11 февраля 2009 г. в Москве прошла пресс-конференция, в которой участвовали Имран Эжиев, Елена Санникова, Светлана Ганнушкина и Лев Пономарев. В ходе пресс-конференции были продемонстрированы журналистам фотографии, сделанные во время свидания с Зубайраевым. На ногах заключенного отчетливо видны следы от прибивания ступней гвоздями к полу. Эжиев добавил, что Зубайраев был весь в бинтах, пропитанных гноем. Голова Зубайраева от битья дубинками увеличилась в размерах.
Сестра Зубайра сообщила, что руководство колонии пригрозило добить Зубайраева, если он не прекратит жаловаться правозащитникам. Ей самой тоже начали угрожать, как сотрудники силовых структур в самой Чечне, так и работающие в волгоградском УФСИН.
«Нужно срочно организовать комиссию с участием представителя аппарата Уполномоченного по правам человека в РФ, сотрудников Главного управления ФСИН РФ, членов экспертной комиссии при Общественной палате по Чеченской Республике, волгоградских правозащитников и представителей прокуратуры, – заявил Имран Эжиев. – Эта комиссия должна опросить как осужденных, так и сотрудников ЛИУ-15, имеющих какое-то отношение к ситуации вокруг Зубайра».
После пресс-конференции истязания на время прекратились. Однако 13 марта, по представлению администрации колонии, было принято судебное решение о переводе Зубайраева в тюрьму для дальнейшего отбывания наказания, т.е. условия его содержания были ужесточены.
Это вызвало большие опасения за жизнь Зубайраева. 17 марта к Владимиру Лукину лично письменно обратилась Светлана Ганнушкина: ссылаясь на свидетельства очевидцев, она просила Лукина сделать все, от него зависящее, для предотвращения трагического развития событий. В обращении снова предлагается принять предложение Имрана Эжиева о направлении в Волгоград представителей аппарата Уполномоченного и выражается готовность принять участие в этом посещении.
В ответ из аппарата Уполномоченного была прислана копия письма администрации колонии, в котором Зубайраев обвиняется в членовредительстве и аутоагрессии. «В каждом случае аутоагрессии 3убайраеву З.И., – утверждается в ответе, – оказывалась необходимая медицинская помощь».
22 марта для защиты интересов Зубайраева ПЦ «Мемориал» пригласил адвоката Мусу Хадисова, который немедленно выехал в Волгоград, добился встречи с Зубайром и еще раз убедился в том, что осужденный подвергается истязаниям. Адвокат Хадисов подал жалобу на помещение Зубайра в тюрьму.
Приезд Мусы Хадисова оказался как нельзя кстати. Проблемы начались у журналистки и правозащитницы Елены Маглеванной, очень много сделавшей для того, чтобы о положении Зубайраева стало известно общественности. 20 марта администрация ЛИУ-15 подала против нее судебный иск о защите чести и деловой репутации.
Работники колонии потребовали компенсации нанесенного их деловой репутации ущерба в размере сначала пяти, а потом 500 тыс. руб., а также извинений. Текст, который, по их мнению, должна зачитать Елена Маглеванная, должен начинаться так: «Сотрудники уголовно-исполнительной системы находятся на службе у государства, и эта служба требует от них мужества, стойкости, выдержки и полной самоотдачи сил...»
26 марта 2009 г. в Кировском районном суде Волгограда, во время первого слушания по делу Е. Маглеванной, адвокат Зубайра Зубайраева Муса Хадисов, который видел своего подзащитного накануне слушаний, подтвердил наличие большого числа следов истязаний на теле своего клиента, в особенности на ногах. Двое чеченских правозащитников из Центра по правам человека при канцелярии чеченского омбудсмена, Роза Шамиева и Мадина Астамирова, подтвердили, что нынешний начальник колонии ЛИУ-15 во время второй чеченской войны служил в следственном изоляторе в Чернокозове, печально известном пытками заключенных[11].
Отношение – к Зубайраеву в частности и к чеченцам вообще, – врача, помощника начальника ГУФСИН региона по соблюдению прав человека в учреждениях исполнения наказания и исполняющего обязанности начальника колонии описано в главе «Об образе врага в массовом сознании» настоящего доклада. Эти люди, убеждения и прошлое которых должны были бы исследоваться при назначении на занимаемые ими должности, не могут быть объективны ни к Зубайраеву, ни к любому другому человеку, который решится встать на его защиту.
Судебные слушания продолжились 12 и 14 мая. Суд категорически отказал представителям Е. Маглеванной вызвать в качестве свидетеля в зал заседаний самого Зубайра Зубайраева, возможно потому, что сам вид измученного человека является свидетельством, опровергающим все заявления работников колонии о том, что никаких пыток к нему не применяли. Во время слушаний сторона истца демонстрировала некие видеозаписи, якобы, подтверждающие, что Зубайраев сам наносил себе увечья. Однако свидетели утверждают, что ничего подобного усмотреть на записи не смогли. Несмотря на это, суд удовлетворил иск и назначил Елене Маглеванной наказание в виде штрафа в 200 тыс. руб.
Но в тюремном заключении Зубайру по-прежнему нет покоя. По сведениям родственников, с ним в камеру поместили человека, убежденного в том, что родственники Зубайра виноваты в гибели его отца. От соседа исходит постоянная угроза. Но этим дело не ограничивается. 12 апреля до родственников снова дошли сведения, что Зубайра избивают в тюрьме. Приглашенный ими местный адвокат Эдал-Бек Магомадов попросил предоставить ему свидание с подзащитным. Ему отказывали вплоть до 23 апреля. По результатам посещения адвокат подал начальнику ЛИУ-15 заявление:
«23 апреля 2009 г. при моем посещении в ФБУ ЛИУ-15 г. Волгограда осужденного
Зубайраева З. И. мной были обнаружены на теле Зубайраева З.И. побои, гематомы, кровоподтеки. Наиболее сильные кровоподтеки находятся в области плеч, груди и ребер. В нижней части спины в районе поясницы также находятся следы побоев. Указанные телесные повреждения были причинены осужденному Зубайраеву З.И. 10 и 12 апреля 2009 г. … я обратился с просьбой о вызове в комнату свиданий врача или начальника учреждения, для того чтобы указанные выше телесные повреждения были зафиксированы, на что я получил категорический отказ».
История Зубайра Зубайраева продолжается.
Информация о жестоком обращении с заключенными приходит почти ежедневно.
6 мая 2009 г. мы получили от коллег из Норвегии следующее письмо одного из чеченских беженцев о положении уже упоминавшегося выше Ризване Тайсумове.
«У меня к вам срочное дело. Я получил сведения, что один парень Тайсумов Ризван, который сейчас находится в заключении, переводится в другой лагерь, где уже были убийства моих земляков.
Он и сейчас подвергается избиениям по разным надуманным причинам, а теперь вообще его посылают на смерть. Сегодня он должен попасть в ФБУ ИК/2 ЕПКТ, по адресу: Амурская область, станция Возжаевка.
И еще, там, на этой зоне в ИК/2, находится Кацаев Ибрагим Алаудинович, этого человека держат там под сильным прессом и издевательствами, они нуждаются в помощи правозащитников».
Через 5 дней пришло еще одно письмо:
«В том лагере, куда отвозят Ризвана Тайсумова, на днях повесился русский парень по причине насилия над ним со стороны заключенных, работающих на администрацию. Он не выдержал издевательств и насилия. Парня звали Морозов Артем Юрьевич».
Последнее сообщение подтвердил наш адвокат, работающий в Амурской области. Морозова действительно нашли повешенным 9 мая. Он был осужден в 2007 г. к 3,5 годам заключения. Накануне его смерти с ним беседовал психолог, по утверждению которого, никакого мрачного настроения у Артема Морозова не было, он интересовался, как оформляется длительное свидание с родственниками. Было ли это самоубийство или убийство, едва ли станет когда-нибудь известно.
Происшедшее с Артемом Морозовым показывает уровень общего неблагополучия в определенных пенитенциарных учреждениях РФ. Именно в такие учреждения часто направляют жителей ЧР для отбывания наказания.
Фабрикация уголовных дел
Наиболее жестокой и циничной формой преследования чеченцев стала массовая фабрикация против них уголовных дел.
Стандартный механизм фабрикации прост: при обыске в жилище или при личном досмотре сотрудники милиции подбрасывают гражданину небольшое количество наркотика, патроны, гранату или взрывчатые вещества, а затем, задержав, выбивают у него признательные показания. При этом для проверки документов, задержания, личного досмотра или обыска часто нет никаких оснований, кроме пристального внимания правоохранительных органов к лицам определенного этнического происхождения.
В декабре 2007 г., перед выборами, в Москве, работники милиции, обходя квартиры выходцев из Чеченской Республики, записывали их паспортные данные, требовали информировать ОВД о том, кто в эти дни собирается приехать к ним в гости.
Особого внимания удостаиваются выходцы из Чечни при пересечении границы на пунктах паспортного контроля. Их надолго задерживают, уносят паспорта на дополнительную проверку. Известны случаи, когда проверка длится так долго, что приводит к опозданию на рейс. Так, в декабре 2007 г. не сумела вылететь в Италию из аэропорта «Шереметьево» номинантка на Нобелевскую премию мира Лидия Юсупова. Летом 2008 г. в аэропорту «Внуково» дважды – при вылете и при возвращении – задерживались участники реабилитационного семинара, проводившегося в Турции для своих сотрудников Правозащитным Центром «Мемориал». При этом особой, часовой, проверке без всяких объяснений были подвергнуты только выходцы из Чечни. К остальным членам группы никакого специального внимания пограничники не проявили. Одного из чеченцев пытались задержать за выражение недовольства происходящим. Ему руководитель бригады угрожал судом и на ходу фальсифицировал его высказывания. Остановить этот процесс удалось только руководителю группы, предъявившему удостоверение члена Совета при Президенте РФ по правам человека.