Остается последний, наиболее спорный в деле вопрос - об отвесном листке, по поводу подписания которого Вальяно присужден Палатой по 362 ст. Уложения о наказаниях. Мари Вальяно энергически отрицает возможность признания его виновным в соучастии в служебном подлоге вследствие подписания им заведомо подложного листка. Что такое отвесный листок? - спрашивает он. Это документ случайный, установленный законом для товаров нетранзитных, не могущий поэтому в глазах таможни иметь значения таких законных, неизбежных и безусловно необходимых бумаг, как объявление и досмотровая очистка. Этот отвесный листок не должен быть связываем с подписью купца ни с точки зрения его личных интересов, ибо и при досмотре товаров транзитных присутствие купца, вопреки мнению Палаты, необходимо, а подписи его не требуется, ни с точки зрения необходимости, ибо и без подписи купца он не теряет своей достоверности. Согласно циркуляру Таможенного департамента он не может быть даже ему выдаваем на руки, с чем идет вразрез произвольное распоряжение управляющего Таганрогской таможней, установившего обязательность подписи купца. Но даже, полагает Вальяно, если бы и признать, что подпись эта обязательна, то деяние купца, предусмотренное 920 ст. Устава таможенного и 766 ст. Уложения о наказаниях, никаким образом не может быть признано служебным преступлением. Заботясь о беспошлинном получении товара и имея в виду лишь личную выгоду, купец не может отвечать за действия чиновника, которыми нарушаются его специальные должностные обязанности. Хотя 283 ст. Устава таможенного и говорит о разномерном наказании соучастников в преступлениях чиновников, но она имеет в виду специальные таможенные нарушения, а никак не общие нарушения обязанностей гражданской службы, в состав которых входит и деяние, предусмотренное 362 ст. Уложения о наказаниях. Наконец, соучастник должностного лица, по доктрине и Государственного Совета, и Правительствующего Сената, может быть наказан лишь, если деяние его, аналогичное по внутреннему составу с действиями главного виновного, чиновника, находит себе определение и карательную оценку в статьях Уложения, не относящихся к служебным преступлениям. Но о подлогах говорят статьи 294 и 1690 -1692, и ни одна из них по роду упоминаемых в них документов и по свойству действий не подходит под деяние Кузовлева и Вальяно. В конце концов Вальяно находит, что бесполезная и необязательная его подпись на неустановленном законом отвесном листке, оказавшемся подложным, никакой для него ответственности, вопреки совершенно ошибочному выводу Палаты, влечь не может.
Обращаясь к рассмотрению этого вывода, останавливаюсь прежде всего на отвесном листке, послужившем материальным основанием к обвинению Вальяно. Для выпуска товара из таможни необходим досмотр его, который производится, согласно Уставу таможенному, вследствие объявления, подаваемого хозяином на особом листе, который он получает из таможни. Это объявление составляет повод к досмотру, и его подача вызывает надпись члена таможни: "Учинить указанный досмотр". Самый факт досмотра указывает на недоверие к данным объявления. Предполагается, что сведения, прописанные в объявлении, неточны, что их надо проверить. Эта неточность может быть случайная или умышленная. Вызываемый подачей объявления досмотр есть, следовательно, проверка объявления для точного исчисления пошлины, согласно 816 ст. Устава таможенного. Но вследствие указаний закона для товаров транзитных и общих распоряжений по таможенному ведомству для товаров нетранзитных, между подачей объявлений и досмотром производится еще одна операция - отвес. При отвесе все товарные места, показанные в объявлении, перевешиваются, и вес их вписывается в отвесный листок. Затем уже делается досмотр, причем выбирается несколько мест наудачу, и если их вес согласен с весом, показанным в отвесном листке, то и все остальные цифры этого листка признаются верными и на объявлении делается надпись о досмотровой очистке. Итоги отвесного листка, таким образом поверенные, служат основанием для определения следующего в казну количества пошлины. Отсюда видно важное значение отвесного листка, и я не могу согласиться с доводами Вальяно, который на первый план ставит объявление и досмотр. В сущности, объявлению не верят, досмотра всех товарных мест не производят, а заменяют его отвесом и проверкой его. Отвес же удостоверяется листком, который подписывается таможенным чиновником по окончании частичного досмотра случайно выбранных мест. Можно ли отрицать роль и значение отвесного листка и считать его одной формальностью, быть может, даже тормозящей быстроту таможенных операций? Не значило ли бы это утверждать, что в часах главное циферблат и пружина, а маятник есть лишь несущественная подробность? Отвесный листок - это маятник в механизме досмотра подлежащих пошлине товаров. Никакое злоупотребление при досмотре, имеющее целью уменьшение веса и пошлины, невозможно без изменения отвесного листка. Чиновник, который по стачке с хозяином будет при досмотре показывать вес товарных мест ниже действительного, это может сделать, лишь зная, что и в отвесном листке сделано такое же уменьшение веса, и руководясь этой цифрой. Сокрытие истины при досмотре невозможно без соответствующего сокрытия при отвесе, и наоборот. Эти оба действия тесно связаны между собой, и скрепа чиновником своей подписью подложного отвесного листка возможна лишь после того, как он произведет или удостоверит, что произвел сознательно неверный досмотр. Вот почему в вопросах 14 отдела вопросного тома (6 и 8) говорится о виновности Кузовлева в подписи под заведомо ложными сведениями отвесного листка по товару Вальяно и, вместе с тем, об одновременном включении этих же сведений в досмотровые очистки на объявлении Вальяно.
Таково значение отвесного листка. В данном случае такой листок, следовавший к объявлению Вальяно за N 424, по досмотру 10 июня 1881 г., и содержавший в себе, заведомо для него, уменьшенные против действительных ложные сведения о весе деревянного масла, подписан Вальяно. Возникает вопрос о значении этой подписи. Есть ли это простая "проба пера", или же такая подпись имеет характер уголовного нарушения? Прежде всего на это отвечают присяжные заседатели. Они говорят: "Да, виновен", признавая тем самым, согласно предложенному судом вопросу, что Вальяно поставил свою подпись с целью получения товара без пошлины, зная, что в листке умышленно показаны неверные сведения, причем действовал по соглашению с чиновниками. Из вопросов, поставленных о Кузовлеве, видно, кто один из этих чиновников, с которыми Вальяно вошел в соглашение. Виновность Кузовлева и Вальяно в совместной работе по подписанию одного и того же отвесного листка закреплена упоминанием в вопросах об обоих, что отвесный листок относился к объявлению N 424, по досмотру деревянного масла 10 июня 1881 г. Утвердительным ответом на оба вопроса присяжные связали Вальяно и Кузовлева в одном общем злоупотреблении. Эта связь тверда и определенна, и, разбирая вопросы в их целости, ничего из них не опуская, нельзя разорвать ее. Действия Вальяно без содействия Кузовлева немыслимы и бесцельны; действия Кузовлева не для Вальяно, не для содействия его целям - не имеют смысла. А из совокупности вопросов вытекает следующий вывод: для получения в данном случае корыстной прибыли путем получения товара без надлежащей пошлины необходимо, чтобы досмотровая очистка содержала в себе уменьшенные, неверные сведения; чтобы эти сведения имели силу, необходимо их соответствие сведениям отвесного листка; поэтому необходимо соглашение относительно такого листка, в который должны быть помещены такие соответствующие желанию хозяина сведения о весе. Этим, однако, еще не достигается вполне, согласно ответу присяжных, преступная цель. Они признали, что для достижения этой цели необходима подпись хозяина товара, Вальяно. Признав, что отвесный листок им подписан с целью получения товара без пошлины, присяжные тем самым указали на эту подпись, как на условие того, чтобы отвесный листок послужил средством для достижения цели. Таким образом, ими установлено значение подписи Вальяно на отвесном листке. Эта подпись есть средство достичь преступной цели. А если это так, то она не может быть безразлична в глазах уголовного закона. Но значение это выясняется еще более из самого происхождения требования этой подписи. По закону (Устав таможенный, ст. 940) отвесные листки установлены для товаров транзитных. Но высшее таможенное начальство установило такие листки, циркуляром 1877 г., и для товаров нетранзитных, обставив их составление различными правилами. На этом листке, по распоряжению управляющего Таганрогской таможней, сверх установленных подписей, требовалась еще и подпись купца. Такую подпись сделал и Вальяно на отвесном листке о весе досмотренного товара 10 июня 1881 года, по объявлению N 424. С какой целью она требовалась? Прежде всего: законно ли? Сам кассатор не отрицает законности распоряжения таможенного департамента, распространившего составление отвесного листка на товар нетранзитный. Он отрицает правильность распоряжения управляющего таможней о подписи купцов, главным образом потому, что в отвесном листке для транзитных товаров, приложенном к ст. 940 Устава таможенного, не указано подписей купцов. Это правда - не указано. Но что такое приложение к 940 ст.? Форма для документа, гарантирующего правильность отметки о весе. О нарушении этой формы можно говорить, если из нее что-нибудь урезано в ущерб цели, с которой она установлена, но нельзя видеть ее нарушения в прибавке чего-либо в интересе целей, которым она служит. Форма известного документа, кроме, разумеется, крепостных актов, должна иметь определенные внешние границы, но она не есть окаменелость, и внутри этих границ, сообразно потребностям жизни, могут делаться видоизменения и дополнения с целью улучшения, с целью лучшего достижения того, что гарантируется этой формой. Так, очевидно, смотрел и Таможенный департамент, распоряжения которого не признаются кассатором незаконными. Стоит всмотреться в циркуляр 1877 года. Среди разных формальностей им установляется подпись чиновника бухгалтерии о верности общего итога листка сравнительно с отдельными его цифрами. Вот новая подпись, которую тщетно стали бы мы искать в приложении к ст. 940 Устава таможенного. Итак, при распространении отвесного листка на товары нетранзитные сделан шаг к увеличению подписей. Управляющий таможней сделал второй шаг. Он стал требовать подписи купца. По какому праву? По праву, данному ему статьями 328 и 329 Устава таможенного, в силу которых он обязан неослабно пещись об устранении злоупотреблений по тайному ввозу товаров без пошлины и отвращать все, могущее нанести вред или ущерб казенному доходу, ответствуя за все действия таможни. Из этой обязанности вытекает, согласно циркуляру Таможенного департамента 12 сентября 1873 года, право управляющего по непосредственному усмотрению установлять при производстве дел такие формальности, кои, по его мнению, оказываются необходимыми и не противоречат существующим постановлениям и распоряжениям высшего начальства. Эти формальности, несомненно, относятся не к канцелярским распорядкам, не к ведению настольных и исходящих, а к таможенным обрядностям. Говоря о непосредственном усмотрении управляющего, Таможенный департамент исключает из его области дела по применению тарифа к товарам, по штрафам и акциденциям с товарохозяев и по конфискациям (циркуляр § 11), требующие однообразных мероприятий по всей Империи. Очевидно, что все остальные таможенные дела подчиняются установлению новых формальностей властью управляющего. А к таким делам относится очистка товаров и составление отвесного листка. Поэтому управляющий Таганрогской таможней имел право установить обязательность подписи купцов.