Пришествие Христа имеет для человечества двоякое значение. Во-первых, важно знать, что Христос пришел на Землю из внешнего мира (по отношению к человеческому внутреннему), из мира высшего пространства, что "...имеет ценность вечности, а не просто временную ценность. ...Христос, как Дух пространства, принес в земную культуру нечто пространственное. И это есть отношение людей, стоящих в пространстве рядом друг с другом ...отношение души к душе вне зависимости от временных связей" (113;31.VIII). Вместо ставшего люциферизированным кровного родства Христос принес людям принцип духовного братства. Поэтому Христос, как разрушитель кровнородственного люциферизма, говорит: "...не мир пришел Я принести, но меч" (Мф.10; 34).
Следовательно, о пространстве надлежит говорить в двух смыслах: природно-эволюционном и духовно-эволюционном. Что касается первого, то там речь должна идти о многочленном существе человека, как о "сосуде Божием", существе временном. Соединяясь в душе и духе со Христом, человек преодолевает временное бытие и одновременно покидает трехмерное пространство, приобщается к вечности через переживание "Не я, но Христос во мне".
Значение Пришествия Христа, кроме многого другого, состоит еще в том, что Он принес человечеству, так сказать, чистое, не затронутое разделением время, время Духочеловека, субстанциональное время, которое родилось на древнем Сатурне как Духи Личности. Как и в отношении пространства, мы должны отличать эмпирическое время, время природного становления, которое вызывает годовой кругооборот природы и в которое также включен и человек, от чисто духовного, субстанционального времени, которое всецело выражается в плодах личности. Первый род времени повсеместно господствовал на Земле и в человеке до Мистерии Голгофы. И там, где человек не принимает Христа, он и поныне продолжает жить только в эмпирическом времени, в силах кровного родства — последнем выражении природного в человеческом царстве, в силах наследственности, группового сознания, одним словом: в царстве "детей Люцифера". Но если мы переживаем метаморфозу не только в ходе целой жизни, от семилетия к семилетию, но также в ходе каждого года, как метаморфозу семи великих христианских праздников, и переживаем так, что даем в своем низшем "я" — для чего его необходимо возвысить до души сознательной и там уметь жертвовать им, переходить от рефлексии к созерцанию — ожить Я Христа, то мы побеждаем временное и приобщаемся к жизни вечной.
Итак, христианизируя социальные отношения, приходя к духовному братству, мы христианизируем, так сказать, "социальное пространство", т. е. духовное пространство личности. В духовном же пространстве обитает Духочеловек, воскресший Христос. Вот почему: "Где двое соберутся во Имя Мое, там Я посреди них". Внося принцип временного развития, метаморфозу в жизнь сознания, мышления, человек христианизирует природное, эмпирическое время, возвращает его вечности. И на этом пути одухотворяется вся природа. Христос само физическое тело человека однажды сделал чистым духом, Личностью, Я. Зачаток же Духочеловека был Духами Воли напечатлен тепловым монадам еще в конце древнего Сатурна. Там же индивидуальное Я обрели Духи Личности. Поэтому о содеянном Христом благодаря Мистерии Голгофы можно сказать: Он соединил физическое тело человека с субстанциональным временем, с Духом Личности, как с индивидуальным Духом человека.
Сами Духи Личности в земном эоне обладают Духочеловеком как высшим индивидуальным членом своего существа. Человек поднимется на такую высоту лишь в седьмом эоне. Но в Иисусе из Назарета силой Христа эта высота была достигнута в пасхальное воскресенье 33-го года христианской эры. А поскольку Духочеловек представляет собой синтез субстанции Я и времени, то Его бытие пронизывает все человечество. Каждый человек причастен Ему, претворяя вещество в субстанцию, преодолевая природное время, восходя в духе к высшему Я. В этом, собственно, и состоит путь христианина. С особой силой, рельефностью он выражен в цикле семи праздников года, если мы понимаем их глубинный смысл [* Тогда, среди многого прочего, открывается, например, смысл разделения церквей, истоки господствующих в них настроений. Известно, что в православии особенно глубоко переживается праздник Пасхи. Это происходит по причине господства в среде русского народа апокалиптического настроения, настроения ожидания момента выхода из эмпирического времени, одухотворенности плоти. В христианских церквах Зап. Европы преобладает настроение Рождества, а с ним — желание последовательно проходить все ступени земной эволюции. В каждом из этих настроений содержатся и односторонности: восточные христиане недооценивают значение физ. бытия, западные — переоценивают его и потому испытывают антипатию к мысли об Апокалипсисе, о конце земных времен. Одни 1решат в своем отношении к настоящему, другие — к будущему. Отсюда следует, каков должен быть характер здоровых отношений между ними и что тогда следует понимать под реальным экуменизмом. Восточные христиане должны находить братскую, не фальшивую опору в настоящем с помощью западных христиан, а тем следует понимать, что среди восточных христиан зреет будущее всего человечества.]. Овладение Духочеловеком означает окончательную победу над тем пространством и временем, внутри которых совершается эволюция мира в семи эонах. Но это также означает, что все пространственно-временное заключено в пределах Духочеловека. А когда мы читаем у Рудольфа Штайнера о том, как были сотворены Духи Времени, то имеем все основания видеть в том процессе становление всей материальной вселенной. Пожертвованная субстанция воли восходит от Престолов к Херувимам, звучит живое Слово, образованное эфирными силами, достигающими нас в гласных звуках (в человеческой речи мы имеем лишь их тень). Исходя от планет, духовные звуки ткут в нас все временные процессы: жизненные процессы, а вместе с ними — наши внутренние органы, а потом и многое душевно-духовное.
На древнем Сатурне в жертве Престолов сущностно звучал зародыш нашей планетной системы. Шедшее навстречу его звучанию от Херувимов, Духов Гармонии, или Полноты Софии, ныне свой слабый отзвук находит в согласных нашей речи. В космосе субстанционально согласные звучат от знаков Зодиака, формируя человека и как телесное, и как душевно-духовное существо. На древнем Сатурне в сущностном звучании Херувимов творился мир неподвижных звезд, мир физического пространства. Их звучанием жертва Престолов была преобразована в существ времени, или личности. Слово стало Личностью иным, чем все вышестоящие Иерархии, образом. И бытие Времени-Личности побудило все Иерархии встать в особое отношение к творению: явить запредельное пространство в откровении, пойти на разделение мира и его существ, подчиниться закону возникновения в ином и прехождения. Бытию — вечному внепространственному — противостало небытие — временное, пространственное. А между ними простерлось становление. Становление вызвало нисхождение бытия по ступеням: состояний жизни, формы и т. д., которые стали развиваться во времени. Потребовалась организация этого развития, благодаря которому от циклов инобытия стал образовываться некий "остаток" — личность, "овеществленное" время, как сущность. Для этой цели из взаимодействия Херувимов и Престолов и изошли, упомянутые выше, особые служебные духи — Духи кругооборота времен. Они не являются иерархическими существами, а отпрысками Иерархий. Позже, подобно им, возникли отпрыски второй Иерархии — групповые души животных, отпрыски третьей Иерархии — элементарные духи природы.
Рудольф Штайнер характеризует Духов кругооборота времен следующим образом: "Все, что совершается ритмически, что основано на повторении событий, — направляется Духами кругооборота времен, отпрысками существ первой Иерархии" (136; 7.III). В другой лекции он говорит, что они также прошли через человеческую ступень и в настоящее время в разной мере стоят выше человека. Все они могут оглянуться на свою прежнюю человеческую ступень и понять становящегося человека; а это значит, что и они прошли через ступень предметного сознания. Образовалось их по семь в каждом планетарном воплощении и три — в истекшем отрезке земного развития. Таким образом, продолжает Рудольф Штайнер, "двадцать четыре "человека" смотрят вниз на современного человека. Это существа, которых мы можем в хорошем смысле слова назвать регуляторами развития, регуляторами времени. Время связано с развитием. Это те 24 старца, которых мы встречаем в Апокалипсисе Иоанна" (104; 22.VI). Они распределяют работу элементарных духов Земли "...по временам года. т. е. вызывают смену времен года в разных частях Земли. Они представляют собой то, что мы могли бы назвать астральным телом Земли. ...с этими существами связаны все виды распределения времени (в том числе смена дня и ночи), упорядочение временных и пространственных отношений. ...Они подлинные носители сил, врашающих Землю вокруг оси" (136: 4.III).