3.2 Источники перцепции.
Улавливая возможности мира и умножая их, восприятие изначально соотносится с действительностью как собственным источником. Воздействуя на воспринимающего, предмет - источник не остается внешним по отношению к нему, а превращается во внутренние условия - детерминант, содержание, побудитель - перцепции. Источник в этом смысле выступает длительной или даже сверх – длительной причиной восприятия.
Предмет появляется в моем жизненном пространстве, привлекает, как значимый, мое перцептивное внимание, актуализирует сложную воспринимающую активность, принадлежит мне как первичная образная данность, включается в психическую модель действия с предметом, притягивает к себе мои ожидания по поводу результатов действия, становится тем жизненным впечатлением, вокруг которого «обвиваются» мои желания или быть с предметом или уходить от него. Свойство источника выступать первичным стимулом восприятия, подчеркиваемое психофизиологией, указывает таким образом, лишь на одну из его метаморфоз в реальном перцептивном процессе.
Какие источники восприятия наполняют наш жизненный мир?
Гибсоновская концепция восприятия направляет нас в поисках источников к веществам - вещам - изображениям - знакам - существам - людям - собственному «я». Единичные предметы в ситуации восприятия, в их актуально установившихся соотношениях образуют предметные пары, группировки, обстановки. Их локализация в пространстве относительно субъекта восприятия - в воздухе, на суше, в воде - является «местом восприятия». Воспринимаемые объекты могут быть одиночными, прикрепленными или соединенными друг с другом, вложенными друг в друга, заслоненными частично или почти целиком спрятанными. Потенциально воспринимаемыми являются прежде всего поверхности предметов с их текстурой, компоновками, твердостью, гладкостью, поглощением и излучением света, однородностью-неоднородностью, цветностью и т.д. Предметы важны для перцепции и в качестве источников звуков, запахов, тепла.
Помимо стационарного предметного плана перцептивной ситуации, для субъекта существует его динамический или «событийный» план. Это перемещения предметов по отношению друг к другу, перемещения предметов относительно наблюдателя и наоборот. Кроме того, «событиями» могут быть изменения в строении, составе, внешности предметов; их внезапное появление и исчезновение в поле восприятия; начавшееся, длящееся и заканчивающееся движение предметов; перемены в характере их воздействия на наблюдателя
Прекрасной моделью - иллюстрацией предметного богатства отдельного фрагмента жизни-в-созерцании является анализ восприятия картины Диего Веласкеса «Менины», предпринятый М. Фуко.( 139 )
Интуицией великого художника воссоздана для нас критическая ситуация восприятия, где соединились почти все его источники и условия, возможные в человеческом мире:
- художник стоит в стороне от холста - будущей картины;
- на мгновенье прервано движение кисти;
- события развернутся между кончиком кисти и острием взгляда;
- на миг выйдя из-за полотна, он вновь шагнет за него: его белое лицо посредничает между видимым и невидимым;
- взгляд художника обращен к модели;
- место модели беспрестанно меняет свое содержание, форму, идентичность;
- модель художника - это зритель, наблюдатель, созерцатель;
- зритель во взгляде художника видит самого себя;
- из оконного проема льется золотистый поток света;
- благодаря этому свету, зритель видит себя и его видят другие;
- в комнате - ряд картин;
- среди них - особая, дающая волшебство удвоения: это - зеркало;
- в зеркале видимо то, что изображает на холсте художник, то есть его модель;
- зеркало отражает изображение;
- место основных моделей и зрителей занимают король и королева;
- Король выступает символом наблюдателя, созерцателя; последнему принадлежит «королевское место» в ситуации восприятия;
- в раскрытой двери рядом с зеркалом виден силуэт мужчины;
- пришелец застыл в равновесии, прервавшем его движение;
- в комнате вместе с художником восемь лиц или персонажей одного фрагмента жизненной игры: маленькая инфанта и две камеристки, образующие одну группу; группа из двух придворных; группа из карлика, мальчика и собаки;
- на спине у собаки - ступня мальчика;
- вокруг инфанты как центра ситуации - вихрь на миг застывшего вращения придворных, камеристок, животных и шутов;
- взгляды всех - в невидимое пространство, отраженное в зеркале, где призрачно и неустойчиво мерцают королевские лица;
- в сравнении с расцвеченными, яркими, живыми обликами видимых персонажей, образы государей бледны, почти нереальны;
- и все же, их созерцающее присутствие организует ситуацию и является символически господствующим;
- субъект восприятия, чтобы стать совершенным созерцателем, должен оказаться невидимым, исчезающим для себя.
Источниками восприятия субъекта-Короля являются «художник», «сиятельный ребенок», «приближенные», «шуты», «животное», «пришелец», «зеркало», «картины», «вещи» (облекающие людей, принадлежащие им, аранжирующие ситуацию) «местоположения», «движения», «позы», «жесты, «взгляды», «сближения», «соединения», «вестники будущих событий», «появления», «исчезновения», «свет», «тень», «утаенное», «незримое присутствие», «Король-для-себя». То, что воспринимал Король – зритель, было воспринято художником, написавшим «Менины». Сам Король воспринимается и изображается художником, который изображен на картине Веласкеса. Это изображение Короля отражается в зеркале, которое видит и изображает только автор «Менин». Нам, воспринимающим эту картину, даются предметы, многократно преломленные сквозь восприятие многих других.
Предметы восприятия в приведенных философско-психологических определениях теряют свою банальную, очевидную вещественность, выступают скорее символами действительности, но такими символами, которые охватывают жизнь полнее всяких эмпирических описаний. Источник перцепции, возведенный в символ, становится содержанием «духовного восприятия», укорененного в общечеловеческой культуре, архетипах бытия и, согласно Фуко, поддается раскрытию только методом «археологического» погружения в гуманитарное знание
3.3. Воспринимающая активность.
Возможности, заключенные для индивида в соотнесенном с ним мире, активизируют врожденную потенцию восприятия, пробуждают готовность к их перцептивному освоению. Подобная готовность, настрой внутренне ведут индивида в непрерывном поиске чувственных доказательств реальности мира, надежности своих жизненных связей с ним, открытости мира к его нуждам. Психологи говорят о неистощимой установке на восприятие ( 100 ), благодаря которой в состоянии бодрствования, а также при недостаточном и измененном сознании, индивид включается в процесс воспринимающей активности.
Перцептивная установка действует чаще всего бессознательно или подсознательно, однако, ее эффективность, силовые и качественные параметры могут стать целью специальных сознательных усилий индивида. Тогда «сознательная установка» на восприятие может существенно изменить и усовершенствовать перцептивную активность. Мы начинаем ориентироваться на расширения поля восприятия, на тонкие перцептивные различения, на эстетический образно-чувственный синтез, на динамизм восприятия и высокую скорость извлечения ключевых перцептивных признаков предметов, на продление актов созерцания и т.д. Таким образом решается задача сознательной субъективной организации начала перцептивного процесса
Установка как интегральное состояние мобилизация и готовности субъекта к перцепции может формироваться и как модус целостного проявления личности в процессе восприятия. ( 9 ) «Личностная установка» располагает субъекта воспринимать актуальную предметную ситуацию свойственным ему способом и с типичными для него содержательными акцентами. Это своего рода непреднамеренная проекция типа личности в перцептивный акт. Проективный процесс связан, в частности, с выделением доминирующего мотива восприятия из числа всех побуждений, актуализировавшихся в данной ситуации. Мотивационная доминанта свидетельствует о совершившемся сведении «внутренней личности» в типичное отношение к воспринимаемому.
К примеру, три иностранца становятся свидетелями неистового торжества парижских болельщиков на Елисейских Полях по поводу победы любимой футбольной команды. Стремительные автомобильные гонки, многочасовые скандирования, невероятные ритуалы поклонения, загадочные действия с командной символикой и, в общем, захватывающее и красивое уличное зрелище, момент буйства молодежной толпы необычны для страны, откуда прибыли наблюдатели. И у каждого из трех - характерная для него личностная установка на восприятие, индивидуальное отношение я-воспринимающего.
У одного события сливаются в угрожающий поток плохо различаемых форм, световых бликов, призрачных мечущихся теней, раздражающих звуков, запахов разгула, сопровождаясь желанием убежать, укрыться. Другой жадно, детально, с репортерской или писательской пристрастностью буквально поглощает всем телом происходящее, так, словно собирается снова и снова проживать его наедине с собственной памятью. Третий улавливает и понимает ситуацию как «долгожданную свою», и ее образ становится для него неудержимым импульсом к погружению в эту торжествующую стихию. В первом случае ситуацию воспринимает личность с тревожно-боязливым типом отношения, во втором - с активно- познавательным, в третьем - с авантюрно-действенным.