Экономический провал программы SEP совпадал с провалом в достижении его биологических целей. Первоначальная цель SEP - удвоение уловов, предполагала увеличить их приблизительно на 86,000 метрических тонн. Между 1977 и 1989 годами добыча выросла на 31,600 метрическую тонну. Однако её рост происходил не от тех видов, которыми занимался SEP. В то время как чавыча и кижуч вместе получили две трети расходов SEP, уловы этих видов в действительности снизились. К 1992 году провал программы стал достаточно серьезен. Это побудило Пирса предупредить канадцев, что они столкнулись с трагедией тихоокеанского лосося, подобной той, которую они уже получили на восточном побережье с атлантической треской.29
В своем обзоре Программы Развития Лосося биологи Рей Хилборн и Джон Винтон пришли к заключению, которое позже получили и ученые, анализировавшие другие программы рыбоводных заводов на тихоокеанском Северо-Западе: «Недостаток программы контроля и оценки, - сказали они, - не позволяет биологам определить, почему программа не сумела выполнить свои цели». «Смущает то, что после 15 лет мы всё ещё не уверены, какие технологии будут работать и при каких условиях».30 В последующие годы в Соединенных Штатах в Национальном Совете по Научным Исследованиям, Независимой Группе Науки Реки Колумбии и Национальной Группе Наблюдения Рыбоводных заводов все пришли к тому же самому заключению.31
Частные морские ранчо жили не лучше, чем финансируемые государством программы. И это несмотря на заявления о том, что частные корпоративные рыбоводные заводы позволяют сократить затраты и, благодаря своим рентабельным системам избежать неэффективности, присущей государственной бюрократии. Частные морские ранчо потерпели фиаско потому, что они полагались на два неверных предположения, в дополнение ко всем тем, что лежали в основе искусственного разведения с 1872 года. С самого начала сторонники морских ранчо полагали, что океан - это большая, устойчивая экосистема с определенными нишами видов, существующих независимо друг от друга. Так как деградация среды обитания и перелов уменьшили количество лосося, выходящего в море, рассуждали они, в океане должна остаться значительная свободная среда обитания. Цель частных морских ранчо состояла в том, чтобы заполнить эти свободные ниши и собрать красивую прибыль. Во-вторых, владельцы морских ранчо думали, что государственные менеджеры лосося ограничат океанский улов смешанных запасов общественного и частного лосося, чтобы защитить дикую рыбу. Уменьшение улова позволило бы адекватной численности дикого лосося избежать вылова и достигнуть нереста, а значит, возвратилось бы достаточное, чтобы дать прибыль, количество частной рыбы.32
Оба этих предположения, как оказалось, были ложными. К 1990 году восемь из двенадцати морских ранчо, работавших в штате Орегон, закрылись после того, как не сумели получить ожидаемую прибыль, а те, что ещё действовали, лишь выживали.33 Когда Аква-Фудс в штате Орегон, самое большое морское ранчо штата, столкнулось с вопросом закрытия, компания убила последние 3 миллиона мальков в своём рыбоводном заводе и продала их на удобрение.34 Однако это ещё не было концом завода Аква-Фудс; орегонский Департамент Рыбы и Дикой природы и порт города Ньюпорт вложили деньги, чтобы поддержать его работу для стимулирования спортивной рыбалки в заливе. Но программа была слишком дорога: каждый искуственно разведенный кижуч, пойманный спортивным рыбаком стоил примерно $5 тысяч.35 Только государственные программы рыбоводных заводов с их хроническим недостатком ответственности могли избегать неприятностей, продавая лицензии за $10, чтобы поймать рыбу, стоившую $5 тысяч. Последнее частное морское ранчо на Орегонском побережье высушило свои водоемы и закрылось в 1992 году.
На Снейке Программа Компенсации для низовьев (LSRCP) столкнулась с похожими проблемами. В дополнение к рыбоводству Корпус Инженеров армии США применял другие формы технологий, чтобы смягчить губительное действие плотин на Колумбии и Снейке. Например, в середине 1970-ых годов Корпус начал перевозить молодь лосося через многие из плотин в основном русле Колумбии и Снейка. Потом он поместил экраны перед заборами турбин, чтобы уменьшить вход туда молодого лосося, и установил на некоторых плотинах устройства для предотвращения газовой перенасыщенности воды ниже гидросливов. Когда были применены эти технологии, один чрезмерно оптимистичный биолог предсказал: «кажется возможным, что мы можем создать стада взрослого стилхеда и лосося много большей численности, чем существовавшие прежде» на Снейке.36 Но, как и в других местах, совершенствование рыбоводства и других технологий не давало эффекта. Сегодня кижуч в Снейке вымер, а стилхед, весенняя и осенняя чавыча, нерка находятся под защитой закона «Об Исчезающих Видах».
В 1998 году Программа Компенсации (LSRCP) для низовьев Снейка проводила общественный обзор своих достижений. Эта программа использует самую последнюю информацию и осуществляется в высокой степени профессионально - это одна из немногих программ рыбоводства, проводящая обширный контроль. Но подобно другим усилиям, начатым во времена оптимистичных 1970-ых, она не далеко продвинулась в достижении своих целей. Конгресс создавал LSRCP, чтобы уменьшить потери лосося, создаваемые плотинами в низовье Снейка, однако, опубликованные обзоры содержали предложение удалить плотины, чтобы гарантировать успех программы.37 Рецензенты программы очевидно забыли, что рыбоводные заводы строились, чтобы уменьшить потери, создаваемые плотинами.
Подобно другим усилиям по приумножению численности лосося, инвестиции штата Вашингтон в рыбоводные заводы в 1970-ых не оправдали ожиданий. Несмотря на затраты в $30 миллионов на модернизацию рыбоводных заводов, штат не смог удвоить уловы; фактически, к 1992 году он вырос всего на 10 процентов. Часть неудачи программы, однако, может быть приписана вылову рыбы вне штата.38
Крах кижуча в ОPI и другие неудачи программ модернизации рыбоводных заводов были, как и уменьшение популяций лосося, следствием совокупного эффекта сотен факторов, скапливавшихся в течение полутора столетий. Но продолжающееся изучение общего уменьшения лосося в 1970-ых и 1980-ых выявило другую, доселе неизвестную проблему. Продуктивность океана уменьшилась, и это сильно снизило уровень выживаемости лососей на океанской стадии их жизни.
Как уже было сказано, уловы кижуча в области OPI резко снизились в 1977 году. Пойманный той осенью взрослый кижуч был выпущен рыбоводными заводами весной 1976, и именно тот год оказался годом монументальных перемен в океане. В течение 1976 года целых сорок климатических показателей, отражающих состояние океана, менялись резкими скачками.39 Последующие изучения показали, что океан не был большой, устойчивой и однородной средой обитания. Скорее он был динамичной экосистемой, изменения которой могли оказать сильное влияние на численность лосося.40 На самом деле, как оказалось, океан изменялся по сорока- шестидесятилетнему циклу.41 Кроме того, ученые поняли, что меняющаяся продуктивность северо-восточной части Тихого океана имела нулевую сумму: во время периодов низкой производительности морских вод штата Орегон и Вашингтон морские воды штата Аляска находились в стадии высокой продуктивности, и наоборот.42
Снизившаяся продуктивность океана все же не была единственной причиной резкого уменьшения численности кижуча, как многие заявят позже, но была и другая, предположительно также оказавшая сильное влияние. Увеличивающие своё производство рыбоводные заводы были столь же неэффективны в компенсации изменений продуктивности океана, как и в преодолении влияния плотин, заготовки леса, и других форм деградации среды обитания. В действительности, оказалось, что искусственно разведенный лосось особенно уязвим к изменению климата в океане. Во время периодов низкой продуктивности океана процент выживания кижуча, выращенного рыбоводными заводами, был приблизительно в два раза ниже, чем у его дикого кузена.43
Изменение продуктивности океана в 1976 году было результатом длившегося десятилетими совокупного влияния деградации среды обитания, переловов и плохого менеджмента. Все эти факторы вносили свой вклад в сужение многообразия жизненных циклов лососей, потерю их биоразнообразия. Это сделало их уязвимыми к естественным колебаниям природных условий в одной из частей их экосистемы - океане. Некоторые заявляли, что кризис лосося является исключительно следствием перемены климата в океане, и что с этим ничего не поделать. Они не правы. Состояние лосося в океане зависит и от человеческих манипуляций с ним на пресноводной стадии его цикла жизни. Потеря биоразнообразия лосося - их эволюционного наследства - усугубила влияние изменения условий их обитания в океане.44
Сейчас считается, что явный успех в разведении кижуча в OPI области в значительной степени был результатом благоприятных океанских условий. Все последовавшие за этим масштабные инвестиции в программы модернизации рыбоводных заводов базировались на условии, что они могут стабилизировать, поддерживать и даже увеличивать численность лосося. Но в действительности, их успех в 1960-ых и начале 1970-ых был основан на непостоянном и эфемерном характере погоды - климатических условиях, которые улучшили условия жизни лосося в океане.