Именно конкретные действия судьи по установлению контакта с обвиняемым, методы исследования обстоятельств дела, даже указания на язык судебного разбирательства, доступный пониманию несовершеннолетнего, особенно младшего возраста, использование для изучения личности несовершеннолетнего помощи специализированных неюридических учреждений – все это находит отражение в законах, судебной практике и в правовой доктрине стран англосаксонской и континентальной систем. У российского судьи для индивидуализации уголовного дела несовершеннолетнего возможностей гораздо меньше.
Сходство моделей ювенальной юстиции в разных странах нельзя оценивать однозначно. Так, объему и способам учета возрастных особенностей несовершеннолетнего в западных странах уделяют больше внимания, но не менее важные юридические гарантии прав личности несовершеннолетнего, которые российская судебная процедура по делам несовершеннолетних обеспечивает полнее. С этих двух позиций каждая из систем имеет свои преимущества. В новом УПК России были учтены социально-психологические моменты, связанные с исследованием личности несовершеннолетнего, и отсюда индивидуально значимые меры воздействия и способы их выполнения.
Решение этого вопроса тесно связано с тем, каким арсеналом средств владеет суд (судья) для индивидуализации исследования личности несовершеннолетнего и совершенного им деяния. Рассмотрим, как в российском уголовном процессе отражается принцип социальной насыщенности ювенальной юстиции.
Напомним, что социальная насыщенность правосудия для несовершеннолетних связывается с привлечением специалистов - неюристов к участию в процессе и с использованием судом помощи разнообразных социально-психологических служб. Все вместе это в мировой практике носит название "непрофессиональный элемент".
Российское уголовно-процессуальное законодательство не предусматривает широкого участия специалистов – неюристов в отправлении правосудия по делам несовершеннолетних. В нем нет социального исследования как обязательной стадии процесса, в распоряжении суда (судьи) нет и такого разнообразия социальных служб, специально созданных для обеспечения уголовного процесса по делам несовершеннолетних арсеналом этих знаний, нет и традиционного обращения суда к помощи неюридических учреждений ювенального профиля.
Но перед российским судом, рассматривающим дела несовершеннолетних, закон ставит задачи явно социального содержания. Суд обязан изучить условия жизни и воспитания подростка (ст. 421 УПК), что невозможно сделать с помощью одних юридических знаний; его обязанность также назначить экспертизу для установления возраста несовершеннолетнего обвиняемого, что также является областью специальных познаний; использовать специальные познания педагога в допросах несовершеннолетнего, не достигшего возраста 16 лет, и несовершеннолетнего свидетеля в возрасте до 14 лет, а по усмотрению следователя и несовершеннолетних свидетелей в возрасте от 14 до 16 лет.
Судебная практика показывает, что в большом числе преступлений несовершеннолетних есть признаки, например, умственной или психической отсталости обвиняемого либо серьезные опасения, что несовершеннолетний мог и осознавать общественную опасность своих действий и руководить ими в конкретной ситуации. Внимание к таким "пограничным" случаям, которые в мировой юридической практике носят название "уменьшенная возрастная вменяемость", усилено в нашей стране с введением с 1 января 1997 г. нового УК РФ, в п. 3 ст. 20 которого предусмотрено, что несовершеннолетний, достигший возраста 14 и 16 лет, но вследствие отставания в психическом развитии, не связанного с психическим расстройств, не мог во время совершения общественно опасного деяния в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействий) либо руководить ими, не подлежит уголовной ответственности.
Данная статья для ее реализации потребует более активного привлечения в уголовный процесс представителей неюридических специальных познаний, причем использования этих специальных познаний в стационарных условиях соответствующих специальных учреждений (лабораторий, клиник и т.д.). Очевидно, учитывая существенное значение выводов неюридических специальных познаний, речь должна идти об экспертизе. Здесь можно использовать западный опыт и предусмотреть в будущем федеральном уголовно-процессуальном законе постановку перед экспертом вопросов о наиболее приемлемой мере воздействия на несовершеннолетнего и режиме ее исполнения. Напомним, также, что Верховный Суд РФ[19] неоднократно отмечал необходимость специального изучения психологами и психиатрами, приглашаемыми судом, особенности личности несовершеннолетнего для учета имеющихся отклонений при определении меры ответственности и наказания.
Несколько слов об участии педагога в допросах несовершеннолетних. Оставляя в стороне вопрос, является ли педагог специалистом в процессуальном смысле, отметим, что, признав его специалистом, все же придется отметить его особое положение по сравнению с другими специалистами процессуальное положение. Закон предусмотрел для него определенный круг прав, связанных с его специфической задачей. В литературе высказывалось мнение, что педагог – не специалист в общепринятом в уголовном процессе, а лицо, помогающее следователю сформулировать педагогически правильные вопросы и выбрать педагогически правильный стиль допроса.
Хотя, пожалуй, более полезными при допросе будут специальные познания не педагога, а психолога или врача-психотерапевта, присутствие при допросе несовершеннолетнего такого специалиста позволит обеспечить полноту допроса с помощью правильно сформулированных вопросов. В этом смысле роль специальных познаний при допросе обвиняемого и свидетеля будет одинаковой, хотя закон предъявляет разные требования:
- усмотрение следователя при вызове педагога относится к допросу обвиняемого (до 16 лет – независимо от состояния здоровья несовершеннолетнего; от 16 до 18 лет, если он признан умственно отсталым) (ст. 425 УПК);
- в отношении несовершеннолетнего свидетеля в возрасте до 14 лет вызов педагога формулируется как обязательный, что явствует из текста ст. 191 УПК: "Допрос потерпевшего или свидетеля в возрасте до 14 лет, а по усмотрению следователя и допрос потерпевшего и свидетеля в возрасте от 14 до 18 лет проводится с участием педагога...".
Уголовно-процессуальное законодательство России предусматривает определенные права педагога, участвующего в допросе несовершеннолетнего обвиняемого. Так, в ч. 5 ст. 425 УПК указывается на право педагога с разрешения следователя задавать вопросы несовершеннолетнему. По окончании допроса педагог знакомится с протоколом допроса и может делать письменные замечания о правильности и полноте сделанных в нем записей. Права педагога должны быть разъяснены ему следователем перед началом допроса (ч. 5 ст. 425).
Как известно, уголовное судопроизводство завершается вынесением приговора - обвинительного или оправдательного. В этой стадии суд может решить и вопросы, относящиеся к исполнению приговора, например, об условном обсуждении (ч.1 ст. 430).
Завершая анализ действующего российского правосудия в отношении несовершеннолетних, обратимся вновь к его главной правовой базе - возрасту несовершеннолетнего и посмотрим, в чем здесь проявляется охранительная функция российского правосудия.
Как уже отмечалось, прямого юридического протекционизма несовершеннолетних уголовное и уголовно-процессуальное законодательство России не предусматривает. Иными словами, суд не обязывается законом снизить несовершеннолетнему во всех случаях меру наказания за содеянное лишь потому, что он несовершеннолетний. Этот вопрос суд решает, исходя из обстоятельств дела и личности несовершеннолетнего подсудимого. Так что здесь есть определенное несоответствие с концепцией ювенальной юстиции.
Подобное несовпадение можно найти и в правовой оценке несовершеннолетия как смягчающего ответственность обстоятельства. УПК РФ и действующий УК РФ рассматривают его именно с этих позиций. Однако УК РФ ввел на этот счет оговорку: несовершеннолетие учитывается и как смягчающее наказание обстоятельство в совокупности с другими смягчающими и отягчающими обстоятельствами (ч. 2 ст. 89 УК РФ).
Так в чем же состоит охранительная функция российского уголовного процесса в отношении несовершеннолетних в стадии вынесения приговора? Главной здесь является возможность суда заменить несовершеннолетнему уголовное наказание на принудительные меры воспитательного воздействия. Вопрос о такой замене и в целом об избрании принудительного воспитания несовершеннолетнего в качестве меры воздействия подлежит обсуждению судом при постановлении приговора по делу несовершеннолетнего. Решение принимается с учетом каждого конкретного случая (ч. 1 ст. 89 УК РФ). В УК решен спорный вопрос о приоритете наказания и принудительного воспитания в отношении несовершеннолетних. Поскольку в п. 2 ст. 87 УК РФ сказано, что несовершеннолетним, совершившим преступления, может быть назначено наказание либо к ним могут быть применены принудительные меры воспитательного воздействия, можно считать, что в законе предусмотрено правовое равенство этих мер, когда идет речь об их выборе. Сам же этот выбор в конкретном случае и с учетом необходимых (указанных в законе условий) предоставлен суду.