Чуть ниже мы выявим последний акт этого высшего одарения. На пути к нему развилась в нас вся деятельность суждения, которую можно назвать размышлением (115; стр. 119), имея в виду, опять-таки, процесс.
Два рода вожделений, т. е. модификаций Божественной воли, вступают в человека. Один род вожделений обусловливает метаморфозу формы бытия: из Бога рождаемся, — как говорит розенкрейцерская мудрость. Наша характерологическая основа является одним из состояний этой формы (ступень метаморфозы). И это состояние не последнее. Из характерологической основы вырываются побуждения. Они представляют собой не что иное, как стремление абсолютную волю, идущую путем состояний формы, обрести непосредственно, без объекта — форму бытия в ином, в "я".
Но состояния формы не являются самоцелью творения. Творение готовит их для себя и нисходит в них на своем пути к некой конечной цели. Высшие формы самотождественного присутствия Бога в первом откровении — это Иерархии. В мире второго откровения форма и содержание пребывают раздельно: форма приобретает чувственный характер, ее Я остается в той или иной сфере духа. Лишь в человеке они снова соединяются, но еще не становятся тождеством, как это имеет место у существ Иерархий.
Итак, воля как форма — это три наших тела и три души. Воля как Я — это деятельность суждения, размышление. Наконец, воля вливается в нас из будущего. Такая воля стремится форму растворить в содержании. Она соединяется с объектом, чтобы претворить его в субъект, в дух. Силой импульсов, приходящих из прошлого, человеческое "я" рождается и остается в мире чувственных явлений. Силой импульсов, приходящих из будущего, оно постепенно преодолевает связь с чувственным миром и становится чистым духом.
В душе этот процесс разворачивается таким образом, что приходящая из будущего воля как вожделение сталкивается, скажем (в согласии с нашими рисунками), под углом 90° с размышлением. И поскольку в дальнейшем она действует из астрального тела, то мы вправе говорить о полярном противостоянии вожделения и суждения в нашей душе (см. рис. 116 и др.). На первой ступени их противостояния действие суждения минимально. Вожделение принимает (воспринимает) вещества внешнего мира, дабы высвободить из них высшую форму сознания, соединиться с нею; но все кончается процессами обмена веществ и дыхания: грубыми формами восприятия (принятия в себя).
Воля вбирает в себя вещества внешнего мира лишь ради извлечения из них породившей их высшей воли. Поэтому, вобрав в организм вещество, вожделение тут же отторгает его. И в этом процессе отторжения все более обособляются и консолидируются астральное и эфирное тела.
Когда на древнем Солнце монады вбирали, вдыхали в себя полуодухотворенное тепло, а затем воздух, то не требовалось большой силы эфирного и астрального тел, чтобы затем отторгнуть их. Результат той борьбы оставался минимальным, но он все же был и сводился к привязке группового эфирного тела к группе физических монад — как бы отдельных субъектов вожделения. Иное дело — земные условия, где субъектом вожделения выступают представления. Поэтому и в низших сферах человеческого бытия возникают индивидуализированные процессы питания и дыхания. В ходе их вожделение порождает силы отдельного бытия эфирного и астрального тел. Поэтому, когда приток вещества в организм кончается, в душе встает чувство голода и жажды. Насыщение удовлетворяет вожделение; оно тогда получает объект, а теряя его (преодолевая), вновь заявляет о себе у врат души.
Взаимодействие вожделения с суждением на этой ступени подобно процессу осязания. Да таковым оно, собственно говоря, и является. Ибо чувство жизни есть первая форма соприкосновения суждения с нашим астральным телом в акте соприкосновения с внешней
средой. Вожделение, получив средство питания, удовлетворяется в себе, что означает восстановление равновесия в трех телах, испытывающих воздействие тройственного духа, творящего состояния формы (процесс возникновения чувства жизни был уже нами описан).
В осязании мы узнаем нечто не о внешнем мире, а только о процессах в нас самих, вызванных его воздействием на нас. Так это происходит в первых четырех восприятиях чувств, включая осязание как самостоятельное восприятие. В то же время, эти чувства не однозначны. Уже в чувстве движения вожделение имеет дело с состоянием формы не вещественного мира природы, а мира пространственного. Пространство же есть многочленный человек, который одновременно является и плодом временного развития. Все это образует составляющие процесса становления самосознающей личности.
Физическая Вселенная возникла ради человека и через человека. Внутри ее, становясь личностью, человек возвращается в духовную Вселенную, и вслед за ним туда взойдет, одухотворясь, и Вселенная физическая. Не держа постоянно перед душой этот общий принцип эволюции, трудно понять ее отдельные части. Например, сообщение Рудольфа Штайнера о том, что древний Сатурн возник как физическое тело, следует, исходя из общего принципа эволюции, понимать так, что и вся материальная Вселенная той эпохи заключалась в этом образовании, а вокруг него простирался дух. Подобно желтку в яйце, физический Сатурн "плавал" в духовной вселенской оболочке.
На древнем Солнце физическая Вселенная-Человек оказывается в состоянии "привести в движение собственные силы. Это те силы, которые в конце периода Сатурна были влиты в человеческое существо Престолами". Человеческое существо начало жить внутренней жизнью, которую "можно сравнить с внутренним восприятием запаха. Наружу, в небесное пространство, это человеческое существо проявляется как личность, но, разумеется, не управляемая внутренним "я". Человеческое существо представляло собой, скорее, растение, которое действует как личность" (13; стр. 165).
Растениеобразное существо-личность. — Загадочный, впечатляющий образ, не правда ли? Силы, которые действуют в нем как личность, — это силы Духочеловека, напечатленные физическому телу, т. е. сверхличность. На Сатурне это тело могло лишь отражать духовные действия, приходившие к нему извне. И таково было первое проявление физического, сообразное заключенной в нем закономерности. Закономерность в физическом и была явлением в нем Духочеловека. Закон физического мира есть личностное начало в нем, неразрывно слитое с существованием этого мира. (Заметим для сравнения, что в современном человеке закон его души
или закон духа и их существование в чувственной реальности далеко отстоят друг от друга).
На древнем Солнце этот закон усложняется — в нем проявляется то, что мы теперь называем центробежной тенденцией, которая не может существовать без тенденции центростремительной, как явление света невозможно без тени, темноты. И поэтому то личностное проявление Духочеловека через человеческие монады древнего Солнца есть не что иное, как начало становления закона всемирного тяготения. Обращенность в сторону внешнего физического приводит на древнем Солнце к выделению еще одной планеты, в которой пребывает отставшая субстанция древнего Сатурна. На самом Солнце возникают два царства, а в физическом космосе — две планеты. И все это исходит от человека.
Можно ли относительно того времени говорить о существовании физического мира неподвижных звезд? — Лишь в той мере, в какой Солнце рождало физический свет и высылало его вовне, творя этим пространство: систему материально-силовых отношений. Но духовно, как мир Иерархий, Зодиак уже тогда был проявлен в своей четырехчастности.
На древней Луне процесс формирования физической Вселенной также обусловлен развитием человека. На древнем Солнце процессы питания, дыхания, восприятия соединены в одно. Существует однозначный дуализм между монадой и внешним миром, внутренним и внешним. Но этот дуализм есть отношение, впервые вынесенное в пространство посюстороннего мира, отчего и образуется два космических тела. Они существуют физически, чувственно, но в пространстве, где существенно лишь движение, идущее по кругу.
На древней Луне процессы питания, жизненные процессы несколько эмансипируются от процесса дыхания. Оформляется процесс сверхчувственного восприятия, тесно взаимоувязанный с процессами во внешнем мире. В результате образуются три планеты: вновь возродившийся древний Сатурн, но с отношением к обмену веществ лунного человека, вновь восставшее Солнце, регулирующее процесс дыхания и все ритмы в лунном человеке, и собственно древняя Луна, на которой идет формирование органов восприятия. Через трехчленного человека Иерархии как бы "выдавливают" вовне физическую Вселенную. В ней, словно некая греза, мираж, то возникает, то снова исчезает впечатление, будто бы измерений — три.
На Земле человек становится строго выраженным трехчленным существом, к которому, как четвертое, присоединятся Я. Кроме того, все это вводится в эволюцию видов, где всецело в посюстороннем правит закон семичленной метаморфозы. Вследствие этого, из единого космического образования, канто-лапласовской туманности, постепенно выделяется семь планет Они представляют
собой проекцию на физическую Вселенную духовных первофеноменов земного эона, сформировавших внутренние органы человека и вышедших через них вовне. Это, по сути, есть то высшее вожделение, которое на древнем Сатурне могло лишь отражаться, вновь возвращаясь к себе, а теперь, наконец, достигшее своей цели: объективации в инобытии. Ныне, когда человек умирает, он как бы выворачивается наизнанку и живет в планетной системе как в своем теле, где Солнце — его духовное сердце, Венера — духовные почки и т. д. Когда человек рождается, он выворачивается на эту сторону, оплотневает в материальных органах, в которых, тем не менее, с большой силой сказывается влияние духовных праобразов.