Зато можно два раза сесть (шлепнуться) в одну и ту же лужу.
Иначе говоря, если мы хотим поддерживать Мастерство и Гениальность, мы должны создать механизм, который обеспечил бы постоянное внесение необходимых изменений в наш внутренний мир. Карта должна постоянно подстраиваться к Территории.
Именно под влиянием подобных мыслей и была, вероятно, разработана техника "Внутреннего редактора". Удачнее всего говорить о ней в терминах работы с частями личности, ссылаясь на уже имеющегося в наличии Великого канцлера.
Раз нужны постоянные изменения, значит, должен быть ответственный за проведение таких изменений. Джон Гриндер и Джудит Делозье в "Черепахах до самого низа" назвали его Редактором. Мы тоже предлагаем пользоваться таким названием.
Если только вы не придумаете своего.
Место Редактора в иерархии внутренних частей четко определено — он подчиняется непосредственно Великому канцлеру. Его работа также точно определена: каждую ночь, пока вы спите, он, устроившись поудобнее, включает видеомагнитофон и начинает внимательно просматривать события прошедшего дня. Причем у него очень хороший видеомагнитофон: он может просмотреть любой фрагмент, увеличить изображение или, наоборот, взять общий план, просмотреть в замедленном изображении или в обратной прокрутке...
В событиях прошедшего дня он ищет все, что, по его мнению, — а он — эксперт! — недостаточно удачно, нарушает вашу внутреннюю целостность, может привести к сложностям в дальнейшем и т. п. То есть все, что (опять же, по его мнению) может быть улучшено.
Составив список всех таких спорных моментов, Редактор отправляется к Великому канцлеру, и они вместе решают:
• какой из "демонов" сработал в данном фрагменте;
• кому из "диспетчеров" он подчинен;
• каково назначение этого "демона" и его "диспетчеров"?
• нужно ли уточнить цели этого "демона" и/или кого-то из стоящих над ним диспетчеров или, может быть, лучше на будущее передать такие ситуации под контроль другим "демонам"?
• а также вносят любые другие изменения по своему усмотрению.
После этого Великий канцлер своей властью осуществляет все запланированные изменения: переставляет исполнителей, создает новые должности и упраздняет старые, вводит новые правила...
А он-то как раз эксперт в управлении другими частями! Проделав всю эту важную работу, Редактор спокойно засыпает до следующей ночи...
Таким образом, чтобы мы могли спокойно спать сами, есть смысл создать себе такого внутреннего Редактора и попросить его еженощно делать эту работу для нас.
В СССР обязанность не спать по ночам почему-то возлагалась на пограничников... Итак, по шагам:
1. Погрузитесь во внутренне-ориентированный транс.
2. Вступите в контакт с Великим канцлером.
3. Объясните ему цель и функции Редактора.
4. Попросите его найти/создать/нанять часть, которая будет, сможет и согласна выполнять такую работу каждую ночь.
5. Пусть Великий канцлер и будущий Редактор договорятся между собой обо всех деталях.
6. По согласию всех трех сторон Великий канцлер может представить вам Редактора.
7. Поблагодарите всех участников процесса и попросите (передайте просьбу) Редактора выполнять свой круг обязанностей каждую ночь.
8. Выходите из транса.
Сходным же образом вы сможете создать и другие внутренние части для выполнения каких-то функций. Например, можно создать внутреннего Терапевта или Переговорщика, Архивариуса или Стратега... Но это уже на ваше усмотрение. Если у вас уже есть Великий канцлер и Редактор, они ведь могут создавать все, что нужно, сами, по мере необходимости...
...Погрузись в пустыню. Она, как и все, что существует на Земле, поможет тебе понять мир. Нет надобности понимать всю пустыню — одной песчинки достаточно для того, чтобы увидеть все чудеса Творения.
— А как же мне погрузиться в пустыню?
— Слушай свое сердце. Ему внятно все на свете, ибо оно сродни Душе Мира и когда-нибудь вернется в нее.
В молчании они ехали еще двое суток. Алхимик был настороже: они приближались к тому месту, где шли самые ожесточенные бои. А юноша все пытался услышать голос сердца. Сердце же его было своенравно: раньше оно все время рвалось куда-то, а теперь во что бы то ни стало стремилось вернуться. Иногда сердце часами рассказывало ему проникнутые светлой печалью истории, а иногда так ликовало при виде восходящего солнца, что Сантьяго плакал втихомолку. Сердце учащенно билось, когда говорило о сокровищах, и замирало, когда глаза юноши оглядывали бескрайнюю пустыню.
— А зачем мы должны слушать сердце? — спросил он, когда они остановились на привал.
— Где сердце, там и сокровища.
— Сердце у меня заполошное, — сказал Сантьяго. — Мечтает, волнуется, тянется к женщине из пустыни. Все время о чем-то просит, не дает уснуть всю ночь напролет, стоит лишь вспомнить о Фатиме.
— Вот и хорошо. Значит, оно живо. Продолжай вслушиваться. В следующие три дня они повстречали воинов, а других видели на горизонте. Сердце Сантьяго заговорило о страхе. Стало рассказывать ему о людях, отправившихся искать сокровища, но так их и не нашедших. Порою оно пугало юношу мыслью о том, что и ему не суждено отыскать их, а может быть, он умрет в пустыне. Иногда твердило, что от добра добра не ищут: у него и так уже есть возлюбленная и много золотых монет.
— Сердце предает меня, — сказал он Алхимику, когда они остановились дать коням передохнуть. — Не хочет, чтобы я шел дальше.
— Это хорошо, — повторил тот. — Это значит, оно не омертвело. Вполне естественно, что ему страшно отдать в обмен на мечту все, что уже достигнуто.
— Так зачем же слушаться его?
— Ты все равно не заставишь его замолчать. Даже если сделаешь вид, что не прислушиваешься к нему, оно останется у тебя в груди и будет повторять то, что думает о жизни и о мире.
— И будет предавать меня?
— Предательство — это удар, которого не ждешь. Если будешь знать свое сердце, ему тебя предать не удастся. Ибо ты узнаешь все его мечтания, все желания и сумеешь справиться с ними. А убежать от своего сердца никому еще не удавалось. Так что лучше уж слушаться его. И тогда не будет неожиданного удара.
Они продолжали путь по пустыне, и Сантьяго слушал голос сердца. Вскоре он уже наизусть знал все его причуды, все уловки и принимал его таким, каково было оно. Юноша перестал испытывать страх и больше не хотел вернуться — было уже поздно, дай сердце говорило, что всем довольно. "Аесли я иногда жалуюсь, что ж, я ведь человеческое сердце, мне это свойственно. Все мы боимся осуществить наши самые заветные мечты, ибо нам кажется, что мы их недостойны или что все равно не сумеем воплотить их. Мы, сердца человеческие, замираем от страха при мысли о влюбленных, расстающихся навсегда, о минутах, которые могли бы стать, да не стали счастливыми, о сокровищах, которые могли бы быть найдены, но так навсегда и остались похоронены в песках. Потому что, когда это происходит, мы страдаем".
— Мое сердце боится страдания, — сказал он Алхимику как-то ночью, глядя на темное, безлунное небо.
— А ты скажи ему, что страх страдания хуже самого страдания. И ни одно сердце не страдает, когда отправляется на поиски своих мечтаний, ибо каждое мгновение этих поисков — это встреча с Богом и с Вечностью.
"Каждое мгновение — это встреча, — сказал Сантьяго своему сердцу. — Покуда я искал свое сокровище, все дни были озарены волшебным светом, ибо я знал, что с каждым часом все ближе к осуществлению моей мечты. Покуда я искал свое сокровище, я встречал по пути такое, о чем и не мечтал бы никогда, если бы не отважился попробовать невозможное для пастухов". И тогда сердце его успокоилось на целый вечер. И ночью Сантьяго спал спокойно, а когда проснулся, сердце принялось рассказывать ему о Душе Мира. Сказало, что счастливый человек—это тот, кто носит в себе Бога. И что счастье можно найти в обыкновенной песчинке, о которой говорил Алхимик. Ибо для того чтобы сотворить эту песчинку, Вселенной потребовались миллиарды лет.
— Каждого живущего на земле ждет его сокровище, — говорило сердце, — но мы, сердца, привыкли помалкивать, потому что люди не хотят обретать их. Только детям мы говорим об этом, а потом смотрим, как жизнь направляет каждого навстречу его судьбе, но, к несчастью, лишь немногие следуют по предназначенной им Стезе. Прочим мир внушает опасения и потому в самом деле становится опасен.
— И тогда мы, сердца, говорим все тише и тише. Мы не замолкаем никогда, но стараемся, чтобы наши слова не были услышаны: не хотим, чтобы люди страдали оттого, что не вняли голосу сердца.
— Почему же сердце не подсказывает человеку, что он должен идти к исполнению своей мечты? — спросил Сантьяго.
— Потому что тогда ему пришлось бы страдать, а сердце страдать не любит.
С того дня юноша стал понимать свое сердце. И попросил, чтобы отныне, как только он сделает шаг прочь от своей мечты, сердце начинало сжиматься и болеть, подавая сигнал тревоги. И поклялся, услышав этот сигнал, возвращаться на Свою Стезю. В ту ночь он все рассказал Алхимику. И тот понял, что сердце Сантьяго обратилось к Душе Мира.
Пауло Коэльо. Алхимик
СИМОРОНАВТИКА
Фантасмагория — Гортанг Гамарджобович, грузинский писатель-фантаст (1978 г.р.). Автор фантастических романов "Мамой клянусь", "Планета Лобио", "Вазису-бастики", "Горец" и "Горец, да?".
Энциклопедия "Красной Бурды"
Большое количество техник и упражнений, которые безо всякой натяжки могут быть прямо отнесены к Новому коду НЛП, мы обнаружили внутри системы, именующей себя "Симорон". Они еще называют себя школой практического волшебства.