Бунич А. П. Осень олигархов История приватизации и будущего в России (стр. 24 из 69)

Конечно, сегодня теневые явления приобрели несколько другой характер. Эти процессы трансформировались на западный манер в уход от налогов и в сокрытие реального финансового оборота. Заведомо невыгодные инвестиции уже не столь типичны, скорее уход от уплаты налогов в случаях различных инвестиций и строительства играет роль своего рода насоса, через который исчезают из-под налогообложения огромные суммы.

Деструктивно-созидательные факторы советской экономики

Возвращаясь к двойственной природе административно-командной системы и к теневой экономике — сердцу административно-командной системы, еще раз скажем, что теневая экономика являлась одновременно и деструктивным, и созидающим фактором общего экономического развития Советского Союза. По оценкам специалистов оказывалось очень часто, что признаками неблагоприятных тенденций, хищений, приписок на предприятии могли выступать внешне положительные показатели его работы. Например, большой объем строительных работ при малых затратах материала, улучшение ассортимента, даже увеличение объема товарооборота. Целая подотрасль хищений, например хищения, совершаемые за счет предварительно созданных искусственным путем резервов, соответствовала, как правило, неучтенному выпуску высококачественной продукции с высокими потребительскими свойствами. На «левых» производствах, в цехах отмечалась высокая степень организации труда, его производительности, и зачастую они давали объемы производства, сравнимые с объемами производств предприятий, где хищений не происходило. При этом за счет сэкономленных различными путями средств выпускалась нужная и дефицитная продукция, которая впоследствии реализовывалась по каналам государственной торговли. Интересно, что ухудшение финансового состояния происходило, как правило, там, где орудовали группы мелких расхитителей, использовавших грубые приемы хищений — недостачи, перерасходы, пересортицы, списание испорченных ценностей и так далее.

Не всякие хищения вели к ухудшению результатов деятельности предприятия и к росту непроизводительных расходов. Наоборот, расхитители высшего класса добивались высоких показателей фондоотдачи, производительности и эффективности и ходили в передовиках. Существовала четкая взаимосвязь показателей с завышением технологических норм расхода сырья и другими типичными для любого предприятия приемами и возможности извлечения сверхдоходов от неучтенного производства. Сам механизм оценочных показателей, практика планирования в то время были сориентированы на заведомое занижение плана и сопутствующие ему действия. Далеко не любое занижение плана имело целью открытие подпольных цехов или выпуск «левой» партии товаров. Но в целом жизнеспособность теневой экономики заключалась в том, что она опиралась на главные составляющие экономических интересов предприятия, в конечном счете — на затратный механизм производства. Поэтому директора предприятий, занимающиеся махинациями с неучтенным производством, оказывались в одном ряду с теми, кто даже не слышал о подобных хитростях. Эксперты ОБХСС отмечали, что показатели работы предприятия могли не вызывать подозрения, плановые задания могли быть выполнены или перевыполнены, финансовое состояние улучшалось — и при этом мог существовать теневой оборот этого предприятия, дающий миллионные прибыли его руководителям.

Теневая экономика, несмотря на свой якобы вторичный характер, давала образцы организованности, рационализаторства, понимания конъюнктуры рынка. Нельзя не отметить, что обороты подпольных производств позволяли обеспечить неудовлетворенный платежеспособный спрос населения товарной массой. Теневой сектор, таким образом, стал условием воспроизводства самой экономической системы. Официальная экономика советской экономической системы не могла существовать без теневого сектора, стабилизировавшего спрос, устранявшего диспропорции, повышавшего среднее качество товаров и услуг, улучшавшего их ассортимент и даже стимулировавшего производительность труда и научно-технический прогресс. Действия агентов теневой экономики, начиная с рядовых спекулянтов, «несунов», «толкачей» и кончая крупными расхитителями и взяточниками, во многом позволили административно-командной системе решать сугубо экономические и социальные проблемы.

Своеобразная стыковка официальной и неофициальной экономики наблюдалась в денежной сфере. Теневая экономика оказалась не только одним из инфляционных факторов, но и стабилизатором потребительского спроса. Гигантское перераспределение доходов, накопление огромного богатства в руках немногих заправил теневого бизнеса долгое время обеспечивало подобие сбалансированности спроса и предложения, создавая отток необеспеченных денег из потребительской сферы.

ДОРОГИ, КОТОРЫЕ (НЕ) МЫ ВЫБИРАЕМ

Готовность к переменам в рамках социализма. Сторонники и противники

Не будем забывать, что в 20-е годы, в период НЭПа, при наличии централизованного планирования, административно-командной системы управления экономикой тем не менее допускались некоторые рыночные элементы и позволялось частное предпринимательство и наличие частной собственности. Затем акцент был сделан на силовые, репрессивные методы управления экономикой, и эти реформы были прекращены.

Но с 60-х годов уже предпринимались попытки каким-то образом обеспечить более эффективное функционирование этой плановой системы, поскольку многие экономисты обращали внимание на возникшие в ней противоречия: на тенденцию тотального занижения плановых показателей; на отсутствие связей между спросом и предложением, а вследствие этого выпуск огромных количеств неликвидной продукции, ненужной конечному потребителю; на тотальный дефицит всего и вся — как сырья, так и оборудования и ресурсов, также являвшийся характерной чертой социалистической экономики. Все эти проблемы уже тогда стояли достаточно остро, и возникавшие в результате диспропорции Советское правительство уже в 60-х годах пыталось выправить. Это выразилось, во-первых, в так называемой косыгинской реформе 1965 года. Это была очень слабая попытка что-то поменять в экономике, фактически ничем не закончившаяся, но хотя бы были поставлены некоторые вопросы, во всяком случае стало ясно, какие противоречия существуют, и они были преданы гласности и обсуждались специалистами — хозяйственниками и экономистами. Разрабатывались рекомендации практических экономистов, находившие применение в виде различного рода хозяйственных новаций, например, повсеместно было широко налажено внедрение хозяйственного расчета. Концепция хозяйственного расчета была разработана как способ повышения эффективности работы предприятий, обеспечения их заинтересованности в результатах своей деятельности, и хозрасчет внедрялся на социалистических предприятиях уже довольно давно.

Другим направлением эволюции в командно-административной системе стало внедрение более гибких методов управления народным хозяйством, так называемое совершенствование хозяйственного механизма управления социалистической экономикой.

Стали применяться разного рода формы материального стимулирования, поощрения, в которых нуждались и предприятия в целом, и работники, так как уравниловка царила и при подведении итогов работы предприятия, и в оплате труда. По этому поводу даже снимались фильмы и ставились пьесы в театрах (например, «Премия»).

При этом экономисты давно обратили внимание на наличие явного противоречия между оптимальностью планирования в социалистической экономике и принятием напряженных планов. Оптимальное планирование требовало фактически учета всех ресурсов, и предполагалось, что экономика является некоей программируемой моделью, в которую можно заложить все параметры и на выходе получить некий результат. Но так получалось лишь на бумаге, поскольку реально интересы предприятий конечно же отклонялись от модели, и это отклонение в конечном счете являлось определяющим, поэтому в результате оптимальные планы не обязательно оказывались планами напряженными. В случае, если предприятия акцентировались на принятии напряженных планов, было труднее вырабатывать критерии оптимальности работы, поскольку критерии оптимальности являлись совсем другими.

Поэтому экономисты того времени пытались даже изобрести некую систему оптимального функционирования экономики, которая предполагала учет всех факторов и подход к единому народно-хозяйственному комплексу как к системе, в которой будут учтены все эти показатели и цели, приоритеты развития, а также возможности достижения этих целей. Но эти попытки не давали желаемого результата, поскольку номенклатура не хотела идти на серьезные новации в этой области. По этим вопросам велась достаточно жесткая борьба среди руководителей партийного и хозяйственного аппарата, так как некоторые понимали, что для эволюции системы необходимо интегрировать рыночные элементы, но при этом конечно же никто не заикался о ликвидации плановой системы управления вообще. Такой мысли, естественно, ни у кого не было. Просто речь шла о том, чтобы вместо планирования исключительно натуральных показателей (штук, метров, тонн) включить денежный механизм рынка, попытаться запустить другой механизм функционирования социалистической экономики, поскольку уже не было сомнений, и в этом убеждали примеры других стран, что рабочая сила действует эффективно только в условиях, когда она мотивирована, когда созданы нормальные стимулы к труду. Только тогда возможен нормальный труд в эпоху научно-технической революции.