Но тут случилось непредвиденное: пятеро активистов «Солидарности» перехватили инициативу и организованный руководством митинг перерос в митинг солидарности с бастующими шахтерами 9-го участка. Выступавшие предлагали расширить требования бастующих, включив в них проблемы массовой безработицы среди женщин, нехватки благоустроенного жилья и мест в детских дошкольных учреждениях, манипуляции с зарплатой, преследования за критику с использованием “Устава о дисциплине” и т.д. Кроме того, сообщалось о готовности шахтеров с других шахт поддержать “Северную”. Слушатели встречали боевые выступления громким одобрением. В момент окончания митинга в центр вестибюля с мегафоном вышел начальник Воркутинского горотдела внутренних дел полковник милиции Т. и потребовал, чтобы выступающие активисты покинули здание, угрожая в противном случае привлечь их к ответственности за хулиганство.
Активисты группы “Солидарность” действительно вскоре были привлечены к ответственности за хулиганство. Председатель Воркутинского городского народного суда С.М.Иванцов в интервью корреспонденту городской газеты разъяснил свою позицию так:
- ... Нет в городе группы “Солидарность”, а есть люди, которые под этим громким лозунгом сеют среди горожан нездоровую атмосферу подозрительности и некомпетентности. Любая общественная организация считается образованной лишь после регистрации в исполкоме городского Совета... 5 марта во время известных событий на “Северной” представители мнимой “Солидарности” пришли в административный корпус шахты и из хулиганских побуждений мешали недостойными выкриками через мегафон проведению нарядов, оказали неповиновение представителям шахты, попытавшимся удалить этих людей из помещения. За совершение мелкого хулиганства Бойчук был привлечен к административному аресту на 5 суток, Приступа - на 6 суток. Сеничкин и Гуридов привлечены к административной ответственности в виде штрафа” (Заполярье. 1989. 18.03). Позже на 5 суток был арестован и С.Масалович. Лишь через год Верховный суд Коми АССР отменил решение Воркутинского городского суда.
В тот же день, 5 марта, в 15 часов в актовом зале административно-бытового корпуса шахты состоялась встреча ее работников с министром М.И.Щадовым и первым секретарем Коми обкома КПСС В.Мельниковым. Министр пообещал вернуть недоплаченную зарплату. Другие требования остались неудовлетворенными. И 5 марта забастовка закончилась.
Причины забастовки в соответствии с советской традицией были списаны на местные недоработки. Соответственно распределились и наказания: генеральному директору объединения и первому секретарю горкома КПСС по партийной линии “указали на слабый контроль”, директору шахты “Северная” Н.Тищенко объявили партийный выговор с занесением в учетную карточку и решением коллегии Министерства угольной промышленности СССР освободили от занимаемой должности, секретарю парткома шахты объявили партийный выговор “с занесением”, а затем и переизбрали, председателю шахткома также объявили партийный выговор “с занесением” и переизбрали (Молодежь Севера. 1989. 7.04). Правда, на пленуме Воркутинского горкома партии прозвучали и иные мнения. Один из членов горкома партии сказал об этом так: "Нет цены, нет рынка - какой хозрасчет? Забастовка произошла от хозрасчета. Шахта "Северная" первая перешла на хозрасчет и села в лужу" (Комсомольская правда. 3.11.89). Генеральный директор объединения "Воркутауголь", анализируя причины этого конфликта, признал, что он мог возникнуть лишь в условиях перехода на хозрасчет. Формально, по его мнению, отказ девятому участку был правомерен. Однако "ошибка наших работников состояла в том, что разбираясь в конфликте, они не почувствовали остроты ситуации, напряженности атмосферы на предприятии". Поэтому в порядке исключения премию можно было выплатить, нарушая принципы хозрасчета, из резерва объединения. Однако в целом глубина происшедшего конфликта еще никем толком не осознавалась.
Конфликт на “Северной” имел определенный резонанс на предприятиях республики. Так, с 13 по 15 марта бастовали водители автотранспортного цеха вышкомонтажной конторы Усинской нефтеразведочной экспедиции, грузчики Усинского объединения “Коминефть”, водители управления механизации строительства треста “Ухтагражданстрой”, высказывали готовность присоединиться к воркутинцам горняки участка N2 интинской шахты “Капитальная”. Местные партийные органы эти события объяснили просто: они были спровоцированы статьей собственного корреспондента газеты “Красное знамя” Л.А.Воробей, рассказавшей о забастовке в Воркуте (Красное знамя. 1989. 10.03). Ее выводы не совпали с выводами комиссии. Автора обвиняли в искажении фактов и излишне эмоциональном освещении событий. В связи с этим заведующий отделом агитации и пропаганды Воркутинского горкома КПСС направил докладную записку на имя первого секретаря Коми обкома КПСС В.Мельникова, предлагая принять меры к корреспонденту газеты.
Вопросы, поднятые во время забастовки на “Северной” носили общегородской характер. И 24 марта 1989 г. Госплан РСФСР совместно с Министерством угольной промышленности СССР рассмотрели по просьбе Воркутинского горкома КПСС перечень первоочередных мер социально-экономического развития Воркуты. Однако в итоговом решении отмечалось, что “принятие специального решения правительства РСФСР по социально-экономическому развитию Воркуты Госплан РСФСР считает нецелесообразным”.
ПАРТКОМЫ:
ПОПЫТКА ОСЕДЛАТЬ ШАХТЕРСКОЕ ДВИЖЕНИЕ НА ВЗЛЕТЕ
Летом 1989 г. начались забастовки в Кузбассе. Они сразу же вызвали резонанс на шахтах Воркуты. Партийные комитеты шахт попытались взять инициативу в свои руки. На их заседаниях принимались решения о поддержке пяти экономических требований, разработанных ЦК профсоюза угольщиков еще в мае, но предъявленных Министерству угольной промышленности СССР только в момент начала забастовки в Кузбассе.
Партком воркутинской шахты “Северная” 14 июля вынес решение поддержать бастующих шахтеров объединения “Южкузбассуголь”. На этом заседании отмечалось также, что не полностью удовлетворены требования, выдвинутые в ходе забастовки участка N9 «Северной» в марте 1989 г. Партком принял решение выразить недоверие министру М.Щадову и председателю ЦК углепрофсоюза М.Сребному как руководителям отрасли, не сумевшим проводить эффективную, сбалансированную экономическую и социальную политику.
На другой шахте – «Комсомольская» – партком также встал на сторону начинающегося шахтерского движения.
Выписка из протокола заседания парткома шахты “Комсомольская” от 14.07.89 г.
Повестка дня.
1. О положении дел в шахтерских районах Южкузбассугля и Прокорьевскугля.
Постановили:
1. Выдвинутые требования в шахтерских районах Южкузбассугля и Прокорьевскугля в части: предоставления возможности коллективам самим определять режим труда и отдыха, по желанию коллективов ввести единый выходной день в воскресенье, оплачивать работу горняков в вечерние и ночные смены по повышенному тарифу, ввести оплату за время, затрачиваемое шахтерами на передвижение от ствола шахты до места работы и обратно - ПОДДЕРЖАТЬ.
Голосовали “за” - единогласно.
Секретарь парткома И.Г.Омельченко.
(Красное знамя. 1989. 10.08).
16 июля телетайп объединения “Воркутауголь” принял полный текст обращения конференции стачкомов Кузбасса. Оно было доведено до сведения коллективов шахт.
17 июля в Воркуте состоялось совместное совещание членов бюро горкома КПСС, исполкома горсовета, президиума теркома профсоюза, секретарей парткомов Воркутинских предприятий. Совещание приняло совместное обращение к председателю Президиума Верховного Совета СССР и Генеральному секретарю ЦК КПСС М.Горбачеву, Председателю Совета Министров СССР Н,Рыжкову, Председателю ЦК профсоюза рабочих угольной промышленности М.Сребному, министру угольной промышленности СССР М,Щадову с поддержкой пяти экономических требований, предъявленных министерству Центральным комитетом профсоюза.
На этом же совещании рассматривался вопрос об организации в Воркуте превентивной забастовки под эгидой партийных комитетов с тем, чтобы поставить заслон радикализму в рабочем движении. Первый секретарь Воркутинского горкома КПСС В.П.Сердюков в интервью республиканской газете сказал: “Сначала все наши меры были направлены на то, чтобы предотвратить забастовку. Мы предложили партийному активу города пока не идти на самую последнюю меру, а наши требования с предупреждением о забастовке направили в Москву. Но когда забастовка все же началась, горком поставил перед собой задачу: все должно пройти организовано, везде должен быть порядок”. (Красное знамя. 1989. 19.08).
26 июля секретарь Воркутинского горкома комсомола А.Рудольф сказал: “Когда началась забастовка на шахте “Хальмер-Ю” (в ночь с 17 на 18 июля), было ясно, что горняки остальных шахт обязательно поддержат бастующих. А если забастовка была неотвратимой, то может быть имело смысл горкому КПСС через первичные организации взять ситуацию под контроль и объявить общегородскую трехдневную предупредительную забастовку, которая действительно стала бы трехдневной? Это предложение не нашло поддержки у большинства присутствующих и, по-моему, напрасно. Встань горком и горисполком во главе предупредительной забастовки (как ни крамольно это звучит), это позволило бы им сохранить политическое лицо, политическое лидерство”... (Молодежь Севера, 1989. 28.07).