Индийская религиозная традиция не стимулировала активность и предприимчивость человека, если только речь не шла о поисках спасения. Жесткая кастовая система была преградой, намертво отрезавшей социально-престижную перспективу; социальная мобильность здесь, в отличие, скажем, от мира ислама была сведена до минимума: никакие богатства и удачные повороты судьбы не сделают тебя более значительным и уважаемым по сравнению с теми, кто принадлежит к более высоким кастам по рождению. И эта бесперспективность лишний раз ориентировала честолюбивого индивида в сторону религиозного поиска вне феноменального мира. Несколько иначе, но похоже обстояло дело и там, где каст не было. В буддийских странах значимость аскезы, самоотречения, монашеского обета всегда была столь высока, что все мирское, включая жажду наживы, на шкале общепринятых ценностей оказывалось внизу, вне зоны престижа и сознательных устремлении, и это также не могло не оказывать своего воздействия на весь образ жизни. Соответственно проблемы равенства или социальной справедливости индуистско-буддийской цивилизации никогда не были актуальными - они решительно вытеснялись привычным представлением о высшей справедливости кармы, воздающей каждому по его заслугам. И все это в сумме своей сводилось к одному и тому же: на земле, в мире феноменального, каждый уже получил то, на что мог рассчитывать; если тебе этого мало, устремляй свои помыслы и старания в сторону внефеноменальной высшей Реальности.
16. Китайско-конфуцианская цивилизация.
Китайско-конфуцианская цивилизация, основанная на безразличии к религии как таковой с ее верой, богами, мистикой и метафизикой (даосизм и буддизм при всей их социально-идейной значимости играли все же второстепенную роль), характеризуется необычайно строгим акцентом на социальную этику и административно регламентированное поведение. Это вполне компенсировало слабость собственно религиозной основы и обеспечивало как стабильность догматическо-конформистской структуры, так и абсолютное господство социально-политической нормы над индивидуальной волей. Всемогущество политической администрации, опиравшейся на строгий социальный порядок и беспрекословное повиновение подданных, всегда было в Китае направлено на упрочение престижа централизованной власти и детально разработанного правопорядка, под давлением которого все частные интересы и тем более индивидуальные притязания отступали на задний план.
Генеральная установка всей дальневосточной традиции - высшая ценность оптимально организованного социального бытия, фундаментом которого являются как постоянное самоусовершенствование человека, прежде всего призванного руководить обществом и государством мудреца, так и неустанное стремление всего социума во главе с общепризнанными его лидерами-мудрецами к достижению высшей внутренней гармонии. Отсюда постоянная ориентация на всестороннее культивирование этики (конфуцианские добродетели), на этически детерминированное знание и умение реализовывать его на практике, наконец, на строго формализованные и подчиненные принципу патернализма взаимоотношения между людьми (мудрые старшие заботятся о благе неразумных младших, которые беспрекословно подчиняются их воле и почитают их мудрость).
Китайско-конфуцианская традиция осуждала тенденцию к стяжательству и материальной выгоде в ущерб высокой морали и долгу. Социальная активность индивида умело направлялась в престижное русло воспроизводства конфуцианских принципов жизни, успешное овладение которыми гарантировало авторитет, власть и процветание. Эта ориентация, опиравшаяся на предельное напряжение способностей, старание и повседневный тяжелый труд (для свободного владения иероглификой все эти качества были обязательны), в принципе оказывалась оптимальной основой для воспитания творческой активности, энергии и даже предприимчивости, т. е. тех самых качеств, которые столь нужны для частного предпринимателя. Высоко ценившаяся в Китае культура труда - как физического, так и умственного, - равно как и культ знаний и способностей, постоянного самоусовершенствования и соревновательности, могли бы при других обстоятельствах сыграть свою роль в развитии страны. Косвенно об этом свидетельствуют процветание и экономические успехи так называемых хуацяо (тех китайских эмигрантов, которые издавна селились во многих странах, прежде всего в Юго-Восточной Азии, и кое-где, как, например, в Сингапуре, в наши дни составляют этническое большинство) и, если сделать некоторые оговорки, судьба Японии, дочерней по отношению к китайской культуре, в том числе и конфуцианству. Но в самом Китае жесткость уже охарактеризованной имперской структуры ограничивала просторы для реализации экономических способностей и возможностей, оставляя открытым и высокопрестижным лишь путь к социально-политической активности в строгих рамках стабильной и тысячелетиями апробированной системы.
Проблема социального равенства, социальной справедливости всегда была в, центре внимания конфуцианства, решавшего эту нелегкую задачу, прежде всего с помощью генерального принципа равных возможностей, провозглашенного еще самим Конфуцием. В основе его лежал неоспоримый в Китае идеал меритократии: система открывала путь наверх практически перед каждым, кто наиболее глубоко овладевал мудростью конфуцианства и мог лучше других доказать свое умение реализовывать эту мудрость в интересах системы. Однако при всем том конфуцианская структура не игнорировала отставших и непреуспевших: она гарантировала каждому достаточный минимум социальных благ при условии строгого соблюдения признанной этической нормы, сохранения порядка, беспрекословного повиновения авторитету старших. В задачу власти входило создание условий для обеспечения оптимального существования всех. Неумение справиться с этой задачей, ставившее обычно под угрозу само существование структуры (кризис, крестьянские восстания и т. п.), считалось достаточным основанием для свержения администрации и замены ее новой, которая опять-таки будет ревностно стоять на страже незыблемости структуры.
17. Цивилизация античной Греции. Особенности социально-экономического развития.
Цивилизация на греческой земле возникала дважды. Первый раз она появляется в Ш тысячелетии до н. э. Затем следует большой разрыв во времени, вслед за которым вновь наблюдаются цивилизационные процессы. Поэтому историю культуры древней Греции принято делить на три периода. Первый период охватывает время с XXX в. до н. э. вплоть до ХII в. до н. э. Это эпоха так называемой эгейской культуры, для которой была характерна дворцовая цивилизация. В своём развитии она проходит три этапа: "ранний" (3000-2300 гг. до н. э.); "средний" (2300-1600 гг. до н. э.); "поздний" (1600-1200 гг. до н. э.). В свою очередь, вся эгейская культура делится на три локальных (региональных) типа: Критская (минойская) с центром на острове Крите; Кикладская (располагалась там, где сейчас разбросаны острова Циклады); Микенская (с центром в городе Микены, расположенном в материковой Греции). Наиболее пышных форм эгейская культура достигает на острове Крите. Её ещё называют миносская (или минойская, или крито-минойская), по имени мифического царя Миноса, основателя этой цивилизации. На рубеже XXX в. до н. э. на Балканы вторглись племена протоэллинов, предков древних греков. Очутившись в иных условиях, они вынуждены были создавать иную культуру, отражающую жизнь в условиях цивилизации. Об этой культуре свидетельствует богатая древнегреческая мифология, сочинения античных историков, писателей, поэтов, а также археологический материал, дошедший до наших дней. Второй период в развитии древнегреческой культуры охватывает время с XII в. до н. э. по VIII в. до н. э. Его нередко называют "тёмными веками", или "гомеровской Грецией". Археологические материалы свидетельствуют, что в этот период происходит резкое снижение жизненного уровня населения, материальная культура бедна. Дошедшие до нас керамические изделия грубы и примитивны, единственным их украшением подчас служит спираль - наследие микенской культуры. Изделия из металла редки. Преобладают мелкие поделки. Правда, начинают появляться и изделия из железа. Наблюдается и упадок интереса к религии, отсутствуют какие-либо следы культовой деятельности. Новые поселения создаются вне руин микенских дворцов, Возрастает мобильность населения, ещё долго не оседающего в новых городах. По сути дела, общество было отброшено глубоко назад, в эпоху "варварской" культуры с профессиональным делением населения, с возродившимися родоплеменными традициями. Лишь постепенно начинает проявляться социально-экономическая дифференциация и набирать силу цивилизационный процесс. Третий период в развитии культуры цивилизации Древней Греции охватывает время с VIII в. до н. э. и продолжается вплоть до I в. до н. э. В этом периоде различают три этапа. Первый этап (VIII-VI в. до н. э.) получил название "архаический" (первоначальный). Второй этап (V-IV в. до н. э.) называется "классический". Третий этап в развитии культуры (III-I в. до н. э.) носит название "эллинизм". Для всего этого периода развития цивилизации были характерны: переход от "бронзы" к железу в качестве основного материала культуры. Переход от профессионального деления общества к классовому. В частности, становление общества, разделённого на основные классы - рабовладельцев и рабов, которых становилось все больше. Переход от первобытнообщинного строя с общественной собственностью на систему отношений с господством частной собственности на землю, скот, орудия труда и людей. Следует отметить, что все эти процессы происходили очень интенсивно и заняли немного времени. Поэтому не случайно, что архаический период отождествляют с культурным переворотом в Древней Греции. Процесс социально-экономического, политического и культурного развития греческого общества VIII—VI вв. до н. э. породил такое явление в древнегреческой истории, как Великая колонизация, т. е. выселение греков из городов Эгейского бассейна в многочисленные колонии (по-гречески «апойкии»), расположенные по побережью Средиземного и Черного морей. Всего было выведено несколько сотен колоний с общим населением в 1,5-2 млн. человек. Причин этого движения можно назвать несколько. Интенсификация греческой экономики, развитие ремесел и торговли в рождающихся полисах требовали расширения поля деятельности: нужны были новые земли для теряющих свои наделы граждан, нужны были источники сырья, рынки сбыта для продукции ремесленных мастерских — и все это можно было найти в колониях, основанных в удобных и богатых областях Средиземноморья и Причерноморья, в окружающих их территориях, занятых местными племенами. Другой важной причиной вывода колоний был процесс классообразования и социальной дифференциации греческого общества, протекавший в VIII—VI вв. до н. э. В колониях значительно слабее ощущался груз старых родовых традиций, и потому экономика, социальные процессы, новые органы государственной власти, культура развивалась свободнее и быстрее, чем в метрополии. Многие греческие колонии, первоначально небольшие и бедные поселения, превращаются в процветающие многолюдные, богатые города с развитой экономикой, активной социально-политической и культурной жизнью. Быстрый рост колоний оказывал стимулирующее воздействие на развитие греческого общества в целом, на установление зрелых форм полисного строя. Великая греческая колонизация VIII— VI вв. до н, э., вызванная глубинными процессами общественного развития Балканской Греции, сама стала мощным фактором социально-экономического и культурного развития всего греческого мира. Знакомство колонистов с новыми странами, новыми племенами расширяло культурный кругозор греков. Необходимость строить новые города, осваивать новые территории давала мощный толчок для развития градостроительства и архитектуры, изобразительных искусств. Взаимные контакты, как со странами древней восточной культуры, так и с племенным миром Средиземноморья обогащали греческую культуру новыми идеями, новыми знаниями, послужили стимулом в развитии греческой философии и литературы.