5. Адекватной методологией исследования правовой ситуации являются феноменология Э. Гуссерля и фундаментальная онтология М. Хайдеггера. С помощью идеации и феноменологической редукции становится возможным выявить сущность, эйдетический смысл правовой ситуации. Вместе с тем, так как феноменология Э. Гуссерля ограничена рамками редуцированного сознания, с её помощью невозможно исследовать бытийные аспекты правовой ситуации. В свою очередь, методы фундаментальной онтологии М. Хайдеггера (феноменологическая редукция, феноменологическая конструкция, герменевтика, деструкция) дают возможность ответить на вопросы об онтологической структуре права в правовой ситуации, модусах бытия человека в ней, пространственно-временном устройстве и целостном смысле данного феномена.
6. Элементарной частицей пространства правовой ситуации является сфера «оправданных притязаний», объем правомочий лица, границами которых определяется его суверенная правовая территория. «Лицо» в правовой ситуации есть не индивидуальный уникальный человек но «Любой», представляющий собой совокупность универсальных характеристик, позволяющих определить человека как «носителя правомочий».
7. Сущность правовой ситуации, выявленная с помощью феноменологии Э. Гуссерля, состоит в неопределенности границ пространства отношений «Я» – «Любой» («Любые»), которое нуждается в упорядочивании на основе права с помощью закона при участии «Третьего». Закон в данном случае выступает в своем исконном семантическом значении – как веха земельного участка, межевой знак, используемый для обозначения границ индивидуального правового пространства. Право по отношению к правовой ситуации является мерой, масштабом её упорядочивания.
8. Экзистенциальный смысл правовой ситуации состоит в реализации личного проекта её участников. Препятствием для осуществления личного проекта является недостаток права, который имеет место в ситуации. Соответственно, формально-экзистенциальным содержанием личного проекта лица в правовой ситуации является восполнение данной «нехватки». Поскольку реализовать проект за кого-то нельзя, роль правовых институтов в данном случае второстепенна. Пробиться к подлинному смыслу человеческого существования в правовой ситуации становится возможным лишь благодаря личностным усилиям. Следовательно, экзистенциальный смысл правовой ситуации неразрывно связан с подлинным бытием её участников, которое достигается благодаря праву.
9. Фундаментально-онтологическое устройство ситуации со-бытия определяется через феномены «от-даления» и «направления» (М. Хайдеггер). «От-даление» означает, что между людьми в со-бытии всегда существует определенная дистанция, сокращаемая в ходе общения, которую, однако, никогда невозможно преодолеть («от-далить») полностью. «Направление» призвано обозначить тот факт, что наше бытие всегда уже-направлено на Других. Ситуация со-бытия может быть осмыслена как пространство бытия от-себя-к-другому, фундированное чертами от-даления и направления, представляющее собой простор экзистирования, в котором только и может осуществиться любое конкретное бытийное отношение.В данном отношении, как условие его возможности, исходно укоренено право.
10. Феномен права в правовой ситуации имеет тройственную онтологическую структуру, выражающую такие характеристики права, как действенность, истинность, направленность. Формально-онтический каркас права составляют деяние, его правовые последствия и жизненные условия (правопорядок). Действенность означает, что право входит в экзистенцию посредством деяния (А. Кауфман), которое нуждается в правовом осмыслении. Направленность права заключается в том, что правосоразмерное деяние всегда направлено на правопорядок, вызывая фактически позитивные либо негативные для него последствия. Истинность права указывает на ту справедливую меру между деянием и его правовыми последствиями, нахождение которой является решающим для свершения справедливости и обеспечения правопорядка. Поиск данной меры осуществляется философами права (наиболее общие и универсальные соотношения между деянием и последствиями), теоретиками права (разработка законодательной техники для воплощения справедливой меры в юридических текстах), законодателями (установление меры для определенного общества), юристами-практиками: судьями, адвокатами, прокурорами (нахождение меры в конкретной ситуации).
11. Подлинными модусами бытия человека в правовой ситуации является бытие-свободным, бытие-ответственным, бытие-справедливым. Право как деяние открыто человеку лишь в том случае, если он свободен: в противном случае его поступки не будут иметь правового значения. Поскольку результатом деяния являются его возможные правовые последствия, они становятся доступными человеку в бытии-ответственным. Для того чтобы определить, какая мера должна быть установлена между деянием и санкцией либо наградой, необходимо истолковать как деяние, так и правопорядок, возможности которого хранятся правом. Данная интерпретация не является самоцелью, но проводится ради сохранения возможностей совместного существования. Указанное истолкование и хранение, которые имеют место в ходе свершения справедливости, осуществляются человеком в модусе бытия-справедливым.
12. Правовая ситуация имеет особую пространственно-временную специфику. Под пространством правовой ситуации следует понимать установленную на основе права «справедливую дистанцию» (П. Рикер) между людьми, которая является фундаментальным условием всякого правопорядка. Время в данной работе выступает как единство трех временных измерений – прошлого, настоящего, будущего. Данное единство суть «своевременная со-временность», которую составляют прошлое ситуации как правосоразмерное деяние, содержащее в себе горизонт возможных последствий и неразрывно связанное с ним будущее как имманентные деянию последствия. Связь между ними осуществляются в настоящем правовой ситуации, взятом как «кайрос» – качественно определенном, особом «правильном времени» (И.М. Михайлов), в котором возможно своевременное свершение справедливости, установление справедливой дистанции со-бытия.
13. Онтологический смысл правовой ситуации имеет структуру герменевтического круга, заключенного в истолковании части и понимании целого. Частью выступает конкретное деяние, целым – возможности со-бытия (правопорядок). Основой понимающего истолкования выступают время и право. Артикуляция понимания и истолкования происходит в правовой речи – справедливости. Таким образом, смысл правовой ситуации предстает перед нами как артикулированное в речи своевременное справедливое соизмерение понимаемого деяния и толкуемых возможностей бытия-с-Другими.
14. Судья, который пришел к выводу о несправедливости определенного закона, исходя из конституционного принципа верховенства права, не должен применять для разрешения дела этот закон. Под несправедливостью в данном разе следует понимать такое положение вещей, когда последствия деяния, указанные в законе, явно не соответствуют воздействию этого деяния на правопорядок (например, устаревший закон).
15. В этом случае судья должен непосредственно применить право, определив для совершенного деяния соразмерные ему последствия, которые бы позволили восстановить нарушенные условия человеческого сосуществования, и (или) укрепить правопорядок в целом. Лишь в таком случае принцип верховенства права будет наполнен реальным содержанием, а требование ст.8 Конституции Украины о прямом действии ее норм – воплощено в жизнь. Среди гарантий против судебных ошибок и злоупотреблений принципом верховенства права можно назвать право на обжалование судебного решения в суде вышестоящей инстанции (Как вариант – непосредственное применение судьей нормы права как основание для обязательного рассмотрения такого дела Верховным Судом или судом присяжных). Общезначимым масштабом истины, правды права в правовой ситуации является правовая речь – справедливость, которая артикулирует сущее так, как оно есть, с точки зрения бытия правопорядка. Онтологическим залогом истинности речи здесь будет сама возможность существования Dasein как со-бытия.
16. Для заказа доставки работы воспользуйтесь поиском на сайте http://www.mydisser.com/search.html
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ
1. Алексеев С.С. Право на пороге нового тысячелетия: некоторые тенденции мирового правового развития – надежда и драма современной эпохи. – М.: Статут, 2000. – С. 24-29.
2. Барт Р. Мифологии. – М.: Изд-во имени Сабашниковых, 2000. – 320 с.
3. Бачинин В.А. Неправо (негативное право) как категория и социальная реалия // Государство и право. – 2001. – № 5. – С. 14-20.
4. Бержель Ж.-Л. Общая теория права. – М.: Издательский дом NOTA BENE, 2000. – C. 259-272.
5. Бодрийар Ж. Символический обмен и смерть. – М.: Добросвет, 2000. – 387 с.
6. Бойко В.В. Проблеми правосуддя в Україні та шляхи їх вирішення // Право України. – 2002. – № 3. – С. 3-8.
7. Братасюк М.Г. Природно-правова парадигма в постмодерній філософсько-правовій думці // Проблеми філософії права. – 2003. – Т.1. – C. 167-172.
8. Брюггер В. Образ людини у концепції прав людини // Проблеми філософії права. – 2003. – Т.1. – С. 136-146.
9. Бурдье П. Политическая онтология М. Хайдеггера. – М.: Праксис, 2003. – 272 с.
10. Воробьев А.В., Поляков А.В., Тихонравов Ю.В. Теория адвокатуры. – М.: Грантъ, 2002. – 496 с.
11. Гадамер Г.-Г. Істина і метод: В 4 т. – К.: Юніверс, 2000. – Т. 1: Герменевтика I: Основи філософ. герменевтики. – 464 с.
12. Гадамер Г.-Г. Істина і метод: В 4 т. – К.: Юніверс, 2000. – Т. 2: Герменевтика II. – 478 с.