Пособие для начинающих «софия» 2009 Содержание (стр. 18 из 52)

рыдания. И я видел, как старуха начинает съеживаться, окутанная светом, и ее рот искривляется, и лицо принимает бесстрашное выражение, а глаза храбро смотрят на неизменный, вечный свет. И ничто не двигалось. Лишь легкий ветерок шевелил ее волосы.

И я смотрел на эту женщину, давшую рождение своему сыну, который погиб до времени, и видел, как велика была их разумность. И я обратил взор вверх, к солнцу, которое никогда не умирало. Это было все то же солнце, которое видела эта старая женщина, когда впервые после рождения открыла глаза на руках своей матери, — те же самые лучи, что проникали тогда сквозь трещину в потолке. И то же самое солнце стало последним, что она увидела в своей жизни.

И когда мы похоронили старуху, я вновь взглянул на солнце и начал размышлять о нем, о днях, о жизни и о тех существах, которые продолжали жить после смерти человека. И я начал понимать, что Боги, живущие в разуме человека, — не более чем выражение его самых сильных страхов или того, что человек почитает более всего. Я начал осознавать, что истинный Бог — это тот, кто допускает существование подобных иллюзий и идеалов, тот, кто позволяет им появляться и исчезать, тот, кто продолжает жить, даже если эти иллюзии повторяются из года в года, из жизни в жизнь. И вскоре я убедился, что та сила, жизнь, та вечность, постоянная и пребывающая вовеки там, где истинный Бог, Непознанный Бог чтится по-настоящему, есть жизненная сила.

И я начал познавать, кто есть Непознанный Бог. Он, в сущности, был самой жизнью, неизменной по своей природе. Я поработил себя своей ненавистью, желая уничтожить самого себя, несовершенное создание. И я

116

Часть I. Путь Мастера к просветлению

добродетельный Бог, мастер, исполненный добродетели, не потому, что я не сделал в своей жизни ничего плохого и оставался чистым существом. Я испробовал в жизни все, и именно поэтому, создания, я обрел мудрость, заключенную во всем, что я когда-либо делал, и мне не придется делать этого снова. Я добродетелен, поскольку, создания, я выполнил все, чтобы стать тем, кто я есть.

Как вы узнаете, что такое любовь, если не познаете ненависть? Как вы узнаете, что такое жизнь, если не окажетесь на пороге смерти? И солнце будет всходить, несмотря на вашу смерть, и птицы даже не посмотрят в вашу строну, и муравьи будут копошиться вокруг ваших ног, пока они будут вздрагивать в последние мгновения вашей жизни. Вы не познаете этого до тех пор, пока не достигнете точки реализации, а реализацию несет в себе каждое мгновение.

Не было ни единого человека, который учил бы меня науке просветления. Просветление означает знание. Познание чего-либо приближает просветление. Меня учило нечто неведомое.

И, о мастер, когда я смог немного пройтись, я увидел, как ветер гуляет по каньону, как он летит вдоль реки, по роще оливковых деревьев. Вы знаете, как выглядит оборотная сторона оливковых листьев? Вы никогда не задумывались об этом? Когда ветер проносится по каньону — он долетает до реки и устремляется во фруктовые сады, — он колышет листья олив, разворачивая их. Листья олив изумрудного цвета с одной стороны, но знаете ли вы, какого они цвета с другой стороны? Они переливаются серебристыми оттенками. Вы бы видели, какая это красота, когда ветер пробегает по листьям, поднимая их кверху. Это великолепное зрелище.

117

Глава 1. Автобиография Рамты

И я видел, как ветер сорвал косынку с головы девушки, разметав ее волосы, и девушка была прекрасна. Я видел маленькую девочку, держащую в руках корзину, куда она собирала фиги. Ветер подхватил корзину, и та выпала из рук девочки, и фиги высыпались и покатились по земле, и ветер раздувал крохотную юбку девочки, пока она, смеясь, бежала за своими фигами. Это была игра.

Когда через возвышенные мысли я познал Отца и понял, кто он есть, я больше не желал стареть и умирать, подобно тому, как умерла та старая женщина и многие из моих храбрых воинов, чью смерть я видел. Должен быть лучший способ, чтобы управлять жизнью, подобно тому, как это делает солнце. И вот я начинаю смотреть вперед, исцеляясь от самого страшного отчаяния, наполнявшего все мое тело, и, когда я полностью оправился от него, я в одиночестве устроился на своем плато и устремил свой взгляд далеко в ту сторону, где сквозь густой туман едва проглядывали размытые контуры гор и долин, еще не отмеченных на картах, и я размышлял о том, как можно стать частью той сущности, которая есть бесконечность.

Просветление: повелитель ветра

И вот, будучи на нашем плато, я присел и посмотрел на свою армию — воины растолстели, и многие были уже не в той форме, что раньше. Мне не оставалось ничего другого, как только размышлять над своей, как вы бы это назвали, бездарно проведенной юностью, — я был крайне занят во времена своей юности. И пока я сидел там, я созерцал Непознанного Бога, думал о том, каким он мог быть и каково было бы стать Непознанным Богом.

118

Часть I. Путь Мастера к просветлению

Глава 1. Автобиография Рамты

119

Тут, к моему огромному удивлению и, в то же время, облегчению, налетел легкий ветерок. И в тот час ветерок решил поиграть со мной. Он путался и кружился у меня в волосах, пролетал у меня сквозь пальцы, он осушил слезы, которые стояли у меня в глазах, подхватил мою мантию, длинную и величественную, и перекинул ее край мне через голову. Я оказался в не очень-то подобающем для знаменитого воина положении, как видите. Однако когда я снял мантию со своей головы, опустил ее вниз, огляделся и слегка сместился, приняв более удобное положение, ветер закружился передо мной, поднял в воздух шафрановую пыль и, образовав из нее гибкий столб, заставил его подняться к небесам. И я смотрел на этот столб шафрановой пыли. И как только мое внимание ослабло, столб разрушился, а весь кружившийся в нем песок просыпался прямо на меня.

После этого ветер отправился свистеть вниз по каньону, туда, где протекала река и раскинулись прекрасные фруктовые сады с деревьями, меняющими цвет своих листьев от изумрудного до серебристого. И ветер дул, подхватив юбку красивой юной девушки и здрав подол ей до талии, отчего по округе разнеслось дружное хихиканье. И ветер сдул шляпу с головы ребенка, который бросился бежать, пытаясь ее поймать, от души при этом смеясь. Ветер — вот кто, должно быть, и есть Непознанный Бог.

И вот я размышлял о том, как стать ветром, поскольку не было на свете человека, который являлся бы для меня идеалом, поскольку не было человека среди всех тех, кого я знал, с кем я хотел бы поменяться местами, кем я хотел бы стать, — не было ни одного такого чело-

века. Ветер же, увы, показался мне самым достойным идеалом. И тогда я стал звать ветер, а он только рассме- ялся в ответ громовыми раскатами в каньоне. И когда я уже обессилел, выкрикивая ему приказания, и присел на корточки, он вернулся и мягко задул мне в лицо. Это была свобода.

Именно тогда мне случилось понять, что представляет собой невидимая сила. И я созерцал ветер, мастер, и слился с его изменчивостью, легкостью, с его структурой, которая не поддается определению. В своих поисках идеала, которым я хотел бы стать, я наблюдал за ветром, и я стал ветром.

И вот, создания, я захотел стать ветром, и я созерцал его многие годы подряд. Ветер действительно стал моим идеалом. Стать им — вот чего я по-настоящему желал. И все мои мысли были только об этом. И мой первый опыт преображения случился не ранее, чем спустя шесть лет после моего воскресения из мертвых, и все же много раз до этого, каждый вечер, мастер, я отправлялся в уединенное место, вглядывался в луну, в ее нежную бледность и созерцал ветер.

И вот, только по случайности я обратился ветром, и как только я стал ветром, я просто оставил, как вы это называете, свое физическое тело. Превращение было для меня столь желанным, что мысль о нем просто вылетела из моего тела, и я обнаружил себя висящим в воздухе. И когда я взглянул вниз на свою телесную оболочку, меня охватил страх — я испугался в первый раз с того момента, когда мне нанесли смертельный удар мечом. Именно этот страх возвратил меня обратно в физическое тело. Однако я чувствовал себя как в раю,

120

Часть I. Путь Мастера к просветлению

Глава 1. Автобиография Рамты

121

поскольку думал, что стал ветром, я был в этом уверен, и представлял, что подумал бы обо мне ветер, если бы меня увидел. Вот что я совершил.

Я рухнул на землю, мастер, и обратился к Источнику, силе, причине, ветру, умоляя его поднять меня вверх своими мыслями. Я никогда не забуду его милость, красоту и изобилие, которыми я наполнился в тот восхитительный момент. И когда я начал размышлять о том, что сделало меня гибким и изменчивым, то понял, что это была моя целостная, ясная, непоколебимая мысль, слившаяся воедино с идеалом — ветром.

Ничего я так не хотел, ничего я так не желал, создания, ничто так не занимало меня, как только мысль о том, чтобы стать этой свободой и легкостью. И после того, как мне это удалось в первый раз, больше у меня ничего не получалось, сколько бы усилий я ни прилагал, как усердно бы ни старался, сколько бы потов с меня ни сходило, как отчаянно я бы ни проклинал себя за свое бессилие. Я не двигался с места, став как будто еще тяжелее, чем когда бы то ни было раньше, и лишь потому, обратите внимание, что познал, сколь тяжелым был мой вес.