Символизм - это передача важной культурной информации материальными средствами (через объекты, письменные источники и т.д.). Человеческое мышление и речь базируются на символах, они являются неотъемлемой частью повседневной жизни, средством социализации и управления людьми (Hodder at al, 1995; Hodder, 1986; Bradley, 2003, p. 20-21). Многие постпроцессуалисты рассматривают материальную культуру в контексте человеческой деятельности как часть языковой структуры, используя герменевтику (Hodder, 1991).
9
Практическая значимость работы. Составлена база данных "Саргатские погребения Среднего Прииртышья", включающая разнообразные характеристики 111 курганов и 409 погребений. Базу данных, выводы исследования можно использовать в дальнейшем для подготовки обобщающих работ по раннему железному веку Западной Сибири, и для сравнительного изучения саргатской погребальной обрядности других регионов. Обзор англо-американской теоретической литературы может быть включен в вузовские учебные курсы по археологии и истории первобытного общества.
10
ГЛАВА I
ИСТОРИЯ ИЗУЧЕНИЯ ПОГРЕБАЛЬНОЙ ОБРЯДНОСТИ
САРГАТСКОЙ КУЛЬТУРЫ. ХАРАКТЕРИСТИКА ИСТОЧНИКОВ
1. Очерк истории изучения саргатской погребальной обрядности
В раннем железном веке саргатская культурная общность занимала обширную территорию всей лесостепной зоны от восточного склона Уральских гор на западе до среднего течения р. Оми на востоке, захватывая Барабинскую лесостепь (рис. 1). В хронологическом отношении этот период охватывал не менее тысячелетия: с VI-V вв. до н.э. до, как минимум, III-IV вв. н.э. Главные "кусты" саргатских памятников находятся на Среднем Иртыше, Среднем Ишиме и Среднем Тоболе. Вокруг этой основной территории, по выражению Л.Н. Коряковой, сформировалась "своеобразная саргатская "вуаль", плотность которой была различной в зависимости от того, на какие культуры она наложилась" (Корякова, 1994, с. 115). Саргатские памятники Притоболья, Приишимиья, Прииртышья и Барабы имеют некоторые локальные особенности, обусловленные, кроме прочего, их контактами с носителями иных культурных традиций (гороховской, кашинской, большереченской, кулайской и т.д.).
Необходимо различать собственно саргатскую культуру, характеризующуюся определенным набором черт, включая особенности керамики, погребального обряда и организации поселений; и саргатскую культурную общность, под которой подразумевается "совокупность культурных образований", локализующихся на указанной территории в
11
раннем железном веке (Корякова, 1994, с. 115). В данной работе речь пойдет о памятниках саргатской культуры Среднего Прииртышья. На этой территории эпоха раннего железа представлена в подавляющем большинстве саргатскими могильниками и поселениями.
Все памятники, особенно поселенческие, так или иначе приурочены к водоемам. Известны поселения двух типов - укрепленные (городища) и неукрепленные. Саргатские городища достигают крупных размеров (до 12 га), многие из них имеют сложную фортификацию, состоящую из нескольких линий обороны. Постройки на поселениях отличаются по площади и количеству камер, но в большинстве имеют неглубокие котлованы и каркасно-столбовую конструкцию. Основные артефакты, получаемые при раскопках поселений - фрагменты керамики и кости животных, из орудий труда и предметов быта наиболее многочисленны пряслица и керамические лощила, далее по степени встречаемости следуют различные костяные изделия (или отходы косторезного производства) - "проколки", ложечки, ножи, части составных орудий. Из предметов вооружения можно отметить костяные наконечники стрел, иногда - бронзовые или железные. Изделия из металла редки и представлены в основном обломками.
Могильники представляют собой курганные группы, размещенные, как правило, на высоких террасах, в разной степени удаленности от берега (рис. 2). Некрополи насчитывают от одной до нескольких десятков насыпей, часто расположенных цепочкой параллельно течению реки (Богданово III, Горная Бития, Карташево I, Карташево II и т.д., см. Приложение Памятники). Под насыпью устраивались от одного до пятнадцати погребений, при этом основное располагалось в геометрическом центре подкурганной площадки, остальные группировались на периферии. В большинстве случаев, курган окружался одним или несколькими рвами. Погребения производились в простых ямах, которые обычно перекрывались берестой, досками или бревнами. Умерших хоронили в вытянутом положении на спине, ориентируя головой в северном направлении. Сопроводительный инвентарь
12
характеризуется значительным разнообразием типов, однако орудия труда в его составе практически отсутствуют. Пища и посуда обычно находились в головах или/и в ногах покойного. Детали одежды, украшения и клинковое оружие располагались там, где их носили при жизни, лук клался рядом (см., например, рис. 49, 50).
Из погребений происходят сосуды, орнаментированные по плечикам характерным узором — так называемыми "фестонами" (рис. 16-1,2,5,8,10,11; 15-8). Декорированные подобным образом круглодонные сосуды являются, по сути, отличительной саргатской чертой, основным культурно-диагностирующим признаком. Предметы вооружения находят широкие аналогии в скифо-сарматской среде; украшения и предметы роскоши в абсолютном большинстве представляют собой импорт из различных территорий.
Саргатская экономика имела, по-видимому, скотоводческую направленность. Население вело полукочевой (или полуоседлый) образ жизни, судя по наличию постоянных мест проживания и значительной доли крупного рогатого скота в составе стада (Косинцев, Бородина, 1991; Koryakova, Daire, 2004, p. 209).
Памятники саргатской культуры изучаются уже довольно давно, немногим менее 100 лет. В настоящее время существуют работы (или главы в работах), посвященные истории изучения этого явления (Корякова, 1981, с. 113-124; 1988, с. 6-7; 1993, с. 7-15; Могильников, 1972, с. 119-122; 19926, с. 292-293; Матвеева, 1993, с. 3-4). Необходимо, впрочем, отметить, что со времени выхода последних публикаций по этому вопросу, прошло уже достаточно много времени, появились новые исследования и исследователи. Тем не менее, в рамках настоящей работы мы решили воздержаться от подробного историографического обзора всей саргатской проблематики, ограничившись очерком изучения саргатской погребальной обрядности.
13
Массовое освоение русским населением в XVII-XVIII вв. обширных степных и лесостепных районов Зауралья и Западной Сибири значительно изменило местный ландшафт. Начавшаяся распашка земель уничтожила множество курганных насыпей. В этот же период большинство из них были ограблены. Однако, даже в конце XIX в. путешественники и ученые еще отмечали огромное количество курганов и грандиозные размеры некоторых из них (Радлов, 1989, с. 410). Наиболее ощутимый урон археологическим памятникам (как курганам, так и поселениям) был нанесен в XX в., в период массового хозяйственного освоения территорий. Тотальная распашка, строительство, мелиоративные работы уничтожили или повредили сотни объектов.
К счастью, уже в начале XX в. саргатские курганы Среднего Прииртшья стали предметом профессионального интереса археологов. Первые шаги в этом направлении были сделаны в 20-е гг. XX в. П.А. Дмитриевым и В.П. Левашевой (Левашева, 1928; Могильников, 1972, с. 119-128). В 1927-28 гг. В.П. Левашева исследовала раскопками два кургана у с. Саргатка и один у д. Коконовка (Среднее Прииртышье). Особенности погребального обряда и обнаруженные предметы (в частности, керамика) позволили ей высказать предположение об их принадлежности к одной и той же археологической культуре. В 1929 г. П.А. Дмитриев, обобщив имевшиеся к тому времени материалы из курганных могильников Прииртышья, Притоболья и Барабы, констатировал их культурное сходство и предположил, что они были оставлены некой группой сарматского степного населения (Дмитриев, 1929, с. 188-189).
После этого, некоторое время интенсивных исследований саргатских памятников Западной Сибири не проводилось. В начале 50-х гг. В.Н. Чернецов попытался вновь систематизировать материалы раннего железного века Прииртышья и Притоболья, предложив выделить в отдельную культуру памятники типа Коконовских и Саргатских курганов (Чернецов, 1953, с. 224).
14
Новая волна работ (60-е - начало 80-х гг. XX в.) связана с экспедициями Института Археологии АН СССР (г. Москва) под руководством В.А. Могильникова (Могильников, 1972, 1972а, 19726; 1992; 1992а; 19926; Могильников, Колесников, Куйбышев, 1977). В. А. Могильников окончательно обосновал выделение самостоятельной саргатской культуры, и дал ей наиболее общую характеристику, основываясь, главным образом, на некоторых наиболее стабильных чертах погребального обряда (Могильников, 19726).
Экспедиции Уральского государственного университета (г. Свердловск) внесли значительный вклад в изучение саргатских древностей (Корякова, 1979, с. 191-206; Генинг, Корякова, 1984, с. 165-187; Генинг, Стефанов, 1988, с. 4-18). Л.Н. Корякова опубликовала первую крупную обобщающую работу, посвященную памятникам раннего железного века Зауралья и Западной Сибири, в которой, в том числе анализировались и прииртышские материалы (Корякова, 1988).
С образованием Омского государственного университета, начала работать (в 1978 г.) Среднеиртышская археологическая экспедиция (под руководством В.И. Матющенко). В 1986 г. в одном из курганов у д. Сидоровка В.И. Матющенко открыл непотревоженное грабителями погребение (рис. 52), позволившее воочию убедиться, насколько богаты изначально были могилы в больших курганах (Матющенко, Татаурова, 1997). Эти находки (рис. 54, 56) послужили весомым аргументом в пользу предположения, что известная "Сибирская коллекция Петра I" происходит в значительной степени из саргатских и гороховских курганов Зауралья и Западной Сибири (Корякова, 1988; Матвеев, Маслякова, 1991, с. 37-41; Koryakova 1996; Матющенко, Татаурова, 1997, с. 98-102; Матвеева, 2000).