Но они быстро были оттеснены на обочину: в условиях Гражданской войны и последующей интервенции Антанты потребовалась организация для защиты нового строя. Возникла некая иерархия, бюрократия, структура власти, которая уже с самого начала стояла над остальными гражданами. Она, эта структура, в значительной степени сформировалась из той самой организации «профессиональных революционеров», которую привел к власти Владимир Ильич Ленин, и в значительной степени она вынуждена была интегрировать и кооптировать в свои ряды представителей старых бюрократических структур из всех сфер деятельности — «буржуазных специалистов». И они составили значительную часть этого «сословия», которое должно было взять на себя функции государственного управления.
Но тогда еще не было понятно, что зарождается новое классовое деление. Поскольку собственность на средства производства считалась общенародной и формально в отношении нее все были равны, то казалось, что никакого реального деления на классы не происходит, а различие в положении граждан в обществе объясняется необходимостью сохранения иерархического принципа для действенного государственного управления.
Но оказалось, что некоторые люди все-таки начали становиться «равнее». И начал зарождаться так называемый новый класс. Этот термин в свое время ввел один из лидеров коммунистов бывшей Югославии, ученый и писатель Милован Джилас. Этот человек прошел путь до члена Политбюро ЦК Югославской компартии и знал изнутри тот механизм, который позволял осуществлять контроль над массой в коммунистическом обществе. Суть его теории проста. Аппарат государственного управления необходим и после социалистической революции, и как только коммунистическая партия берет власть в свои руки, сразу начинается процесс отделения фактической власти от компартии в целом и уж тем более от всего общества в целом. Власть переходит к аппарату коммунистической партии, к сообществу партийных бюрократов, которое становится главной управляющей силой в обществе и начинает распоряжаться общенародной собственностью. Не весь народ как «ассоциация свободных тружеников», а этот класс бюрократов, партийный аппарат становится фактическим распорядителем всех орудий и средств производства. Таким образом, через некоторое время он реально начинает эксплуатировать всех остальных членов общества и поддерживает свою диктатуру с помощью террора и тотального идеологического контроля в стиле Оруэлла.
Профессиональных революционеров — на свалку истории
По мере становления нового бюрократического аппарата профессиональные, идейные революционеры, которые осуществляли социалистическую революцию, после ее победы либо постепенно смещаются с руководящих постов, либо перерождаются. Те из революционеров, кто не в состоянии приспособиться к работе в таком аппарате, из него вытесняются, их заслуги забываются, а оставшиеся становятся сообществом реакционеров-душителей и, не обращая внимания на ранее провозглашенные принципы, подавляют сопротивление обманутых масс, которые в свое время поддерживали революционеров, а теперь фактически отстранены от управления государством. Таким образом, всем народом, «ассоциацией тружеников», теми, кто «независимо создает общественное богатство, общенародную собственность», руководит «передовой отряд всего народа» — коммунистическая партия.
Коммунистическая партия сама по себе неоднородна, реальным хозяином всей страны является ее аппарат в виде Политбюро ЦК, Секретариата ЦК и партийных комитетов на местах, которые также функционируют по определенной схеме. Контроль в обществе осуществляется исключительно централизованно и административно, зачастую скатываясь до террора, политические свободы ограничиваются, отсутствует свободная передача информации, господствует идеологическая пропаганда.
Литература — о номенклатуре
Таков механизм перерождения всех коммунистических режимов. Причем Югославия еще стояла некоторым особняком. Советское руководство считало ее страной, которая находится ближе к капитализму, чем другие социалистические страны. Поэтому советская система в значительной степени отличалась от той, которую описал Джилас в своих книгах «Новый класс» и «Несовершенное общество». Главная его идея тем не менее правильна и применима к советской системе: в социалистических странах правящая элита — это новый господствующий класс партийной бюрократии. Впоследствии за свои идеи Джилас был заключен в тюрьму, но его теория приобрела мировую известность и на сегодняшний день является одним из фундаментальных представлений в исследованиях различного рода социалистических, коммунистических режимов.
Работа властных структур в нашей стране неплохо проанализирована одним из бывших партийных функционеров сталинского периода Абдурахманом Авторхановым в книге «Технология власти». Кроме того, это важнейшее для понимания экономической и политической ситуации в России, а ранее в СССР, явление осмыслил Михаил Восленский в своей блестящей книге «Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза», которая была на протяжении десятилетий лучшим исследованием по этой теме. Восленский сам работал в различного рода государственных структурах, поэтому в своей книге очень точно, со знанием дела передал все штрихи, все нюансы и оттенки этого явления.
Кроме того, можно отметить романы и рассказы Оруэлла, такие, как «1984» и «Скотный двор», где вкратце написано, как на одной ферме животные устроили революцию против господства людей и стали сами хозяйничать, но республика освободившихся животных быстро оказалась под властью свиней и их охранников — сторожевых псов. Уделом остальных животных хутора стал беспросветный труд по выполнению составляющегося свиньями плана, сдабриваемого демагогическими заявлениями о том, что отныне животные работают не на людей, а на самих себя. И под шумок этих разговоров свиньи стали владельцами фермы. В романе «1984» изображаемое Оруэллом общество делилось на три слоя: это внутренняя партия, то есть партийно-полицейский аппарат, который превращается в господствующий класс; внешняя партия — подчиненная этому классу интеллигенция и просто пролетариат — низший класс общества.
О перерождении высшего слоя нового «сословия», появившегося в СССР, его обуржуазивании, трансформации, об отстранении рабочего класса от власти было много написано не только «буржуазными критиками», такими, как Оруэлл. Интересно, что ту же идею развивали даже горячие сторонники мировой пролетарской революции. Прежде всего это Троцкий, который с самого начала в своей борьбе со Сталиным сделал ставку на критику этого явления перерождения. Он вынужден был это сделать, поскольку в противном случае ему просто не к чему было бы апеллировать, когда он стал проигрывать в своей политической борьбе. Троцкий указывал, что бюрократизация партийного аппарата фактически создает не диктатуру пролетариата, а, как он выражался, диктатуру над пролетариатом. По мнению Троцкого и троцкистов, фактически в 20-е годы бюрократия «политически экспроприировала» рабочий класс и сделалась привилегированным общественным слоем, что вызывало необходимость антибюрократической революции, революции всего народа против бюрократии, чтобы действительно построить социализм. Это очень близко к идеям Джиласа, Оруэлла, Восленского и других авторов.
Номенклатурные принципы выдвижения
Мы не можем подробно разбирать, как возник этот класс, как он укреплял свое господство. Отметим лишь, что этот механизм действительно хорошо исследован в работах Авторханова; в своей книге «Технология власти» он объясняет, каким образом Сталин забирал власть в стране, а опора Сталина — прослойка бюрократов, причем определенного толка, готовых ради своего политического выживания на все, — становилась все больше и больше.
Авторханов показал, как Сталин освобождался от наиболее самостоятельных, талантливых, принципиальных, активных людей, что даже со своей женой он вступил в конфликт, поскольку она была из семьи настоящих революционеров. Окружал себя серыми и невзрачными людьми, выдвигая их по принципу исключительно личной преданности. А личной преданности можно было ожидать прежде всего от безынициативных, без каких-либо способностей и вообще положительных качеств людей, которые в случае их выдвижения понимали бы, что они выдвинуты только благодаря своему сюзерену, и ни на минуту не задумывались бы о том, что сами чего-то достигли.
При полном отсутствии каких-либо достоинств это были лица с определенными моральными качествами, не гнушающиеся ничем, готовые подличать, лизоблюдствовать, холуйствовать, совершать разного рода аморальные деяния, с помощью которых вышестоящие в этой системе могли повязать их, сделать полностью зависимыми. В 1937 году выдвижение было сопряжено с участием в доносах, репрессиях. Это было крайней формой; но и ранее, и позже все равно практиковалось выдвижение самых аморальных людей путем вовлечения их в какую-либо грязную, незаконную деятельность, чтобы впоследствии держать их на крючке. Таким образом, выдвиженцы должны были абсолютно не соответствовать той роли, на которую выдвигались; поэтому они часто перебрасывались с места на место и руководили то идеологией, то сельским хозяйством, то культурой, то машиностроением. Им было все равно, чем руководить. Сформировался класс профессиональных руководителей-неважно-чем, абсолютно не представляющих, чем они руководят, не уверенных в своем соответствии этому статусу, с аморальным прошлым, служившим залогом круговой поруки, зависимости от вышестоящего.