· с той же самой целью спрятать в безопасном, но доступном для вас месте книжку с номерами необходимых телефонов, паспорт, свидетельство о браке, документы детей, другие важные бумаги, одежду и белье на первое время, нужные лекарства, а также деньги – сколько сможете;
· заранее договориться с друзьями и родственниками о том, что в случае опасности они предоставят вам временное убежище;
· сделать все возможное, чтобы обидчик не нашел вас (спрятать или уничтожить все записи и адреса, которые могут подсказать, где вы – записные книжки, конверты с адресами, номера телефонов);
· заранее решить, что из ценных, а также необходимых или просто дорогих вам вещей вы возьмете с собой – что-то в случае острой необходимости можно будет продать или отдать в залог, а без чего-то вы просто не обойдетесь.
При критической ситуации покидайте дом, как при пожаре – незамедлительно, даже если вам не удалось взять все, что нужно. Конечно, жить в семье, как в тылу врага, утомительно и обидно. Немыслимым кажется иногда и изменить отношение к мужу: некогда самый близкий, да и сейчас еще, может быть, любимый человек теперь – опасный противник, и от него надо защищаться. Но другого пути нет. Это единственный способ сохранить – нет, не семью, ее уже нет, а жизнь – свою и своих детей»[49].
При всей простоте и одновременно мудрой целесообразности этого плана, нельзя не сделать несколько критических замечаний по поводу его реализации. Главным образом это касается убежища, о котором следует договориться с друзьями и родственниками.
Выше мы не упоминали еще об одном обстоятельстве, не позволяющем женщине уйти от человека, допускающего по отношению к ней и/или детям жестокость. Перечисленные нами причины в основном касались психологических барьеров: страх осуждения общества, страх одиночества и т.п. Но значительное число женщин, подвергающихся насилию в семье, не уходят только потому, что им некуда идти.
Проблема жилья, временного или постоянного остается в нашей стране неразрешенной или неразрешимой. Если бы у женщины были друзья и родственники, которые могли бы (причем на значительный и весьма неопределенный срок) предоставить ей жилье, в ряде случаев она ушла бы от мужа и без чтения памятки кризисного центра.
Но дело в том, что, во-первых, у женщины, жертвы семейного насилия, часто отсутствуют или оборваны социальные связи. Такими жертвами чаще становятся женщины одинокие, т.е. сироты, выпускницы интернатов и детских домов, по характеру застенчивые, замкнутые, имеющие мало подруг.
Их немногочисленные дружеские и родственные связи мужчина, склонный к насилию, стремится оборвать сразу после свадьбы: «ты теперь замужняя женщина, нечего с подругами болтать, твое дело – семья».
Но даже если друзья и родственники у женщины есть, далеко не всегда они настолько обеспечены жилплощадью, чтобы принять ее в свой дом больше, чем на несколько дней. А ее проблемы требуют длительного решения. И решать их должно государство, одной из задач которого является предоставление защиты своим гражданам. (Конституция РФ, глава 2).
При зарубежных кризисных центрах для женщин, пострадавших от семейного насилия, существуют своего рода общежития, по типу Дома матери и ребенка в Австрии, о чем рассказывалось выше.
Там женщина может поселиться вместе с детьми и оставаться до тех пор, пока ее проблемы не будут решены. Там же она имеет возможность, оправившись от шока и получив необходимую психологическую поддержку, оказывать потом аналогичную поддержку новеньким, что помогает ей чувствовать себя более сильной личностью, нужной людям, повышает е самооценку.
Для наших кризисных центров такая услуга остается почти экзотикой. Редкие из них могут предоставить для ночлега, но отнюдь не для проживания, несколько гостевых комнат. Между тем, для женщины возможность уйти из дома, где она терпит насилие – это проблема прежде всего жилищная. Съемное жилье и гостиницы в нашей стране по карману только хорошо обеспеченным людям, к которым редко можно отнести женщину (тем более, с детьми), сбежавшую от мужа-насильника.
Еще одна чисто российская проблема, возникающая в этом плане, тоже сугубо материальная. Если за рубежом человек может более-менее сносно (по их меркам) существовать на пособие по безработице или детское пособие, то российская женщина вынуждена работать, чтобы выжить. Конечно, многие из тех, кто стал жертвами семейного насилия являются домохозяйками: в стремлении оборвать социальные связи жены, склонные к насилию мужчины часто требуют, чтобы она оставила работу, мотивируя это тем, что ее основная обязанность – забота о семейном очаге.
Но после уход от мужа такая женщина вынуждена искать средства к существованию. А у нее в силу тех же материальных затруднений нет особенного выбора ни с жильем, ни с работой. Ведь, во-первых, у нее должны быть какие-то навыки к определенной работе, во-вторых, речь часто идет еще и детях – устройство их в детский сад или перевод в другую школу (чтобы отец не мог их разыскать – это проблема), при всем том, работа должна находиться поближе к найденному жилью или обеспечивать этим жильем.
Как видим, клубок проблем здесь таков, что женщина зачастую машет рукой и ждет – будь что будет. Если бы она умела самостоятельно разрешать подобные проблемы, это означало бы, что она действительно сильная личность, полная энергии, и вряд ли такая личность стала бы безответным объектом семейного насилия.
Кроме этого, существует еще проблема небольших населенных пунктов. Уровень семейного насилия в них не ниже, чем в крупных, а в силу более патриархальных традиций и консерватизма мышления жителей, физическое воздействие мужа на жену реже воспринимается как нечто из ряда вон выходящее.
Но в таком городке или в сельской местности отсутствует кризисный центр, в силу того, что все друг друга знают – уйти от мужа так, чтобы затруднить ему поиски практически невозможно. Найти другое жилье и работу почти нереально, уехать в другую местность тоже не всегда возможно. Что делать сельской жительнице, ставшей объектом семейного насилия?
Поскольку создание кризисного центра в каждом населенном пункте вряд ли возможно и нужно, следует вспомнить и об обязанностях властей по защите граждан. Во-первых, и кризисные центры, там, где они есть, должны быть достаточно обеспечены материальной поддержкой государства и органов местного самоуправления. Во-вторых, там, где в силу той же малочисленности населения нет смысла создавать такой центр, часть его функций должны взять на себя органы местного самоуправления.
Службу семьи с психологической и юридической консультацией можно организовать при местной школе или сельском совете, а защиту от физических посягательств может и должен обеспечивать участковый оперуполномоченный, который в свою очередь должен быть обеспечен достойной и вовремя выплачиваемой зарплатой, необходимыми социальными льготами, транспортом, телефонной связью и пр.
2.2. Психо-медико-социальные центры: профилактика жестокого обращения с детьми в семье
Одной из самых актуальных проблем современной России является защита прав ребенка. Необходимость уделять повышенное внимание этой проблеме никем не оспаривается, но декларируемый интерес к ней со стороны государства недостаточно подтверждается на практике.
Специалисты самых различных отраслей единодушно отмечают как бесспорный факт потери семьей своего авторитета, ослабления традиционных семейных устоев, когда традиционные, защитные функции семьи сходят на нет или превращаются в свою противоположность, перерождаясь в угрозу для незрелой личности ребенка.
Озабоченность по поводу существования и реализации прав ребенка проявляется в настоящее время и на международном уровне: человечество не может не беспокоиться о состоянии будущих поколений, поскольку этот вопрос, в сущности, подразумевает беспокойство о существовании человечества как такового.
В этих условиях особое место в системе мер поддержки детей и защиты их прав занимают правовые нормы. Гамма правовых средств защиты ребенка достаточно широка, но эти не всегда средства применяются на должном уровне. Законодательные акты, являющиеся предпосылкой этих средств имеют неодинаковую отраслевую принадлежность, защищают права детей прямо или косвенно, этот богатый правовой инструментарий должен гарантировать неукоснительное соблюдение прав несовершеннолетних, однако на практике мы постоянно сталкиваемся с их нарушением.
Права детей отражены более чем в 140 российских законодательных и иных нормативных актах, действующий Семейный Кодекс РФ приведен в соответствие с нормами международного права, но несмотря на это, современные российские реалии свидетельствуют о том, что состояние дел в области охраны прав ребенка пока оставляют желать лучшего.
Одним из путей решения этой проблемы является совершенствование законодательного регулирования. Актуальность ее рассмотрения обусловливается, прежде всего, практической значимостью этого вопроса.
По данным российского детского фонда о положении детей и реализации Конвенции о правах ребенка в РФ, около 35 млн. детей (23, 9 % населения РФ) остаются самой незащищенной частью российского общества[50]. Это позволяет относить проблему реализации защиты прав и интересов несовершеннолетних детей к глобальным проблемам современности, в решении которых заинтересовано все мировое сообщество.
Механизм защиты прав ребенка отличается от механизма защиты прав совершеннолетних граждан. О необходимости его совершенствования уже неоднократно говорилось в литературе, в этом единодушны и ученые-теоретики и специалисты-практики.
При этом предлагаются самые различные меры от совершенствования системы органов опеки и попечительства до учреждения Общественной палаты по правам детей[51]. Но эти меры должны представлять собою не только изменения в структурах и системах государственных органов, поскольку прежде всего, на наш взгляд, необходимо совершенствовать правовые институты и отдельные нормы закона, но не менее важно одновременно совершенствовать работу служб социальной защиты, как государственных, так и общественных.