И даже открытая клятва на верность, пронизанная гражданским пафосом: «Расстреляйте – не изменю флагу цвета крови моей…» – адресована была скорее всего тем, кто хотел бы усомниться в этом.
И пока
я с дорожным ветром
знаком,
и пока, не сгибаясь,
хожу
но не ставшей пухом
земле,
и пока я помню о зле,
и пока я с друзьями дружу,
и пока не сгорел в огне,
эта вера
будет
жива.
Рождественскому принадлежит целый ряд произведений, которые могут служить образцом патриотической лирики. Среди них критик Е. Сидоров особо выделяет стихотворение «Говорите по-советски», посвященное Ярославу Смелякову «Как и многие стихи Рождественского такого рода, они откровенно полемичны, и эта полемика затрагивает весьма серьезную проблему!»
Говорите по-советски, -
ах, какой язык!
Вам с рождения известны
языка
азы
Говорите на просторном,
как движенье
крыл, -
на просторном,
на котором
Ленин
говорил!
«Поэт совсем не случайно начинает свое стихотворение с этого настойчивого и взволнованного призыва. Его тревожит инфляция высоких слов, произносимых иными демагогами с откровенно карьеристским акцентом. Но высокие слова должны выражать их истинное содержание, обеспеченное десятилетиями борьбы и труда лучших сынов и дочерей советского отечества, - вот о чем гражданская забота поэта». (67. Сидоров Е., с. 110).
Постепенно внешнее преодоление трудностей сменяются поиском внутренней цельности, твердой нравственной и гражданской опоры. В стихи Рождественского врывается публицистика, а вместе с ней память о военном детстве: вот где история и личность впервые драматически соединились, определив во многом дальнейшую судьбу и характер лирического героя.
Наиболее точные акценты расставил Евтушенко: «О Рождественском… говорили как о поэте, впервые выразившем поколение, чье детство прошло во время Великой Отечественной войны. Но мы только приступили к теме войны с точки зрения не воевавших, но мечтавших совершать подвиги мальчишек». (40. Евтушенко Е., с. 16).
… о народной поем,
о священной
так,
как мы ее понимаем…
В ней Чапаев сражается заново,
краснозвездные мчатся танки.
В ней шагают наши
в атаки,
а фашисты падают замертво.
В ней чужое железо плавится,
в ней и смерть отступать должна…
(Концерт)
Пожалуй, из всех поэтов послевоенного поколения именно Роберту Рождественскому так воодушевлено принял эстафету поэтов-фронтовиков; словно бы бесперестанно пульсирую, звучит в его поэмах, стихах, песнях мотив памяти – верности, памяти – преклонения, памяти – предостережения. «Баллада о красках», «Мамаев курган», «Я сегодня до зари встану», «Война откатилась за годы и гуды» – это все не стихи к дате, нерв его поэзии». (33. Бочаров А., с. 9). Нет у него ни одной книги стихов, куда не вошли бы произведения о войне. Даже известные всем песни из телефильма «Семнадцать мгновений весны», которые формально написаны не о войне, а лишь сопровождают фильм о войне, вероятно, так удались поэту оттого, что в них воплотилось многое заветное для него, для его стихов о войне: и поэтизация долга, и верность памяти, и тоска по родной земле, и соседство лирического шепота и гражданского пафоса.
Россия моя,
не надо!
Не гладь меня!
И не плачь!
Не гладь меня!
Я просто
будущий сын полка
И никакого геройства
Я не совершил
пока!
Очень своеобразно выстроить стихотворение из книги «Посвящение» – «На земле безжалостно маленькой». В нем отчетливо видна полемика с защитниками концепции «маленького человека».
По началу как бы солидаризируясь с ними, поэт рисует такого человека, к которому в окошко постучалась «небольшая, казалось, война…» Нагнетается ряд уже подавляющих своим однообразием деталей («Автомат ему выдали маленький. Сапоги ему выдали маленькие. Каску выдали маленькую и маленькую по размерам – шинель… (2. Рождественский Р., с. 192). Поэт затем вдруг резко обрывает это ироническое нагромождение «мелочей» и опрокидывает главный тезис своих оппонентов ударной концовкой:
… А когда он упал –
некрасиво,
неправильно,
в атакующем крике
вывернуть рот,
то на всей земле
не хватило
мрамора,
чтобы вырубить парня
в полный рост!
(«На земле безжалостно меленькой»).
Так, опираясь на сугубо конкретные, земные, реалистические детали, поэт выражает свое понимание подлинного героя, человека – борца, граждански возвышая его.
Но вершиной гражданского творчества Роберта Рождественского стала поэма «Реквием» с посвящением «Памяти наших отцов и старших братьев». Это произведение уже почти полвека потрясает каждого, кто читает или слушает его. «Реквием» вдохновил художника-графика Д. Кабалевский создал на текст поэмы ораторию.
Разные голоса звучат в «Реквиеме»: то трагическое и мужественное завещание павших за Родину, то разворачивающееся, как два цвета траурной ленты, обращение к черному могильному камню и к солнцу красному, то звонкая клятва живущих, - но все они сливаются в один голос сердца, старающегося превозмочь боль всего, что было пережито народом в годы войны, и неспособного забыть о ней.
Люди!
Покуда сердца
стучатся, -
помните!
Какою ценой
завоевано счастье, …
. . . . . . . . . . . . . .
Детям своим
расскажите о них
чтоб запомнили!
Детям
детей
расскажите о них,
чтобы тоже
запомнили!…
. . . . . . . . . . . . . .
Убейте
войну,
прокляните
войну,
Люди Земли!
(«Реквием»)
В десяти главах «Реквиема» звучит голос десяти стиховых мелодий – заклинаний, песен и плачей, где голос поэта – гражданина вступает в перекличку с голосом матери, недождавшейся сына, с голосами погибших воинов. Рождественский удачно использует русские песенно-фольклорные традиции, с опорой на них созданы некоторые отрывки.
Черный камень,
черный камень,
что ж молчишь ты,
черный камень
Разве ты хотел такого?
Разве ты мечтал когда-то?
стать надгробьем
для могилы
Неизвестного солдата?
(Реквием)
Ой, зачем ты,
солнце красное
все уходишь –
не прощаешься
Ой, зачем
с войны безрадостной
сын
не возвращается
Из беды тебя я выручу,
прилечу
орлицей быстрою.
Отзовись,
моя кровиночка
Маленький
Единственный…
(Реквием)
«В поэмном жанре Роберта Рождественского остался верен устойчивым чертам своего стиля. Приемы эпического изображения поэту, в общем, не свойственны, его поэмы насквозь пронизаны патетическим лиризмом. Ораторский пафос, экстремальная интонация определяют и размеры этих произведений – они компакты и «длятся» столько времени, сколько хватает автору дыхания для непрерывного монолога, иногда усложненного введением иных, тоже монологических выдержанных точек зрения». (66. Сидоров Е., с. 117).
Менее удалась Роберту Рождественскому поэма «Письмо в тридцатый век». Автор сделал попытку обратиться к далеким потомкам и рассказать им о своем времени.
В 3000-м
в дебрях большого музейного здания
вы детям
о нашем столетье
рассказывать станете.
О мире,
расколотом надвое,
сытом и нищем!
Об очень серьезном молчанье
столбов пограничных.
О наших привычках,
о наших ошибках, …
О том, что мы жили не просто
и долг свой
исполнили…
Послушайте
все ли вспомните?
Замысел это был, безусловно, очень интересен, однако его художественному воплощению помешало обилие общих, декларативных рассуждений. От лица поколения, от имени своих героев Роберт Рождественский присягает на верность делу революции. Оживают большие образно-философские и по-ораторски бьющие слух категории: Родина и Земля, народ и человечество, жизнь и время, мы и Ленин.
Я –
по собственному велению, -
сердцу
в верности
поклянясь,
говорю
о Владимире Ленине
и о том,
что главное в нас.
. . . . . . . . . . . . . .
Начинаемся
с Ленина
Мы!…
. . . . . . . . . . . . . .
… была на планете
партия –
та, которую создал
он!
. . . . . . . . . . . . . .
Завидуйте нам!
Завидуйте!
До самых
седых
волос.
Вы
никогда не увидите
того,
что нам
довелось.
(Письмо в ХХХ век)
Правильность гражданской и эстетической позиции, надо сказать, не всегда определяла художественное совершенство произведений. Однако отдельные достижения поэта в 60-е годы говорят о верности и плодотворности выбранного им пути.
В поэме о разных точках зрения ярко сказался полемический талант Рождественского, его пафос неприятия всяческого рода духовного конформизма.
Фантастика «Сна», открывающая поэму, исполнена разящей иронии. Из жизни исчез «вопросительный знак», ушли муки мысли, поиски смысла жизни. Вопросительный знак отменен специальным постановлением, ибо он
Не умеет
эпохально звенеть…
Заставляет временами
краснеть…
Не зовет
не помогает в борьбе…
«Задается» –
значит, мнит о себе…
Если даже и ведет
иногда
то заводит
не известно куда…
Решено:
недопустим компромисс!
Решено, что этот знак –
пессимист.
Давно замечено, что подлинный оптимизм здравомыслящ и беспощаден в оценке отрицательных явлений действительности. Поэтому с охранительной и конформистской точки зрения он нередко предстает пессимизмом. Так понятия меняются листами, и все становится с ног на голову.
Равнодушному, лишь изредка озирающемуся взгляду поэт решительно противопоставляет свою программу:
Надо верить
в судьбы и традиции
Только пусть
во сне и наяву
жжет меня,
казнит меня
единственно
правильный вопрос:
Зачем живу?»
(О разных точках зрения)
В поэме «Посвящение, думал о судьбе первого в мире космонавта, Рождественский продолжает, в сущности, задавать все тот же единственно правильный вопрос. О подвиге Юрия Гагарина, о его жизни и трагической гибели у нас создано немало поэтических произведений. Поэма Рождественского занимает среди них свое заметное, достойное место, а начальная ее глава «Поехали…» и финал «О незаменимых» принадлежат к самым проникновенным и сильным страницам его творчества.