Итак, в человеке действуют два импульса самосознания. Один приходит из высей, как инспирирующая деятельность высшего Я, другое возникает из слияния процессов эволюции и инволюции. Первое пребывает вне пространства и времени, становление другого всецело обусловлено ими.
Как это хорошо видно из рис. 104, человек пребывает в эволюционном цикле в виде некоего вечно длящегося настоящего, что не следует понимать как увековеченное мгновенье, а как никогда не останавливающийся процесс перехода из одного мгновения в другое. Поэтому человек есть сущий Протей. Вся череда его видоизменений состоит из мгновений синтеза импульсов, приходящих из прошлого и будущего. Эти синтезы осуществляют либо действующая из высей сила высшего Я, либо действующее снизу вверх "я" низшее. И то и другое обозначает момент настоящего, они пребывают только в нем и вызывают иного рода метаморфозу, направленную "перпендикулярно" к пространственно-временным метаморфозам. Этот принцип важно осознать, поскольку он объясняет процесс претворения "я" в Я, процесс восхождения к высшему сознанию, где не следует уповать на молниеносные скачки, не обусловленные созданием очень непростых предварительных условий. Порой человек получает откровения свыше, но всего лишь — как подарки. В границах обычного развития скачок сознания сопровождается переходом в сон или впадением в транс.
Человека в момент смерти поток инволюции уносит в прошлое. С момента рождения его влечет в будущее череда состояний жизни, формы, сознания. Но как совокупное существо тела, души и духа, человек объемлет собою весь цикл эволюции в семи эонах. В пространственно-временном бытии он есть лишь малая часть, фрагмент самого себя, но с наиболее сильно выраженным переживанием самобытия [* Из понимания эволюции и инволюции следует, что движение человеческого духа в прошлое (после смерти) носит творческий характер. А значит прошлое не завершено.].
Может быть, это не совсем просто — пережить человека, опираясь на рис. 104, пребывающим одновременно и в пространстве, и во времени, а также одновременно движущимся в будущее и прошлое по дуге эволюции и инволюции, да при этом еще восходящим по вертикали уровней сознания. Однако он именно таков, этот человек. И необходимо не только интеллектуальное, но и медитативно-созерцательное усилие, чтобы понять его, а тогда мы получим ключ к пониманию всего, о чем только можно помыслить.
Рудольф Штайнер определяет эволюцию как некоего рода эманацию, истечение, а инволюцию — как всасывание. "Между ними, — говорит он, — происходит смена всех мировых состояний" (93; 6.VI), и поясняет сказанное примерами. Представим себе, предлагает он, ребенка, который учится читать и писать. Он тратит на это усилия, приходя в общение с внешним миром, нечто из этого мира вбирает в себя. Это процесс инволюции. Когда ребенок вырастет, то проделанная работа исчезнет и останутся только приобретенные способности писать, читать и др.; их человек может разрабатывать, совершенствовать далее, но уже из самого себя. И это будет эволюция. Все совершаемое нами в эволюции основывается на том, что необходимые способности были заложены в нашу душу ранее, в процессе инволюции, и теперь проявляются вовне. Принцип этот действует не только в духовной эволюции, но также и в эволюции чувственного мира. Например, некогда часть материи выделилась из Земли и стала Луной, благодаря чему человек сделался теплокровным существом, т. е. источник тепла он стал иметь внутри себя, тогда как прежде его тепловое состояние зависело от окружающего тепла (53; 9.Ш).
Возьмем еще один пример. "Чем дальше, — говорит Рудольф Штайнер, — мы идем назад (в истории), тем больше находим знания о Христе, хотя Христа тогда следует мыслить пребывающим в сверхчувственных мирах. Это знание, возвещаемое через Ангела ...распределено между многими людьми. Христос тогда жил как Инспиратор многих людей: эволюция.
Но то знание постепенно отступает, исчезает, меркнет, и в одном существе, в Иисусе из Назарета концентрируется все то, что ранее было разделено. ...В каждом посвященном Мистерий можно было найти нечто от Христа... И все это исчезло. И в одном-единственном месте, в теле Иисуса из Назарета, все сошлось вместе, все, что было разделено: инволюция. Внутри величайшей инволюции прекращается эволюция. Здесь начинается этап, на котором Христос живет вместе с Землей, но знание о Христе должно быть развито вновь" (165; 28.ХII). Для него необходимо иное сознание. Оно не возникает ни в эволюции, ни в инволюции. Оно есть результат чего-то третьего — творения из ничего. Вот почему мы по поводу рис.104 говорим об импульсе, приходящем свыше, о вечном (не увековеченном) настоящем.
Трояко являет себя развитие мира: как сознание, жизнь и форма. Творением из ничего дается сознание (93-а; 30.Х). Форма возникает в процессе инволюции. Состоянием жизни вызывается эволюция. От начала мира, с древнего Сатурна действует Божественное сознание, пребывая в высшей безмерности. Им полагается начало бытия. Для этой цели оно создало мир отраженных богов — люциферических существ. Они, как пустое множество, противостали единству Божественного Я-сознания, полагающего весь наш цикл творения. Низшее "я" человека также пусто, но оно превращено в арену, на которой постоянно соединяется то, что в эволюции разделено на две части: на сущее Я и на пустые отображения. Наше, мыслящее абстрактно, в понятиях, я-сознание бессущностно, но оно, творя соединение разделенного Божества, все более наполняется Божественным содержанием. "Так, — читаем мы у Рудольфа Штайнера, — идет эволюция: через постоянное выравнивание (соединение), происходящее в индивидуальностях; отдельные сознания наполняются тем, что вначале составляло содержание Божественного сознания" (155; 24.V).
Срединное положение человека в "настоящем", как это показано на рис.104, обусловлено работой соединения сущности и явления. Я и не-Я. При этом импульс эволюции, действующий от древнего Сатурна, все увеличивает явление, порождает многообразие бытия. Импульс же инволюции, действующий от будущего Вулкана, через внесение сущего в "я", все более "овнутряет" многообразие явления. В человеке феномен становится ноуменом. На будущем Вулкане все станет одним лишь человеческим царством. Это означает, что те уровни сознания, которыми к тому времени овладеют три царства природы, станут составными частями будущего интуитивного сознания-бытия человека, в котором предметное сознание будет низшим, как ныне таковым выступает подсознание. Сам человек станет частью сознания-бытия стоящих выше его Иерархий. Иными словами, творение вновь вернется к Божественному всеединству. И оно уже существует в будущем со времен древнего Сатурна. Оно приближалось к земному эону по мере развития древнего Солнца и древней Луны. Земной эон замкнул связь прошлого с будущим в инобытии. В этом эоне встает задача инобытие соединить с бытием. Потому-то человек, одаренный Я, должен овнутрить Я-сознанием феноменальный мир, возникший ради сотворения этого сознания — центрального в инобытии всего нашего эволюционного цикла.
Все, что на рис. 104 изображено ниже "чаши" эволюционного цикла, некогда, через человеческое "я", воссоединяющееся с Я — даром Духов Формы, — войдет внутрь этой чаши, станет Самодухом, Жизнедухом и Духочеловеком. Феноменальный мир овнутрится, и лишь минеральное царство, взойдя на ступень предметного сознания, будет составлять мир инобытия.
Итак, творение мира и человека осуществляется одновременно и постоянно трояким образом. Поэтому изначально единый Бог явил Себя в трех Ипостасях; что стало универсальным прообразом для всего остального, где законченное в себе Сущее, высшее сознание, трояко обнаруживает себя в явлении. Здесь изначальное единство сохраняет себя лишь идеально, как мир первого откровения. В мире же второго откровения Святой Дух несет в себе будущее, Бог Отец действует из прошлого, а между ними, как Посредник, как Всесоединитель (Вседержитель), встает Бог-Сын. Результат творения — человек Земли — есть по сути прямая проекция Христова действия в феноменальном. Христос, как вселенское Я, в конце концов наполнит человеческое "я"; и поэтому Он не мог однажды не воплотиться в человеке.
До вочеловечения Христа знание о Нем несли отраженные, ориентированные из будущего в прошлое люциферические боги. Они от начала творения встали на стороне, где из будущего действует Ипостась Святого Духа (см. рис. 104), и именно они движутся во временном астрального мира. Святой же Дух действует в восхождении индивидуального духа. Благодаря Ему время в человеке становится личностью. Он представлен не люциферическими, а правомерными существами времени. Они стоят на службе у Христа, Который воссоединяет их с бытием, насыщает эфирной субстанцией, приходящей в эволюции из прошлого, от Отчего начала, посылающего Сына в мир, скажем, "по вертикали", поскольку от эона к эону ("по дуге") движется Сам Отец.
Пройдя через Мистерию Голгофы, Христос воссоединился с Землей, "овнутрил", т. е. обоготворил ее. С тех пор явление, многообразие мира, получило тенденцию к "овнутрению", т. е. одухотворению, к индивидуализации. Познание Христа после Мистерии Голгофы стоит под знаком не отражения, абстракции, множественности, а под знаком синтеза бытия и сознания, под знаком эволюции индивидуального человеческого духа, что ведет человека к овладению качеством Божественного: к способности творения из ничего, творения мыслеформ как мыслесуществ.