На тот момент других возможных кандидатов фактически не было, а если и были, то свои амбиции они не афишировали. Через год после назначения Евгения Максимовича Примакова он окажется возможным кандидатом на пост президента, но это произойдет лишь после августа 1998 года. В тот момент, когда только что окончились последние олигархические схватки, Примаков держался несколько в тени, не заявлял о своих амбициях и не рассматривался значительной частью общества как возможный претендент на главный пост страны.
Первые три претендента явно фокусировали на себе общественное внимание. Но понятно, что события, происходившие в 1997 году, вовсе не являлись гарантией того, что впоследствии эти люди смогут реализовать планы, которые у них были на тот период. Судьба распорядилась совсем по-другому, и те противоречия, которые возникли у этих людей друг с другом, а также с другими политическими силами в принципе были заложены уже тогда, в 1997 году. Если рассмотреть каждого из них подробно, можно показать, почему именно он не мог стать президентом России, почему оказывался неугоден достаточно влиятельным группам, имевшим, как минимум, возможность помешать избранию данного человека на высший государственный пост. Выдвижение каждого из троих нарушало или же создавало сверхновый, непредсказуемый баланс группировок. Это, и только это являлось главным препятствием к тому, чтобы эти люди в дальнейшем реализовали свои планы. А планы у них были, впоследствии они подтвердят это своей политической деятельностью, стремлением занять первое место, место руководителя.
Поэтому можно сказать, что войны олигархов и окончание конфликтов между ними лишь только высветили общую панораму и диспозицию перед боем, но пока что было совершенно не ясно, кто и каким образом окажется победителем в этой схватке. Были только предварительные прикидки, предположения, гадания, предчувствия.
Проводы Черномырдина
Итак, в 1998 год страна вступала уже беременная президентскими выборами, которые должны были состояться через два года, и фактически все дальнейшие экономические и политические события были так или иначе связаны с предстоящими в конце 1999 года президентскими выборами. Начало 1998 года сразу же ознаменовалось отставкой Черномырдина, что прозвучало как гром среди ясного неба. Дело в том, что Черномырдин был достаточно лояльной к Ельцину фигурой. Он пришел на пост премьера в конце 1992 года на смену Егору Гайдару, когда уже отпала необходимость в Гайдаре как в фиговом листке, прикрытии для осуществления авторитарных и бесконтрольных действий по захвату и передаче финансов и собственности самой неэффективной и реакционной частью партийной номенклатуры. Такое прикрытие уже не было нужно, поэтому правительство в конце 1992 года возглавил Виктор Степанович Черномырдин, человек явно из директорского корпуса, притом из «Газпрома», то есть самой, так сказать, преуспевшей в условиях «шоковой терапии» отрасли. «Шоковая терапия» была выгодна как раз отраслям, имевшим высокий экспортный потенциал и являвшимся монополистами. Они могли бесконечно повышать цену на свою продукцию, и «Газпром» как раз был таким вот технологически заинтересованным в «шоковой терапии» монстром. И, выиграв больше всех от «шоковой терапии», он закрепил свою победу, победив и в борьбе за пост премьер-министра. Впоследствии Виктор Степанович Черномырдин очень верно служил Ельцину, по сути, нащупывая и разделяя его позицию во всех бесконечных противостояниях президента то с Верховным Советом России, то с коммунистической Государственной Думой, то на выборах 1996 года с коммунистами и даже потом в борьбе с бывшими его соратниками Коржаковым, Барсуковым и Сосковцом. Поэтому известие об отставке Черномырдина было неожиданностью. К этому времени многие расценивали его как возможного участника президентской кампании в случае, если Ельцин захочет плавно передать власть второму лицу в государстве. Никаких предпосылок, в общем-то, для отставки не было. Как потом оказалось, Черномырдин не устраивал группу ельцинской «семьи», которая видела в нем человека хотя и лояльного и в какой-то степени связанного корпоративными узами личной унии с «семьей», но все-таки имеющего за собой слишком серьезный клан со своими политическими и финансово-экономическими интересами. И поэтому семейная группа считала, что дергать за ниточки, в случае если Черномырдин придет к власти, ей будет все-таки сложно. Она решила поискать кого-то совсем лишенного поддержки какого бы то ни было финансового, политического клана и выдвинуть фигуру другого типа. То есть инициаторами отставки Черномырдина наверняка были лица из ближайшего окружения Ельцина, которые просто считали, что передавать власть Черномырдину неинтересно, что надо подороже продать монопольное положение около дряхлого президента и возможность подписывать от его имени любые указы. В этой ситуации им казалось, что если они устранят Черномырдина, поле станет совсем пустым, и тем самым они развяжут себе руки для дальнейших действий. Однако эти деятели не учли того, что Черномырдин хоть и не был конечно же экономическим гением и стратегом, но все-таки обеспечивал, хорошо ли, плохо ли, в целом сносное функционирование экономики России. И как только его не стало, это довольно шаткое равновесие, установившееся в экономике, нарушилось.
Премьер-комсорг и лечение дефолтом
Это проявилось впоследствии в крахе пирамиды ГКО, который фактически был предопределен. Дело в том, что вместе с уходом Черномырдина в какой-то степени разрушилась управляемость экономики в целом, особенно когда на его место был назначен вопреки фактически всем политическим силам в стране человек абсолютно некомпетентный, бездарный, неизвестно откуда взявшийся и никаким образом не соответствующий занимаемой должности, типичный молодой реформатор новой волны, отдаленно напоминающий молодых реформаторов 1991 года. Своей безответственностью и дурацкой лучезарной улыбкой, которую он излучал до самого своего краха 17 августа 1998 года, он напоминал комсомольского работника времен застоя, из тех, что вечно рапортовали об успехах, и стиль бесконечной трескотни и словоблудия отдавал до боли знакомым комсомольским прошлым.
Конечно, после того как правительство возглавил такой человек, регионы сразу же вышли из повиновения. Увидев во главе правительства такую фигуру, лидеры регионов, которые были достаточно сильны, перестали обращать внимание на такой карикатурный Центр, и в какой-то степени они даже были удовлетворены отсутствием нормального премьер-министра. Поэтому для них возникла хорошая ситуация, прежде всего для тех регионов, которые обеспечивали доходную часть бюджета, для регионов-доноров. Раздолье началось и для олигархических групп, которые при Черномырдине все-таки соблюдали какие-то правила игры, какую-то договоренность с Черномырдиным, поскольку он через «Газпром» мог сильно воздействовать на их хозяйственную деятельность. Теперь они уже ничего не стеснялись и совсем распоясались.
Наконец, очень важным обстоятельством явилось то, что вместе с Черномырдиным не был отставлен Анатолий Борисович Чубайс. Нет, формально он тоже отправился в отставку, но реально перекочевал в РАО «ЕЭС России» на заранее подготовленный «аэродром» и фактически таким образом все-таки остался во властных структурах, сохранил прямой доступ к уху Ельцина и в значительной степени возможность определять деятельность той администрации, которая по своим каким-то непонятным соображениям спихнула Черномырдина. Так что его позиции, может быть, несколько ослабли, но ненамного, совершенно не в той пропорции, в которой ослабли позиции Черномырдина. Кроме того, в правительстве остался Немцов в роли первого зама, и другой первый зам — Христенко был также близок к Чубайсу.
То, что Кириенко был явным молодым реформатором и в его подчинении также находились два молодых реформатора приблизительно того же направления, наводило на мысль, что на страну надвигается новый этап экономических реформ, а что бывает в результате этого, люди уже хорошо знали.
И они не ошиблись. Всего пять месяцев потребовалось этому кабинету, чтобы окончательно добить экономику страны. При этом, конечно, версию о том, что все было бы точно так же, если бы правительство продолжал возглавлять Черномырдин, можно отмести сразу. Не для того его устраняла семейная группировка. Если бы она действительно предполагала, что обрушится пирамида ГКО и будет такой крах, она прекрасно могла бы рассчитать, что Черномырдину представится великолепный шанс снова вернуться в политику, а кроме того, положение Ельцина сильно пошатнется, и тогда в политику рванутся куда более опасные для него силы, чем Виктор Степанович Черномырдин. Поэтому, конечно, никто не предполагал такого варианта, и идея о том, что это было как-то спланировано, не выдерживает критики.
Дело в том, что при грамотном управлении, если бы пирамида ГКО в конце концов и обрушилась, то произошло бы это совсем в других формах. Возможно, все произошло бы не так внезапно, может быть, частично обязательства были бы выкуплены, может быть, каким-то образом был бы произведен какой-нибудь внутренний заем, во всяком случае, был бы избран, конечно, вариант не такой шоковый, который обычно выбирают реформаторы. Реформаторы всегда идут по варианту максимального шока, правда, считая, что таким образом они осуществляют какую-то терапию, но чаще всего бывает так, что шок происходит без терапии. Шок есть, а терапии, наоборот, нет, и больной умирает в результате этого шока.
То есть, если бы не появился Кириенко, возможно, экономика бы развивалась совсем по-другому, но в тот момент, когда он появился, конечно, многим из тех, кто занимался рынком ГКО, уже было ясно, чем это закончится. Поэтому более дальновидные Джордж Сорос, например, и другие американские инвесторы ушли с рынка ГКО сразу в тот момент, когда появился во главе правительства такой деятель. Но и олигархи вложили в ГКО немалые средства, и им было невыгодно, чтобы на рынке ГКО создалась паника и чтобы пирамида лопнула до того, как они смогут сбагрить все свои обязательства и извлечь максимальные доходы. Они и так уже получили на ГКО огромный доход за предыдущие годы, но вовсе не хотели напоследок терять хоть одну копейку, поэтому была разыграна очень интересная комбинация. Когда после появления Кириенко стало ясно, что пирамида ГКО разваливается, в дело вмешался, как всегда, Анатолий Борисович Чубайс, чтобы временно поддержать эту пирамиду и спасти деньги олигархов, подчеркиваю — именно деньги олигархов, дать им возможность в который раз обворовать всех остальных, уничтожить тот самый народившийся средний класс, мелких предпринимателей, которые появились все-таки за эти годы. Для того чтобы добить их, Чубайс вместе с олигархами придумал новую комбинацию. Он выдвинул идею о том, что он поедет в Международный валютный фонд (МВФ) и возьмет там 4,8 млрд долларов, а если надо, то и 15, и 20 млрд долларов. Это была очередная побасенка реформаторов. Они и в 1992 году обещали привезти какие-то миллиарды долларов, но так и не привезли. И в этот момент снова Чубайс отправился куда-то в Вашингтон и добился выделения пресловутого транша МВФ, что позволило поддержать пирамиду еще на несколько месяцев. Таким образом, знающие о реальной судьбе пирамиды олигархи получили возможность быстренько продать ГКО. Более того, транши МВФ были отчасти израсходованы на выкуп этих самых ГКО у олигархов, то есть получается, что они, уже зная о том, что пирамида обрушилась, взяли у МВФ деньги якобы на какие-то структурные преобразования в российской экономике, тут же перевели их в различные западные банки, подложив в казну вместо денег свои ГКО, а после этого уже объявили о банкротстве, чтобы узнали все остальные. Таким образом, Чубайс протянул время — два месяца. Пока он летал, пока объявлял о том, что взял кредит, пока действительно появился транш, пока он перечислялся, пока олигархи сумели полностью разобрать его, разворовать и отдать вместо него бумажки, и, таким образом, у них уже ГКО на руках не оставалось совсем, к этому времени можно было вместе с Кириенко объявлять руководству Центрального банка и Министерства финансов, во главе которых тогда стояли В. Дубинин и М. Задорнов, о том, что в стране уже ничего нет, и поэтому она не может платить вообще ничего ни по каким обязательствам. Самым печальным в этом было то, что дефолт уничтожил, прежде всего, хоть какой-то образовавшийся за годы реформ небольшой класс средних и мелких предпринимателей, тех, которые реально создавали хоть какую-то рыночную экономику. Потому что кроме олигархов, номенклатурного капитала, который, как мы уже показали, фактически правил страной, все-таки и этой системе требовалось какое-то количество менеджеров, специалистов, инициативных, предприимчивых людей. Такие люди накопили к тому времени какие-то средства, пускай небольшие, пускай это были не огромные капиталы олигархов и номенклатурных дельцов, но все-таки их было достаточно много, этих людей, работавших в банковском секторе, в торговле, в недвижимости, с ценными бумагами.