К приобретениям в гражданском состоянии можно добавить моральную свободу, которая одна делает человека действительным хозяином самому себе, ибо поступать лишь под воздействием своего желания есть рабство, а подчиняться закону, который ты сам для себя установил, есть свобода.
Проблема, возникающая при интеграции в общество, это наличие у каждого индивидуума своих интересов, которые часто противопоставляются друг другу и общим интересам. Руссо сравнивая общую волю и частные интересы говорит, что первая стремится к равенству, а вторая - к преимуществу. Решением данной проблемы автор видит в выделении общего в интересах путем отброса взаимоуничтожающихся крайностей.
В рассуждении о народе философ полагает , что у каждого народа есть такие же периоды, как и в жизни каждого человека – юности ,зрелости и так далее. Чтобы подчинять народ закону, нужно дождаться определенной поры в развитии нации и если подвергнуть его воздействию цивилизации слишком рано, то народ никогда не сможет быть истинно цивилизованным, что и случилось с русскими, по мнению философа.
Рассуждая о большой территории, философ говорит о сложности управления большим государством, о меньшей сплоченности населения, рассеянного по большой территории. Также Руссо приводит рассуждение, которое учитывается в федеральной политике современных государств. Он пишет, что для большой территории не годится один закон, так как провинции отличаются друг от друга, но разные законы, считает он, приводят к еще большим неразберихам и беспорядкам.
Рассуждения о законе и власти в государстве, Руссо строит стоя на социал-демократических позициях. Цель всяких законов, должна сводится к двум главным вещам – свободе и равенству.
Однако под равенством не следует считать обладание властью и богатством в равной мере. Власть должна быть такой ,чтобы она не могла превратится в насилие, а рассуждения о богатстве строятся следующим образом –ни один гражданин не должен обладать столь значительным достатком, чтобы иметь возможность купить другого, и ни один – быть настолько бедным, чтобы быть вынужденным себя продавать.
Разделяя законы, Руссо выделяет главные их виды: политические, гражданские, уголовные, особую роль отводит законам морали и этики. Они то и составляют подлинную сущность государства, они изо дня в день приобретают новые силы, когда другие законы стареют или слабеют, они возвращают их к жизни или восполняют их.
Выделяется три вида правлений и Руссо пытается найти наиболее подходящие для разных видов государств: демократические для малых, аристократические для средних, монархия для больших. Хотя Руссо тут же замечает, что этот принцип не универсален, он видит много примеров, когда государство удачно управляется видом правления не соответствующее этой схеме.
В рассуждениях о каждом виде правления, Руссо говорит, что не может существовать демократия в своем подлинном виде, так как не возможно, чтобы большинство управляло меньшинством. При всех своих симпатиях к этому виду, Руссо отмечает , что этот вид мало подходит людям, так как он для них слишком совершенен и отмечает, что при демократии больше всего гражданских войн и волнений.
Аристократию разделяет на природную, выборную и наследственную. Первая присуща слаборазвитым народам, вторая – одна из самых лучших видов правления, а третья – наиболее худший вид, так как власть чаще всего достается худшим.
Монархию, Руссо кроме всего прочего, отмечает как самый могущественный вид правления.
Замечая, что в каждом из видов правления есть и плюсы и минусы, автор приходит к выводу, что самый эффективным должен быть смешанный вид правления - «Максимум силы и слабости одинаково встречаются при простых видах правления, в то время как смешанные формы дают среднюю силу».
Самым важным признаком хорошего правления у Руссо является численность и рост населения.
Рассуждая о разделении властей Руссо критикует Монтескье. В идее Монтескье о взаимном сдерживании обособленных и противопоставленных друг другу властей Руссо видел нежелательные крайности, которые ведут к их враждебным отношениям, дают силу частным влияниям или ведут даже к раздроблению государства. Отвергая идею разделения властей в трактовке Монтескье, автор «Общественного договора» вместе с тем признает необходимость разделения государственных функций и разграничения органов, представляющих в пределах своей компетенции государственную власть. Руссо видит принципиальное различие между законодательной и исполнительной властью.
Законодательная власть у него тесно связана с суверенитетом. Это – воля всего суверенного народа и потому должна регулировать вопросы общего характера, касающиеся всех. Исполнительная власть «как сила политического организма» устанавливается решением суверенного народа, а потому выступает только в качестве его доверенного слуги. Народ поручает осуществление этой власти конкретным уполномоченным лицам, которые должны действовать в строгих рамках закона и подлежат неусыпному контролю со стороны верховной законодательной власти. Более того, полномочия исполнительной власти исчезают сами собой, как только народ на законном основании собрался в качестве суверена для ведения своих дел . Отсюда видно, что, проводя различие между законодательной и исполнительной властью, Руссо ни в коем случае не допускает независимость правительства от народа-законодателя. Что касается судебной власти, то Руссо уделяет ей значительно меньше внимания, но подчеркивает неукоснительную связанность ее законами, в . Отсюда видно, что, проводя различие между законодательной и исполнительной властью, Руссо ни в коем случае не допускает независимость правительства от народа-законодателя. Что касается судебной власти, то Руссо уделяет ей значительно меньше внимания, но подчеркивает неукоснительную связанность ее законами, в то же время подчеркивая ее необходимую организационную самостоятельность по отношению, как к законодателю, так и к правительству.
Правительство, какое бы оно ни было по своей форме – демократическое, аристократическое или монархическое должно находиться под постоянным и непрестанным надзором народа. Всякое правительство временно и может быть отменено народом, поручения которого оно выполняет. «…Блюстители исполнительной власти, - говорит Руссо, - отнюдь не господа народа, а его чиновники; что он может их назначать и смещать, когда это ему угодно, что для них речь идет о том, чтобы повиноваться; и что, беря на себя должностные обязанности, которые Государство возлагает на них, они лишь исполняют свой долг гражданина, не имея никоим образом права обсуждать условия.» Чтобы предотвратить возможность захвата правительством верховной власти Руссо рекомендует часто созывать народные собрания и ставить перед ними вопрос: желает ли народ сохранить данную форму правления и данных лиц, стоящих во главе государства, народ может в любой момент отменить даже самый договор, на котором основано государство: «не существует в Государстве никакого основного закона, который не может быть отменен, не исключая даже и общественного соглашения. Ибо если бы все граждане собрались, чтобы расторгнуть это соглашение с общего согласия, то можно не сомневаться, что оно было бы вполне законным образом расторгнуть… Каждый может отречься от Государства, членом которого он является, и вновь возвратить себе естественную свободу и свое имущество, если покинет страну. Но было бы нелепо, чтобы все граждане, собравшись вместе, не могли сделать то, что может сделать каждый из них в отдельности».
Но, обладая суверенными правами в государстве, народ, со своей стороны обязуется уважать принадлежащие ему права и, вместе с тем, быть преданным известным установленным принципам религии, морали и быта; сомнения в этих принципах или нарушение их является преступлением против общественного блага. Те из граждан, которые отказываются повиноваться общей воле и не исполняют своих гражданских обязанностей, могут и должны принуждаться обществом к повиновению. Общество «принуждает их быть свободными», хотя бы при помощи смертной казни.
В восьмой главе четвертой книги «Общественного договора» Руссо кратко изложил свое отношение к религии. Он был далек от мнения, что религия – «опиум для народа». И все же в этой главе содержатся острые выпады против официальной феодально-клерикальной идеологии.
Во-первых, Руссо резко осуждает христианство за связи с существующими политическими организациями. Он часто критиковал христианство и за то, что оно слишком мало ценит земную, гражданскую жизнь и вопреки здравому смыслу занято почти исключительно «небесными помыслами».
Во-вторых, в христианских государствах, продолжал Руссо, никогда нельзя с точностью узнать, кому следует повиноваться – светскому повелителю или священнику. И вообще христианская религия учит главным образом повиновению и смирению. Христианин с глубоким безразличием выполняет свой гражданский долг; для него не важно и то, кто и как управляет людьми.
3.8 И. Кант
По мнению Канта, человек обладает совершенным достоинством, абсолютной ценностью, является субъектом нравственного сознания, отличным от окружающей среды. Поведение человека зависит от нравственного закона. Этот закон Кант назвал "категорическим императивом". На основе категорического императива был принят общественный договор. Согласно общественному договору, заключаемому в целях взаимной выгоды и в соответствии с категорическим (моральным) императивом, все отдельные лица, составляющие народ, отказываются от своей внешней свободы, чтобы тотчас же снова обрести ее, однако уже как членов государства. От свободы беспорядочной, необузданной переходят к свободе подлинной во всем ее объеме в правовом состоянии. Анализируя происхождение государства, Кант определяет его начало как естественное состояние, лишенное всякой гарантии законности. Нравственный долг, чувство уважения к естественному праву побуждают людей оставить это состояние и перейти к гражданскому обществу. Переход к последнему не носит характер случайности. Акт, посредством которого изолированные индивиды образуют народ и государство, это и есть договор. Кантовское толкование природы этого договора тесно сопряжено с идеями об автономии воли, об индивидах, как моральных субъектах и т.п. Главное условие заключаемого договора – обязательство любой создаваемой организации внешнего принуждения (монархической ли государственности, политически объединившегося ли народа) признавать в каждом индивиде лицо, которое без всякого принуждения осознает долг «не делать другого средством для достижения своих целей» и способно данный долг исполнить. Общественный договор по Канту, заключают между собой морально развитые люди. Поэтому государственной власти запрещается обращаться с ними как с существами, которые не ведают морального закона, и не могут сами правильно выбрать линию поведения.