Московский государственнный университет им. М. В. Ломоносова
Факультет журналистики
Кафедра зарубежной литературы и журналистики
Реферат по истории зарубежной литературы
«Оппозиция гуигнгнмы-йэху в романе Свифта «Путешествия Гулливера»
Студент
Свифт – крупнейший сатирик в истории мировой литературы. Он отличался от других писателей английского Просвещения тем, что не только отрицал феодализм со всеми его пережитками, но и, прозорливо оценивая новые буржуазные отношения, считал их враждебными человеку по самой своей природе.
Философский роман «Путешествия Гулливера» состоит из четырёх частей: путешествие к лилипутам, к великанам, на Лапуту, в страну лошадей гуигнгнмов. В нём осмеиваются не только определённые лица и определённая эпоха, но и человеческое общежитие, человеческие учреждения вообще.[1]
Постепенно нарастая в течение романа, сатира Свифта достигает высшей точки, когда Гулливер попадает в страну разумных лошадей – гуигнгнмов. На первый взгляд, четвёртая часть напоминает вторую. Гулливер становится гостём существ благородных, добродетельных и патриархальных.
Республика Гуигнгнмов – утопия чисто просветительская. Гуигнгнмы живут в соответствии с законами природы и разума, эти понятия для них идентичны. Основным правилом их жизни является совершенствование разума и полное подчинение его руководству. Рационализм гуигнгнмов ведёт к самоограничению. Гуигнгнмам неведомы страсти, а следовательно, и пороки, к которым они приводят. Но им чуждо всякое проявление эмоций, в отношениях между друзьями, супругами, родителями и детьми; скорбь по умершим считается у гуигнгнмов неуместной и неприличной. Они не знают роскоши. Их жизни свойственны простота и умеренность. Наука и искусство соответствуют патриархальному порядку жизни гуигнгнмов, письменности у них нет. Их натуральному хозяйству не свойственны пороки капитализма. Царство лошадей – это утопия, но и пародия на утопию, ведь рядом с лошадьми живут отвратительные йэху.[2]
Йэху появляются в романе не неожиданно, не случайно, а как вместилище всех тех пороков, которые прежде были рассеяны по роману. Омерзение вызывается и нагнетается биологическим реализмом описания, создающим впечатление преувеличенной, почти неестественной животности «этих гнусных тварей». «Голова и грудь у них были покрыты густыми волосами – у одних вьющимися, у других гладкими; бороды их напоминали козлиные; вдоль спины и передней части лап тянулись узкие полоски шерсти; но остальные части их тела были голые, так что я мог видеть кожу темно-коричневого цвета. Хвоста у них не было, и ягодицы были голые, исключая места вокруг заднего прохода; я полагаю, что природа покрыла эти места волосами, чтобы предохранить их во время сидения на земле; ибо эти существа сидели, лежали и часто становились на задние лапы. Вооруженные сильно развитыми крючковатыми и заостренными когтями на передних и задних лапах, они с ловкостью белки карабкались на самые высокие деревья. Они часто прыгали, скакали и бегали с удивительным проворством. Самки были несколько меньше самцов; на голове у них росли длинные гладкие волосы, но лица были чистые, а другие части тела были покрыты только легким пушком, кроме заднепроходного отверстия и срамных частей; вымя их висело между передними лапами и часто, когда они ползли на четвереньках, почти касалось земли. Волосы как у самцов, так и у самок были различных цветов: коричневые, черные, красные и желтые. В общем, я никогда еще во все мои путешествия не встречал более безобразного животного, которое первого же взгляда вызывало бы к себе такое отвращение». Как мы видим из описания, йэху человекоподобен. По своим анатомическим и физиологическим данным йэху ничем не отличается от Гулливера. Психология йэху тоже человекоподобна. Гулливер вначале рассматривает эти существа так, как будто это совершенно обособленная разновидность животного мира. Затем он всё больше убеждается в том, что поведение йэху напоминает ему повадки его соотечественников. Наконец, он полностью отождествляет людей и йэху и отказывается видеть какие-либо различия между этими полулюдьми-полузверьми и англичанами. И тех и других он одинаково ненавидит, ненавидит слепо, фанатично, до умопомрачения. [3] Таким образом, мы можем говорить об оппозиции «гуигнгнмы – соотечественники Гулливера, реальные люди». Тут нужно отметить, что гуигнгнм – именно лошадь, а не человек в лошадиной шкуре, а йэху – не необычное животное, а деградировавший человек. Хотя сначала можно было подумать, что гуигнгнмы - люди и йэху – животные. Особенно это ярко показано, когда, например, лошади ездят на повозках, запряжённый йэху. Также мы видим, что, по-видимому, йэху направляют на убой, чтобы использовать их жир и волосяной покров. Гулливер спокойно сообщает, что делал силки из волос йэху, а затем замазал щели в своей лодке жиром йэху. Читатель сам должен сделать вывод, что йэху очевидно не представляют большей ценности, чем другие животные, мясо которых идёт в пищу, а кожа и шерсть – для производства одежды. Тут оппозиция «гуигнгнмы – йэху» достигает одной из самых высоких точек в произведении. На генеральном собрании гуигнгнмов оратор говорит, что йэху даже хуже ослов, которые в европейской цивилизации обычно считаются одними из глупейших и упрямейших животных. «Оратор заявил, что гуигнгнмы поступили крайне неблагоразумно, задумав приручить еху и оставив в пренебрежении ослов, красивых, нетребовательных животных, более смирных и добронравных, не издающих дурного запаха и вместе с тем достаточно сильных, хотя и уступающих еху в ловкости; правда, крик их не очень приятен, но все же он гораздо выносимее ужасного воя еху». Гулливер заводит со своим хозяином продолжительные разговоры о государственном устройстве Англии, её обычаях, привычках англичан, образе их жизни. У Гулливера достаточно самостоятельных качеств для отличения от йэху и восстановления в правах поруганного этим скотом человеческого облика. Фантастическая ситуация определилась, и все дополнительные подробности до конца путешествия её не меняют: очеловеченные лошади, оскотиневшие люди и нормальный Гулливер. Значение этой ситуации пока неясно; ему препоручено развитие действия и происходит оно по линии разумного самоопределения, «поисков себя». Он волен делать выводы из бесед, наблюдений, мелких происшествий. Он выясняет, что лошади следуют руководству разума, а йэху живут стадным обычаем. Но Гулливеру не обязательно преклоняться перед очеловеченными лошадьми, ни брататься с человекоподобными выродками.[4] Но, несмотря на это, как мы уже говорили, в конце романа Гулливер хоть и испытывает отвращение к йэху, но отождествляет себя с ними.Всё гротескно и алогично в стране Гуигнгнмов. Если в изображении гуигнгнмов идеал естественного состояния недостижим и неубедителен (Свифт сам не очень-то верит в свою утопию), то, изображая стадо йэху, Свифт развенчивает идею буржуазного прогресса.[5]
Начав с уподобления йэху нечистоплотным и глупым животным, автор затем переходит к другому виду отождествлений. Центральное место в системе сравнений образа жизни йэху, человека и гуигнгнмов занимает рассказ гуигнгнма о влечении йэху к блестящим камням, в иных местах называемых «драгоценными камнями». В обществе йэху, где не было денежных отношений и развитого обмена, камни не могли обладать реальной ценностью. Ещё в меньшей степени тягу к ним можно бы объяснить эстетическими свойствами минералов: йэху было чуждо понятие прекрасного. Таким образом, страсть к камням и бурные переживания, вызванные их появлением или исчезновениям, кражей или присвоением, выступают в романе как ещё одна всеобщая родовая особенность, как природное качество племени.[6] Йэху собирают драгоценности по той же причине, что и некоторые европейцы – накопление ради накопления. В отличие от йэху гуигнгнмы не понимают значимости “блестящих камней”. Им нет дела до материальных ценностей. Всё, чем они пользуются, гуигнгнмы создают сами или получают безо всяких вознаграждений, выражаемых деньгами или драгоценностями.
Йэху постоянно дерутся между собой. По словам гуигнгнма « Еху ненавидят друг друга больше, чем животных других видов; причину этого явления обыкновенно усматривают в их внешнем безобразии, которое они видят у других представителей своей породы, но не замечают у себя самих». Гуигнгнмы же мирные существа, они не понимают смысл споров, раздоров из-за различных мнений, «ведь разум учит нас утверждать или отрицать только то, в чем мы уверены, а чего не знаем, того не вправе ни утверждать, ни отрицать. Таким образом, споры, пререкания, прения и упорное отстаивание ложных или сомнительных положений суть пороки, неизвестные гуигнгнмам». Дружба и доброжелательность у гуигнмов, в отличие от европейцев, и тем более йэху, распространяется не только на отдельных, особенно близких людей, но на всю страну расу Лошадей. Эти качества являются главнейшими добродетелями гуигнгнмов.
«Если вы даете пятерым еху корму, которого хватило бы для пятидесяти, то они, вместо того чтобы спокойно приступить к еде, затевают драку, и каждый старается захватить все для себя. Поэтому, когда еху кормят вне дома, то к ним обыкновенно приставляют слугу; дома же их держат на привязи на некотором расстоянии друг от друга». Йэху прожорливы, жадны, но в приведённой характеристике на первый план выдвинуто обвинение в хищном стремлении каждого йэху «захватить всё», оставить других соплеменников без еды, избить, и, при возможности, убить всякого, кто стоит на пути.[7] Гуигнмы же наоборот едят не много, столько, сколько нужно для обеспечения жизнедеятельности, и уж тем более не устраивают драки из-за “лучшего куска”.