Так, например, французский посол в Берлине Кулондр в своем докладе, направленном в Париж 15 декабря 1938 года писал:
"Стремление третьего рейха к экспансии на Востоке мне кажется столь же очевидным, как и его отказ, по крайней мере, в настоящее время, от всяких завоеваний на Западе, одно вытекает из другого... Стать хозяином в Центральной Европе, подчинив себе Чехословакию и Венгрию, затем создать Великую Украину под немецкой гегемонией -- таковой в основном кажется концепция, принятая нацистскими руководителями и, конечно, самим Гитлером".
Впрочем, объяснить столь странную позицию Запада в этом вопросе можно, если обратиться к тексту Майн Кампф, в котором ведь речь идет не столько о войне с французами, сколько о том, что Германия в союзе с Англией и Италией навсегда должна была бы лишить Париж возможности играть роль гегемона в Европе. А эта задача могла быть выполнена не только военными, но и политическими методами. Вот что по этому поводу пишет сам фюрер:
"Заключение такого союза означало бы, что смертельный враг нашего народа - Франция - сам попадает в изолированное положение. Если бы успех этого союза вначале имел только моральное значение, и то это был бы громадный шаг вперед. Германия развязала бы себе тогда руки настолько, что теперь даже трудно себе и представить. Ибо вся инициатива перешла бы тогда от Франции к новому англо-германо-итальянскому европейскому союзу...
Нам нужна не западная ориентация и не восточная ориентация, нам нужна восточная политика, направленная на завоевание новых земель для немецкого народа. Для этого нам нужны силы, для этого нам нужно, прежде всего, уничтожить стремление Франции к гегемонии в Европе".
Так что ни о каком стремлении Гитлера начать войну с Англией, а, тем более, развязать большую европейскую войну, в Майн Кампф не сказано ни слова. Все это лишь домыслы и выдумки Резуна. На самом же деле Франция, для фюрера всегда являлась лишь второстепенной целью, хотя по его начальным замыслам - целью, предшествующей завоеванию жизненного пространства на Востоке. Вот что по этому поводу пишет Гитлер: "Борьба с Францией может иметь и будет иметь смысл лишь постольку, поскольку она обеспечит нам тыл в борьбе за увеличение наших территорий в Европе".
Но к началу 1939 года Германия с помощью Англии фактически уже сломила остававшееся после ПМВ стремление Франции к гегемонии в Европе, поэтому то Запад и считал, что следующей целью фашистов будет война с СССР, и всячески подталкивал Германию в этом направлении.
2. Кто же виновен в том, что союз немецких коммунистов и социал-демократов так и не состоялся? Согласно точке зрения Резуна СДПГ делала все возможное для создания единого левого фронта борьбы с нацистами, и если ей это не удалось, то только потому, что Сталин запретил Тельману поддерживать социал-демократов:
"Социал-демократы неоднократно предлагали коммунистам совместные действия против Гитлера НА ЛЮБЫХ УСЛОВИЯХ (выделено мной - Ю.Ж.), но всегда получали твердый и решительный отказ".
Тем не менее, документы свидетельствуют, что Сталин вовсе не был таким уж ярым противником союза с социал-демократами, каким его изображает Резун. Так, например, на письмо Зиновьева от 31 июля 1923 года, в котором тот писал:
"Кризис в Германии назревает очень быстро. Начинается новая глава (германской) революции".
Сталин 7 августа отвечает:
"Должны ли коммунисты стремиться (на данной стадии) к захвату власти без с. д., созрели ли они уже для этого, -- в этом, по-моему, вопрос".
Относительно же утверждения Резуна, что социал-демократы якобы предлагали коммунистам предвыборный союз "НА ЛЮБЫХ УСЛОВИЯХ", то это совершенно не соответствует действительности. Так, например, на последних президентских выборах, состоявшихся в довоенной Германии 13 марта 1932 года КПГ выдвинула своего кандидата в президенты - Тельмана, шедшего под лозунгом:
"Кто голосует за Гинденбурга, тот голосует за Гитлера, кто голосует за Гитлера, тот голосует за войну".
СДПГ же не стала выдвигать своего кандидата, не стала поддерживать коммунистов и даже не предложила КПГ выдвинуть единого левого кандидата, а призвала голосовать за Гинденбурга в конечном итоге и передавшего свою власть Гитлеру. Причем все это делалось под демагогическим лозунгом:
"Кто выбирает Гинденбурга, бьет по Гитлеру".
В июле 1932 году правительством Папена было незаконно разогнано конституционное социал-демократическое правительство Пруссии, которое Папен обвинил в сговоре с коммунистами. В ответ на это КПГ предложила организовать всеобщую забастовку. Это предложение немецких коммунистов долго дебатировалась лидерами профсоюзов и социал-демократов, но было отклонено, как слишком радикальное.
30 января 1933 года, в день, когда Гитлер был назначен Гинденбургом на пост рейхсканцлера, ЦК КПГ обратился к СДПГ и христианским профсоюзам с призывом провести всеобщую забастовку, направленную на свержение фашистского правительства, предупреждая при этом:
"Кровавый, варварский режим фашистского террора навис над Германией... попрание последних скудных остатков прав рабочего класса, беззастенчивый курс на подготовку империалистической войны -- вот что предстоит нам пережить в ближайшее время".
КПГ призывала всех рабочих, независимо от их партийной принадлежности, совместно с коммунистами создать единый фронт борьбы за свержение гитлеровского правительства. Правление социал-демократической партии отклонило это обращение компартии Германии, как неприемлемое.
7 февраля на нелегальном заседании ЦК КПГ Тельман призвал единству всех антифашистских сил Германии. В этот же день в берлинском Люстгартене СДПГ и Всеобщим объединением немецких профсоюзов был организован антифашистский митинг, на котором присутствовало около 200 тысяч трудящихся, в том числе множество коммунистов. Однако организаторы митинга так и не разрешили представителю коммунистов огласить обращение КПГ к социал-демократам, в котором говорилось о необходимости единства действий всего рабочего класса.
Таким образом, Тельман несколько раз обращался к руководству СДПГ с предложениями о начале совместной борьбы с нацистами, но социал-демократов в принципе не устраивала перспектива внепарламентской борьбы с гитлеровцами. А парламентская форма борьбы, после того как гитлеровцы, организовали провокацию с поджогом Рейхстага с последующим запретом КПГ, для коммунистов стала уже невозможной.
19 февраля бюро Социнтерна, наконец, откликнулось на призывы КПГ и приняло резолюцию, в которой соглашалась вступить в переговоры с Коминтерном по вопросу об организации отпора фашизму. Сталин в ответ на это обращение, несмотря на колоссальное противодействие со стороны ленинско-троцкистской гвардии, считавшей предательством любые уступки социал-демократам, все же продавил принятие ИККИ резолюции о согласии на переговоры с социалистами. Однако, учитывая, что руководство Социнтерна слабо контролировало руководство своих партий, в резолюции Коминтерна от 5 марта предлагалось вести эти переговоры на уровне партий тех стран, где непосредственно существовала угроза фашизма. Разумеется, в первую очередь речь шла о переговорах между КПГ и СДПГ, но именно руководство немецких социал-демократов, заняв примиренческую позицию по отношению к гитлеровцам, и выступало против союза с коммунистами.
Сама же СДПГ, несмотря на то, что 5 марта во время выборов в рейхстаг добилась хороших результатов, была деморализована и абсолютно не готова к борьбе с нацизмом в условиях, когда Гитлер стал грубо попирать законы и конституцию страны. В этих условиях социал-демократы объявили о необходимости сотрудничества с гитлеровцами. Дело дошло до того, что 17 марта депутаты рейхстага от СДПГ одобрили явно реваншистскую внешнеполитическую речь Гитлера, а 30 марта лидер партии Отто Вельс в знак протеста против публикации резких заявлений бюро Социнтерна, осуждавших антиконституционные действия Гитлера, вышел из его состава.
Насколько благодушно в то время были настроены немецкие социалисты по отношению к нацистам хорошо видно из заявления, сделанного датской газете "Социал-демократен" депутатом рейхстага от СДПГ Герцем:
"Социал-демократическая печать запрещена во всей Германии. Срок запрета кончается 28 марта. Геринг же в своей речи в рейхстаге резко выступил против преувеличений, но не против деловой критики нынешних политических методов".
Впрочем, 10 мая Геринг определил границы этих "законных" возможностей, приказав занять принадлежавшие СДПГ помещения газет, закрыть партийные учреждения и конфисковать партийное имущество. После чего большинство руководителей СДПГ стало спешно эмигрировать из Германии, бросив партию на произвол судьбы.
22 июня социал-демократической партия Германии была окончательно запрещена как партия враждебная немецкому народу и государству. Так бесславно закончилась история социал-демократии Веймарской республики, сыгравшей немалую роль в установлении нацистской диктатуры в Германии.
3. Были ли нацисты бедной партией? Если поверить Резуну, то НСДАП в конце 1932 года была финансовым банкротом и находилась на стадии разложения, а фюрер фактически был уже политическим трупом:
"Национал-социалистическая рабочая партия Гитлера попала еще и в тяжелейший финансовый кризис. У рабочего класса Германии просто не было больше денег поддерживать свою партию. Партия чисто социалистическая, чисто рабочая, чисто пролетарская - откуда у пролетариев деньги Гитлера поддерживать? И процесс разложения гитлеровской партии пошел с нарастанием.