– каким способом планировалась организация сбыта (лично, через определенных лиц, оптом или в розницу);
– знал ли лиц, которым сбывал наркотики, знали ли они его, если нет, то по каким признакам находили друг друга;
– по каким ценам сбывал наркотик;
– как расфасовывал наркотик, какими приспособлениями пользовался;
– где получил наркотик для сбыта, в каком количестве, в какой упаковке и при каких обстоятельствах;
– данные о месте доставки и хранении наркотика.
При расследовании групповых преступлений у каждого допрашиваемого выясняют:
– знакомы ли ему другие члены группы, занимающиеся незаконными операциями с наркотиками, если да, то кто и какими операциями занимается;
– как, где и при каких обстоятельствах образовалась группа, как члены группы познакомились друг с другом;
– кто возглавляет группу;
– какие действия выполняет каждый из членов группы;
– есть ли у группы «прикрытие» из числа работников правоохранительных органов или других органов власти;
– какие способы оповещения или связи используются в группе;
– каковы способы конспирации.
В большинстве случаев с целью сокрытия истинных источников подозреваемые дают ложные показания, за исключением показаний о той небольшой партии наркотиков, которая обнаружена и изъята правоохранительными органами. Вместе с тем наличие неопровержимых доказательств вынуждает подозреваемых давать истинные показания, признавать конкретные эпизоды преступной деятельности. В то же время они выдают их за единичные, отрицают связь с другими преступниками.
Для достижения психологического контакта с допрашиваемым следователю необходимо иметь следующие фактические данные о его личности:
– причины потребления наркотиков;
– при каких обстоятельствах началось употребление наркотиков, в каком возрасте, какой наркотик предпочитает остальным, получить сведения о степени влечения к наркотику;
– обстановка и условия в семье и на работе, по месту жительства и учебы;
– круг знакомых, роль лиц, допускающих немедицинское употребление наркотиков, в неформальных группах;
– положительные стороны личности допрашиваемого (интересы, увлечения и т.д.)
Личность задержанного проверяется по его анкетным данным, криминалистическим и иным специальным учетам.
Следует отметить, что работа следователя – это процесс творческий, и при расследовании преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков, он в каждой конкретной следственной ситуации должен планировать универсальную тактику допроса, применимую именно для данного времени, места и лица, в целом стремиться к получению достоверных и полных сведений о совершенном преступлении, для достижения задач уголовного судопроизводства.
Разрешение проблемных ситуаций при преодолении
противодействия предварительному расследованию
В настоящее время имеется несколько крупных работ, посвященных проблемам противодействия расследованию, авторы которых обосновали актуальность проблемы, соотношение понятий «противодействие» и «сокрытие» преступлений, сформировали основные элементы частной криминалистической теории о преодолении противодействия, предложили выделить особенности противодействия расследованию в самостоятельный элемент криминалистической характеристики преступлений[60].
Проблема противодействия расследованию приобрела в последнее время особую актуальность и остроту, что вызвано размерами организованной преступной деятельности. Если раньше под противодействием расследованию понимали преимущественно различные формы и способы сокрытия преступлений, то в настоящее время противодействие расследованию может быть определено как умышленная деятельность с целью воспрепятствования решению задач расследования и, в конечном счете, установления истины по уголовному делу[61].
Судебно-следственная практика свидетельствует, что преступный доход позволяет организаторам наркобизнеса не только вкладывать новые средства в незаконный оборот наркотиков или финансировать новые преступления, но и использовать денежные средства для обеспечения законного прикрытия своей деятельности. Эти средства используются организаторами наркобизнеса для выдвижения своих людей на ключевые посты в государственной экономике и политике.
Необходимо сказать, что любое противодействие порождает конфликт. «Конфликт (противоборство между сторонами, ранее объединенных общей целью) – это совокупность противодействия и его преодоления. Другими словами, сам конфликт возникает не тогда, когда обвиняемый и содействующие ему лица начинают противодействовать следствию, а тогда, когда следователь начинает преодолевать это противодействие»[62].
О.Я. Баев отмечает, что конфликты в деятельности следователя (реальные и потенциальные), составляя ядро конфликтных ситуаций на предварительном следствии, выступают прямым или опосредованным выражением сложных и разнообразных конфликтов интересов сторон, взаимодействующих в процессе предварительного расследования преступлений: интересов следователя и обвиняемого, нескольких обвиняемых между собой, обвиняемого и потерпевшего, интересов профессиональных участников уголовного процесса[63].
Развивая это положение, О.В. Постовалов указывает, что предметом конфликтов, возникающих в ходе осуществления криминалистической деятельности, являются процесс установления, получения, фиксации и оценки криминалистически значимой информации, а также сама эта информация, по поводу чего сложилось противостояние, создающее угрозу установлению объективной истины по делу[64]. Таким образом, криминалистически значимый конфликт представляет собой не просто столкновение интересов и взглядов, а такое противостояние, которое способно определенным образом повлиять на ход расследования и правильность установления, получения, фиксации и оценки фактических данных, имеющих значение для правильного разрешения уголовного дела.
Общими задачами противодействия расследованию могут быть:
– сокрытие информации о событии преступления, виновности конкретного лица, носителях доказательственной информации;
– создание помех правоохранительным органам в их стремлении самостоятельно добыть доказательственную информацию;
– дискредитации уже добытых доказательств.
Признаки противодействия – это такие объективные проявления вне действий заинтересованных лиц, которые свидетельствуют о начале и продолжении действий, направленных против деятельности по выполнению задач предварительного следствия. К их числу можно отнести однонаправленности, множественность, неожиданность. При этом противодействующая сторона создает нежелательность раннего обсуждения ее противодействия и стремится, особенно на первоначальном этапе, его маскировать[65].
Серьезную трудность в Сибирском федеральном округе представляет этническая преступность в сфере наркобизнеса. Анкетирование практических работников, занимающихся организацией борьбы с наркобизнесом, свидетельствует, что 96 % из них высказывают мысль о том, что недооценивается роль цыганских групп, занимающихся контрабандой и сбытом наркотиков в РФ. Особенно актуально это для городов Сибири, где наркобизнес является их семейным делом и позволяет процветать цыганским кланам на фоне безработицы и обнищания населения. Личный опыт автора этих строк показывает, что цыганские кланы активизировали свою работу в период распада СССР и начинали свою противоправную деятельность с доставки легких наркотиков из Чуйской долины (часть Киргизии и Казахстана), к которым относится марихуана. Опрос задержанных за транспортировку наркотиков цыган показал, что со временем перевозить наркотики такого вида стало невыгодно, в первую очередь из-за больших объемов и малой цены за них. Поэтому в РФ стали доставляться тяжелые наркотики – опий, а впоследствии – героин.
Процветание цыганской мафии стало возможным вследствие того, что из поля зрения правоохранительных органов выпадают так называемые цыганские дороги. Организаторы наркобизнеса приобретают в городах Сибири, Казахстана и Киргизии частные дома или квартиры в многоэтажных домах, оборудуют их аппаратурой видеонаблюдения, средствами сокрытия наркотиков (тайники в глубоких колодцах, промышленные холодильники для хранения опия и героина). Наркотики доставляются цыганами мелкими партиями к городам и поселкам, расположенным в Казахстане в приграничной полосе с Россией, хранятся в домах цыган, по возможности на автомашинах и автобусах доставляются в Барнаул, Новосибирск, Кемерово и другие города Сибирского региона. Как представляется, усиление охраны границы России с Казахстаном приведет к увеличению количества контрабандистов-одиночек, которые за определенную плату будут переносить мелкие партии наркотиков через границу, а далее цыгане будут переправлять их в города Сибири. Не касаясь вопросов обеспечения охраны квартир и домов цыган, откуда происходит торговля наркотиками, отметим, что имеются 3-4 главные цыганские дороги, по которым осуществляется контрабанда наркотиков в Россию:
– из Киргизии (города Ош, Каракол, Бишкек, Джалал-Абад, Кант) в Казахстан (Тараз, Балхаш, Караганда, Павлодар), в Россию (Карасук, Купино, Усть-Ордынка, Новосибирск) и далее;
– из Киргизии (Ош, Бишкек) в Казахстан (Усть-Каменогорск, Семипалатинск), в Россию (Рубцовск, Алейск, Бийск, Барнаул, Новосибирск) и далее;
– из Узбекистана (Ташкент, Андижан) в Казахстан (Тараз, Алма-Ата, Семипалатинск), в Россию (Рубцовск, Бийск, Кемерово, Красноярск) и далее.
Сложность выявления и разработки цыганских наркокланов заключается в том, что эти группы соблюдают конспирацию, не допускают к транспортировке и сбыту наркотиков лиц других национальностей, до 40% вырученных от продажи наркотиков денег используют на подкуп коррумпированных чиновников. Поэтому при разработке преступных цыганских группировок в сфере наркобизнеса должны быть использованы возможности всех заинтересованных служб ведущих борьбу с транснациональными преступлениями, в том числе службы внутренней безопасности.