За выполнением данных приказов бдительно следили подразделения НКВД (особые отделы воинских частей). В марте 1941 года все руководство Балтийского флота чуть не пошло под суд, за то, что флотские зенитчики открывали огонь по немецким самолетам нарушителям.
Даже 22 июня 1941 года, в четверть первого ночи, войскам была передана директива №1, которая начиналась так: «Задача наших войск, не поддаваться ни на какие провокации» и завершилась она также категорически: «Никаких других мероприятий без особых распоряжений не проводить».
Данную директиву подписали Тимошенко, и Жуков. Когда данная директива дошла до войск, уже давно горели аэродромы и германские танки прорвали обороны передовых советских дивизий.
Директива №1 была по существу смертным приговором Красной Армии. Обязанностью любого командира от командующего фронта до командира взвода выполнять указания выше стоящего руководства. Это и подразумевает под собой понятие дисциплина.
Поэтому, не имея команды из Москвы, командующий западным фронтом Генерал Армии Павлов на свой страх и риск в 5 ч. 25 мин. отдает приказ: «Ввиду обозначившихся со стороны немцев военных действий приказываю поднять войска и действовать по-боевому».
Что обозначало действовать по-боевому наступать или обороняться, взрывать мосты или захватывать их указано не было, так как никаких указаний из генерального штаба на поступило. Приказ действовать по-боевому означал, что каждый может действовать как найдет нужным.
Такая ситуация именуется термином «потеря управления».
Это происходило не только на Западном округе, но и в других военных округах. Одни войска начали отход, другие встали в глухую оборону, третьи перешли в решительное наступление. Ничего хорошего из этого выйти не могло.
Директива №2 была передана в войска, вернее начала составляться в 7 часов 15 минут 22 июня. И была передана только к 12 часам дня, а первым днем мобилизации объявлено 23 июня.
Директивой №3 предусматривались только наступательные действия по отношению к частям Вермахта.
Немцы довольно быстро прорвали обороны передовых частей Красной Армии. Это не удивительно, так как плотность противотанковой обороны составляла всего три орудия на один километр фронта. Войска Красной Армии были слабо прикрыты с воздуха, а зенитные дивизионы не успели полностью развернуться. Под непрерывными бомбежками войска непрерывно откатывались назад. В первый же день наступления немцы добились высоких результатов.
Корпус Манштейна продвинулся на 80 км и захватил большой мост через реку Дубиса. Рубеж этой реки представлял собой глубокую речную долину с крутыми не доступными для танков склонами. Если бы мост был взорван, это бы стало сильной проблемой.
На Вильнюсском направлении наступали части 3-ей танковой группы. Немецкие танковые части быстро продвинулись в глубь территории и с ходу захватили мосты через Неман. Попытки 5-ой советской танковой дивизии предотвратить переправу через Неман успехом не увенчалась. Танки Т-34 впервые показали здесь свое превосходство над немцами, но ничего не смогли поделать против непрерывно штурмующей немецкой авиации.
На других участках фронта под давлением немецких войск русские войска отступили на 15-20 км. Оценивая сложившуюся обстановку и получив указания из генерального штаба, военным советом Северо-Западного фронта было принято решение о нанесении силами 12-ого и 3-его механизированного корпуса удара. Попытка данного контрудара была плохо организована. Полки и дивизии наступали по одиночке в разных направлениях без связи между собой. Работа тыла была организована плохо или вовсе дезорганизована. В результате 28-ая дивизия в течение всего дня оставалась без горючего, в то время как 23-я дивизия вела бой.
Это сильно ослабило силу удара корпуса и дало возможность противнику бить Советские войска по частям. Ударные силы фронта были безудержно потеряны. И дело не только в достигнутой немцами внезапности, но и в постоянном стремлении советских танкистов наступать во чтобы то ни стало, в проявлении тактической безграмотности.
Попытки остановить немцев на оборонительном рубеже, организовать новый рубеж обороны и не допустить их выхода к Двине, успеха тоже не имели. Немецкие танковые части воспользовались слабостью обороны войск Северо-Западного фронта 25 июня расколов его на 2 части, при этом 8-ая советская армия отступала к Риге, а 11-ая армия к Десне.
1 июля немцы захватили Ригу. С 29 июня по 1 июля группа армий «Север» не вела активных действий. Однако советское командование не воспользовалось данной оперативной паузой и вместо организации обороны 30 июня приняло решение о нанесении удара на Даугавпилс.
Сам приказ был отдан в 1 час ночи 2 июля. Исходное положение войска должны были занять к десяти часам утра. При этом, как и предыдущий контрудар он проводился без подготовки, без разведки, без взаимодействия. В этот же день 2 июля в 5 часов утра немцы возобновили наступление. При этом 8-ая армия была разрезана на части, 10 корпус откатывался к Таллину, а одиннадцатый на Лугу. Таким образом, 3 июля Северо-Западный фронт перестал существовать.
9 июля силами 41-ого моторизованного корпуса немцы обошли Псков с востока и разбили 41-ый советский пехотный корпус и стали развивать наступление на Лугу.
10 июля войска фронта вели тяжелые оборонительные бои. 3-я немецкая мотодивизия взяла Порхов, 8-ая танковая двигалась на Сольци, 22-ой советский корпус, состоявший в основном из эстонцев, большей частью перешел на сторону немцев. Советский фронт снова был разгромлен, возникла опасность захвата Ленинграда немцами сходу.
В этой обстановке Ставка приняла решение о создании глубокоэшелонированной обороны на рубеже Нарва, Луга, Староруса, Боровичи.
Немцы с ходу не смогли захватить Лугу, 14 июля обошли Лужский укрепленный район с юго-востока и захватили плацдарм на реке, но развить наступление не смогли из-за упорного сопротивления. В результате этих маневров части 56-ого мотокорпуса Манштейна оказались изолированными от танков Хепнера и 16-ой немецкой армии, между ними образовался разрыв в 200 км.
Воспользовавшись этим, с 14 по 18 июля силами соединений 11 армии был организован и подготовлен удар с севера-востока, в районе Сольци по 56-ому мотокорпусу Манштейна. Немецкий мотокорпус был окружен и понес существенные потери. Опасность прорыва к Новгороду была временно ликвидирована.
19 июля немецкое командование группы армии «Север» приказало прекратить наступление на Ленинград. 4-ая танковая группа к этому моменту потеряла 50% материальной части, примерно 350-400 танков.
Потери советских войск были более трагичными. В неорганизованных ударах было потеряно более 2000 танков. Войска западного округа оказались в еще более тяжелом положении. Авиация округа в первый же день войны потеряла 738 самолетов, из них 528 на земле.
Советские соединения спешно выдвигались к границе и вступали в сражения, которые из-за их неготовности к оборонительным действиям складывались неудачно.
Особенно тяжелое положение сложилось на флангах западного фронта, войска 3-ей армии развернутые в районе Гродно оказались в сложном положении из-за удара 3-ей немецкой танковой группы.
Немцы беспрерывно громили Гродно. Все узлы связи были разрушены. Штаб армии не имел никакой связи со штабом фронта в течение двух суток.
Основные бои развернулись в районе Августа и Гродно.
Соединения и части советских танковых войск вступали в бой по мере прибытия, но добиться особых результатов не смогли из-за отсутствия артиллерийской и авиационной поддержки.
Потеряв много машин, советские танкисты вынуждены были отступить. Уже к 24 июня разрыв между одиннадцатой и 3-ей армией составлял 120 км. Поэтому танковая группа генерала Гота, обошла войска 3-ей армии с фланга, и стала развивать наступление на Минск.
Левый фланг Западного фронта прикрывала 4-ая армия. Против ее семи дивизий немцы сосредоточили 20 своих. Немецкие части с ходу захватили переправу через Буг.
Практически полностью были уничтожены немцами части, собранные на полигоне для проведения учений. Здесь находились 2 батальона 6-ой стрелковой дивизии, танковая, артиллерийская и другая техника 455-го полка корпусной артиллерии.
Начало артподготовки противника были приняты за начало учений. 204 гаубичный полк сумел увести из своего города 33 орудия, но переправиться через Муховец не смог, так как мосты были забиты переправляющейся 22-ой танковой дивизией. При этом он понес потери от ударов авиации, которая постоянно бомбила переправу.
К 7 часам утра немцы заняли Брест. Во время бомбежек и обстрелов военные советские штабы потеряли почти все средства связи и документы. Уцелел лишь узел связи штаба армии, расположенный в городе Кобрин. Командование армии, в первые два часа войны никаких самостоятельных решений не приняло.
К 10 часам утра в полосе армии создалась напряженная обстановка. Но понять ее реально и оценить никто не смог. Только к полудню в адрес командования поступило несколько донесений о боевых действиях войск. После чего генерал Коробков, командующий 4 танковой армией, отдал первые распоряжения: 28 стрелковому корпусу не допустить дальнейшее продвижение войск противника, а 14 механизированному корпусу атаковать противника в Брестском направлении. Таким образом, войскам ставилась заведомо не выполнимая задача.
Так как 30-ая танковая дивизия советских войск должна была преодолеть 60 км под ударами авиации, ее совместные действия с 22-ой танковой дивизией исключались. Также ее части были разделены и понесли большие потери. При этом 28 стрелковый корпус не мог выполнить поставленную задачу, так как ее 6 дивизия отходила разрозненными группами от Бреста.