Между тем экономический кризис все более углублялся. Росло и рабочее движение, обострялся политический кризис. Возникла угроза объединения рабочих и крестьянских выступлений. К весне 1914 г. классовая борьба достигла огромного размаха. Ее вершиной стало мощное выступление 7-14 июля 1914 г. («Красная неделя»). Всю эту неделю, несмотря на запреты и репрессии, в стране происходили массовые митинги и демонстрации. Собравшихся в городе Анкона расстреляли войска и полиция, убив трех молодых рабочих и 15 ранив. Тогда вспыхнула всеобщая забастовка и началась «Красная неделя» - самое крупное антимилитаристическое и антиимпериалистическое выступление в Италии. В нем участвовало более 3 млн. человек.77 Парализована была работа промышленности, частично и транспорта. Везде проходили стычки, убитые и раненые были с обеих сторон. Забастовка могла перерасти во всеобщее восстание. Но руководство профсоюзов отступило, и забастовка сошла на нет.82 Тем не менее «Красная неделя» оказала большое влияние на политику правящих верхов, вызвав у них панику. В руководящих кругах появилось стремление к «сильной власти» - диктатуре и в подготовке к войне, как средству отвлечения масс и подавления оппозиции. И хотя вступление в войну состоялось лишь 23 мая 1915 г., итальянские «верхи» внутренне были готовы к ней. З.П. Яхимович считает, что события «Красной недели», явившись одним из самых значительных антивоенных выступлений европейского пролетариата, сыграли немалую роль в отсрочке вступления Италии в мировую войну.78
Либеральные силы стремились продолжать реформы, в частности устаревшей и реакционной избирательной системы, дававшей право голоса всего лишь около 30 % избирателей. Это им удалось, и летом 1912 г. была проведена новая избирательная реформа, которая увеличила число избирателей почти в три раза.
Но выборы в октябре 1913 г. принесли успех католической церкви, от нее прошло в парламент 328 депутатов. Выросли голоса и за социалистов (более чем в два раза), теперь у них было в парламенте 52 места.79 Итоги выборов подорвали в «верхах» доверие к политике Дж. Джолитти, и в марте 1914 г. он ушел в отставку. Его место занял А. Саландра, стоявший за союз либералов и католиков.80
Политический кризис в Италии стал важнейшей предпосылкой вступления Италии в мировую войну.
Внутриполитическое напряжение все время нарастало и требовало срочных мер для его снижения. Главную роль играли международные противоречия, соперничество великих держав. К нему добавлялось давление внутриполитического фактора. Здесь первую роль играла борьба рабочего класса. Ее подъем был закономерным результатом усиления эксплуатации рабочих в условиях наступившего империализма. Гнет монополии затрагивал все отряды рабочего класса. Он заставлял их сопротивляться. И чем тяжелее становился этот гнет, тем сильнее сопротивлялись трудящиеся. Они требовали социальных гарантий, повышения заработной платы, улучшения условий труда и жизни, расширения демократии, равноправия и свободы. Три предвоенных года показывали необыкновенно возросшую силу рабочего класса, движение которого поднялось на новый качественный уровень. Стачечное движение было шире и острее, чем в 1905-1907 гг. Число стачечников возросло до 15-16 млн. (1908-1913 гг.).81 Наблюдался необыкновенный рост числа и численности рабочих организаций. В профсоюзы входило 13 млн. человек. Правда, они составляли лишь 6 % всех работников. Партия действовала всего в 13 странах (18 партий).Только 200 тыс. женщин входили в эти партии. Социалистическая молодежь объединяла 180 тыс. молодых людей.82 Но против уровня начала века и даже 1907 года эти данные говорили о гигантском росте, особенно в период с 1911 г. Всего под знаменами II Интернационала в 1914 г. могли выступить 15-17 млн. человек83, в основном – в главных странах Европы. Это была огромная организованная сила. Это был «громадный шаг вперед международного социализма». Буржуазии было кого бояться.
Примерно лет 10-15 тому назад в нашей литературе шли острые дискуссии по всем вопросам истории II Интернационала и предвоенного движения. Опровергалась – и обоснованно – сталинская уничижительная характеристика этой истории как «полосы безраздельного господства оппортунизма», сводившая к нулю всю 25-летнюю историю Интернационала, его многогранную деятельность по сплочению рабочего класса и освобождению от гнета капитала. Опрокидывая сталинскую оценку, ряд историков ударился в другую крайность: подчеркивались заслуги реформистских и ревизионистских деятелей, критиковались левые, особенно большевики, деятельность Интернационала преподносилась скорее как культурно-просветительская, чем революционно-организаторская. В то же время ряд историков обратил внимание на ранее не изучавшиеся вопросы. Появились новые точки зрения. Так, польский ученый Ф. Тых считает Интернационал «действительно широким движением, которое отстаивало против воли «власть предержащих» цивилизационную перспективу и внесло большой вклад в развитие мировой цивилизации».84 Ф. Тых выделяет тезис о том, что II Интернационал обогатил идеалы революции 1789 г. «принципиально новыми ценностями: идеей освобождения труда и борьбой против тягот и опасностей милитаризма… Он провозгласил необходимость социального равенства и освобождения человечества от войн».85 Особое внимание вызвал вопрос об отношении Интернационала к войне, его позиция по проблеме, ранее обходившейся в нашей литературе – соотношение классового и национального, интернациональной солидарности и национальных интересов в сознании народных масс в предвоенные годы.86 Подводя итоги многочисленных дискуссий новой литературы, отечественный специалист по теме Р.Я. Евзеров видит заслуги II Интернационала в его доктрине интернациональной координации борьбы рабочих в отдельных странах. Он полагает, что «Интернационал сумел вырвать миллионы трудящихся из-под реакционного влияния, сгруппировать их под социалистическими, интернационалистскими и антиколониалистскими лозунгами; он накопил ценный опыт борьбы всех миролюбивых сил против гонки вооружений и войны, оказал существенное воздействие на патриотическую культуру народов Европы. Причем, большое значение имеет весь опыт II Интернационала – как его успехи, так и неудачи, поражения».87
Современники высоко ценили деятельность Интернационала. В его доктрине – необходимость интернациональной координации борьбы рабочих в отдельных странах, так же как и его антивоенная борьба. На ряде конгрессов, особенно Штутгартском (1907 г.) и Базельском (1912 г.) Интернационал открыто и грозно заявил о своей твердой оппозиции гонке вооружений и надвигавшейся войне. Особенно своевременно и внушительно звучал антивоенный манифест, принятый в Базеле, прямо грозившийся империалистам решительным сопротивлением и революционным взрывом по примеру Парижской коммуны.88 Рабочий класс может предотвратить войну. «Оптимистически и обнадеживающе, - писал И.М. Кривогуз, - звучали слова одного из делегатов конгресса: «Интернационал достаточно силен, чтоб отдать властителям приказ в этом духе». Властители слышали эти строгие предупреждения. Конечно, не все приняли их серьезно, но не учитывать воли многомиллионного Интернационала было рискованно. И желание разрушить, опрокинуть его вполне укладывалось в общее стремление «пресечь» рабочее движение, вступив в войну.
Во всем мире происходили события, создававшие настроение тревоги и напряженности в международной правящей элите. Старый мир, казалось, рушился. В 1905-1907 гг. Россию и весь мир потрясла мощная, хотя и неудавшаяся народно-демократическая революция. Революции произошли в Персии (Иран) в 1906-1909 гг., Турецкой империи (1908 г.), Китае (1911), Мексике (1912-1917 гг.). Массовые выступления имели место в Египте, Индии и других угнетавшихся империалистами странах. Мир шатался, грозил взорваться изнутри. И не было другого средства сохранить его кроме мировой войны.
Чрезвычайно опасным для правящей элиты был рост социалистического движения. II Интернационал казался огромным великаном, способным провести народные массы на штурм капитала. Это внушало буржуазии страх, панические настроения. Во всем мире в 1914 г. насчитывалось 4,2 млн. социалистов. Правда, они составляли
Итак, в канун войны все основные ведущие европейские державы, а так же Россия и Турция оказались в тисках острого общеполитического кризиса, достигшего того рубежа, за которым могла быть только европейская война.
Важным элементом этого кризиса явился резкий подъем классовой борьбы рабочих. Она срывала военные планы, ставила под угрозу создание прочного тыла. Ее надо было «пресечь».
Идея «подавить» рабочее и общедемократическое движение, надев на него «узду» военного времени, военной дисциплины и строгих репрессий была особенно популярна в тех кругах, которые сразу же после 1871 г. взяли курс на подготовку новой европейской войны. Такие настроения резко усилились, когда борьба трудящихся вошла в новую фазу в период 1910-1914 гг., выступив как грозная и неуправляемая «верхами» сила. Резкий скачок в этой борьбе, усиление ее ожесточенности и бескомпромиссности напугали правящие верхи – перед ними встал грозный призрак Парижской коммуны и гражданской войны.
Конечно, буржуазия ни одной страны не стала бы развязывать межгосударственную войну только ради подавления рабочего движения и других социальных конфликтов. Однако эта борьба и конфликты свою роль фактора, усилившего давление на «верхи» снизу сыграло несомненно. В предвоенные годы подъем классовой борьбы стал одной из важнейших частей общеполитического кризиса, охватившего Европу в 1911-1914 гг. Пытаясь разрешить его, правящие классы и развязали летом 1914 г. всеевропейскую, а затем и мировую войну.