5500 боевых самолетов, к началу воздушных сражений на Кубани и до середины апреля имели лишь 580 самолетов.
250 в 4-й воздушной армии, 200 в 5-й, 70 в ВВС Черноморского флота и 60 в Авиации дальнего действия. Таким образом, немцы, уступая вдвое в общем количестве машин, также вдвое превосходили нас в численности на главном направлении!
Кто же противостоял «сталинским соколам» кубанского неба? Лишь недавно мы смогли узнать что-то об этих широко известных на Западе немецких асах. Их внешний облик совершенно не похож на немолодого карикатурного вида немца, пытавшегося сбить наш По-2 в популярном фильме военных лет «Небесный тихоход».
Командир 52-й эскадры — оберст-лейтенант (подполковник) Дитрих Храбак. 28-летний (родился 10 декабря 1914 г. под Лейпцигом в семье архитектора) невысокий крепыш, «старый воздушный тигр». Над высоким лбом — редеющие светлые волосы. На лице летчика-истребителя выдаются резкая линия носа с выступающей переносицей и пронзительные голубые глаза. На мятом мундире бывалого фронтовика — Железный крест 1-го класса, полученный за бои над Францией. К черно-бело-красной ленте на шее прикреплен Рыцарский крест — награда за битву над Англией. Под командованием Храбака, возглавившего 52-ю эскадру в ноябре 1942 года, она стала самой результативной в люфтваффе. Одержавший, по немецким данным, 109 побед на Восточном фронте, Храбак поддерживал со своими пилотами товарищеские отношения. Новичков он учил: «Чтобы выжить в России и стать удачливым пилотом-истребителем, вы должны совершенствовать свое мышление. Агрессивный дух следует укрощать размышлением, рассуждением и оценкой. Летайте головой, а не мускулами... Если вы вернулись из полета с победой, но без своего ведомого, значит, вы проиграли бой».
Сильнейший из командиров эскадрилий 52-й эскадры — обер-лейтенант, а затем гауптман, Гюнтер Ралль. Умен, необычайно подвижен, офицер-профессионал до мозга костей. Родился 10 марта 1918 года в Бадене. Участник боев над Францией, Англией, Грецией, Критом, советской Украиной. 26 октября 1942 года Гитлер лично вручил Раллю Дубовые листья к Рыцарскому кресту за 100 побед в воздухе. По мнению многих немецких специалистов, Ралль являлся лучшим снайпером люфтваффе, он мог попасть в цель с большого расстояния под недоступным для других углом. Мог ли предполагать тогда Ралль, что спустя 52 года, в феврале 1995-го, он, генерал-лейтенант в отставке, побывает на военно-исторической конференции в Кубинке под Москвой, где начнет свое выступление словами: «Я с первых дней войны с Советским Союзом на вашем фронте, очень хорошо знаю русских летчиков-истребителей. В боях с ними я был семь раз сбит и трижды ранен». Генерал всегда испытывал глубокое уважение к мужеству и мастерству советских летчиков, как к противникам, равных которым он не встречал. 28 ноября 1941 года Ралль был сбит нашим истребителем между Ростовым и Таганрогом, при падении получил тяжелое повреждение позвоночника, после чего несколько месяцев правая сторона тела у него была парализована. Вопреки прогнозам врачей в августе 1942 года Ралль, проявив исключительные волю и психологическую устойчивость, возвращается на фронт, летает, подложив подушки под больные ноги и за спину.
Колоритны и другие асы 52-й эскадры. Среди них получивший Дубовые листья к Рыцарскому кресту 24-летний командир эскадрильи Герхард Баркхорн — голубоглазый красавец из Восточной Пруссии. Если верить его коллегам — редкостный джентльмен, пытавшийся сохранить рыцарские правила ведения боя. Еще один пруссак и кавалер Рыцарского креста — 22-летний сорвиголова, неоднократно сбитый и раненный на Восточном фронте Вальтер Крупински. Был известен бычьей энергией и упрямством. В одном из боев на Кубани Крупински посадил свой подбитый «мессершмитт» на минное поле и спасся чудом, при скольжении по траве взорвав несколько мин.
В ноябре 1942 года начал свою карьеру в 52-й эскадре Эрих Хартман, которого в Германии считают лучшим асом Второй мировой войны. На Тамань Хартман прилетел 20-летним, его звали «Буби» за слишком юную внешность. Он уже открыл свой счет сбитых самолетов... Потом месяц лечился от «лихорадки» в госпиталях Пятигорска и Ессентуков.
Были в эскадре и такие кавалеры Рыцарского креста, как командир эскадрильи Йоханнес Визе, названный немцами «Кубанским львом», Вильгельм Батц, Хельмут Липферт... Для одной эскадры число кавалеров исключительное, ведь среди дневных летчиков-истребителей люфтваффе за всю войну лишь 126 человек получили этот высший знак отличия гитлеровской Германии.
Был среди них и командир прибывшей на Кубань 51-й эскадры «Мёльдерс» 27-летний майор Карл-Готфрид Нордман. Он сбивал над Польшей ПЗЛ Р-23, над Англией — «спитфайры» и «харрикейны», одержал, по немецким данным, 78 побед (61 — на Восточном фронте). Правда, с января 1943-го Нордман перестал участвовать в боевых вылетах, Из-за нервного расстройства, полученного в результате столкновения со своим ведомым, который пропал без вести, упав за линией фронта.
Азартные «охотники» из лучших эскадр вели между собой соревнование по числу сбитых самолетов. Для многих из них это был в первую очередь захватывающий экстремальный вид спорта... В истребительных эскадрах собрался цвет молодежи из старинных германских земель...