Примечательна эта книга также тем, что, как считают литературоведы, Эдит Уортон сумела мастерски передать особенности диалекта Новой Англии.
Язык Эдит Уортон образен. Автор широко использует различные средства, чтобы показать «тюремность» жизни героя, безысходность, связь человек–природа, воздействие природы на человека, различие между двумя персонажами Зиной и Мэтти, насколько губительна нищета как для тела человека, так и для души.
Книга изобилует символами, которые непросто передать на русском языке.
Важную роль в книге играют и фонетические средства создания звуковой экспрессии. Одно из средств, используемых автором, - аллитерация, которая помогает лучше понять авторский замысел, проникнуть в его глубины. Например, в начале книги идет повторение звука d, который служит для создания мрачной, гнетущей атмосферы, тоски, печали (нагнетание).
Важно также учитывать время написания книги - начало XX века – так как книга несет на себе отпечаток эпохи, без знания этнокультурных особенностей того периода невозможно адекватное понимание оригинала иноязычным читателем.
Известно, что даже сейчас религия занимает важное место в жизни американцев. В начале века религиозные настроения были гораздо сильнее.
В своих произведениях Эдит Уортон нередко затрагивает религиозную тему. В книге «Итан Фроум» не последнее место занимает описание церкви. Например:
…basement windows of the church sent shafts of yellow light far across the endless undulations.
Подвальные окна церкви, как маяк, посылали желтый свет через бескрайний снежный океан.
Идет сравнение света, льющегося из окон церкви, со спасительным светом маяка.
Также использовано авторское сравнение со словом Библия:
Fust his father got a kick, out haying, and went soft in the brain, and gave away money like Bible texts afore he died.
Сперва отца удар хватил на сенокосе – тот умом и тронулся. Стал деньги раздавать направо и налево, а потом сыграл в ящик.
В переводе это сравнение передано с помощью описания по той причине, что русские читатели хуже знакомы с Библией, чем читатели оригинала, и реже используют цитаты из Библии в речи, поэтому перевод «сыпал деньги, как цитаты из Библии» не является эквивалентным[6]. Или же, исходя из такого варианта перевода, русский читатель мог бы предположить, что отец Итана был человеком набожным, поскольку хорошо знал Библию. По этим причинам сравнение в переводе не было сохранено.
В книге “Sanctuary” Эдит Уортон встречаем такие слова:
Mrs. Peyton's gentle stare reproved her. “Surely religion teaches us that suicide is a sin?”
В мягком взгляде Миссис Пейтон читался укор: «Самоубийство – это грех. Ведь так?»
В книге упоминается ад. Возникает впечатление, что главный герой Итан Фроум, который попытался совершить самоубийство, – заключенный, этот городок, скорее даже ферма, - его камера, из которой ему никогда не выбраться. Возможно, это его расплата за грех молодости.
Конечно, и другим нелегко живется в Старкфилде, но автор сразу отмечает, что Итан Фроум отличается от остальных, что у него особое выражение лица.
Можно предположить, что причиной необщительности, мрачности, замкнутости Итана Фроума, является тот факт, что он получил образование, был чувствителен к окружающей его красоте природы, что его внутренний мир конфликтует с внешними обстоятельствами жизни, что Итан не может смириться с такой жизнью. Однако этот фактор не является определяющим, так как до «несчастного случая» Итану удавалось не поддаваться отчаянию, не потерять интерес к жизни. К тому же миссис Нед Хейл была не менее образованной, совсем наоборот:
It was not that Mrs. Ned Hale felt, or affected, any social superiority to the people about her; it was only that the accident of a finer sensibility and a little more education had put just enough distance between herself and her neighbours to enable her to judge them with detachment.
…не потому, что миссис Нед Хейл считала или делала вид, будто находится выше окружающих на общественной лестнице; а потому, что была тоньше и образованней, чем прочие старкфилдцы, благодаря чему могла судить о них беспристрастно…
Автор использует различные приемы для создания картины «Расплата за содеянное», и их необходимо передать в переводе. Далее приводятся примеры подобных авторских средств и анализ перевода.
Раздел 3
ИТАН ФРОУМ
Рассмотрим средства, используемые автором для описания Итана Фроума, центрального персонажа, его характера, внутреннего мира, создания его образа.
При первой встрече с этим персонажем на страницах книги кажется, что он ничем не примечательный старкфилдец. Постепенно автор добавляет все новые и новые штрихи к его портрету, к описанию его внутреннего мира. Все четче проступает его образ, становится яснее причина его замкнутости, нелюдимости, внутреннего страдания. Итана Фроума никто не понимает. Он одинок среди людей, тяготится жизнью в этих местах.
Единственная связь с внешним миром – газета, которую он получает на почте вместе с письмами для жены. Жизнь в этом « суровом краю», или даже «гиблом месте» (так можно перевести название городка), сравнивается с муками ада. Городок полностью оправдывает свое название.
Приведем примеры некоторых авторских средств и посмотрим, как они выражены в переводе.
…a lameness checking each step like the jerk of a chain…
…для хромого человека, который с трудом переставлял будто закованную в цепь ногу.
Слово цепь в данном сравнении ассоциируется с кандалами, в которые заковывают осужденного. Сохранение структуры, использованной в английском языке, привело бы к созданию комического образа: «хромота, как цепь, сковывала…», что разрушило бы авторский замысел, превратив трагическое произведение в комическое.
…distributing hand behind the grating…
…к зарешеченному окошку, чтобы получить свою почту…
Упоминание решетки на окошке почты, с помощью стилистического приема синекдохи (наименование целого по части), дополняет картину «тюремности». В первом варианте перевода не была учтена значимость этого стилистического приема, вследствие чего он и не был передан. После анализа текста стало очевидным, что эта, казалось бы, незначительная деталь играет важную роль и должна быть отражена в переводе.
Рассмотрим следующий пример:
He looks as if he was dead and in hell now!
По мне так он уже как мертвец, к тому же корчащийся в аду!
В переводе образ усилен для компенсации потерь, вызванных объективными причинами. К таким потерям может быть отнесена аллитерация – сложный для передачи прием, который, к тому же, не несет в русском языке той экспрессивной нагрузки, которой обладает в английском языке:
…you must have seen Ethan Frome drive up to it, drop the reins on his hollow-backed bay and drag himself across the brick pavement…
Усилить предыдущее сравнение (со словом ‘hell’) помогает следующая фраза:
…the contrast between the vitality of the climate and the deadness of the community.
…как разнятся между собой живость природы и кладбищенская унылость городка.
Очевидна перекличка между словами ‘hell’ и ‘deadness’. Слово ‘deadness’ употреблено в значении «вялый», «апатичный», но слово ‘hell’ активизирует и другое значение ‘deadness’: «отсутствие признаков жизни», «смерть», создавая тем самым двуплановость.
Для того чтобы выразить эту связь в переводе, пришлось отказаться от первоначального варианта «вялостью жизни в городке» как недостаточно выразительного, стирающего связь между элементами текста. Предлагаемый вариант перевода: «кладбищенская унылость». Он яркий и выразительный, сохраняет функцию английского слова – образование надлинейных образно-ассоциативных связей. Далее в тексте упоминаются «дома, как могильные плиты». Подавляющее большинство образных средств соотносится с темой смерти. Они включают в себя такие слова, как: deadness, hell, vault, grave stone, death и другие элементы.
Двуплановость возникает в связи со словом ‘affair’, которое, с одной стороны, действует как синоним слова ‘story’, используемое в тексте до этого (I had the story, bit by bit...each time it was a different story; getting from her the missing facts of Ethan Frome's story), а с другой стороны, реализуется второе значение этого слова: «роман», «любовная история». Это происходит благодаря тому, что далее идет “I knew them both”. До этого речь шла только о ‘story’, и вдруг вместо ставшего уже привычным слова ‘story’ появляется ‘affair’. Однако, перевод этого слова вызывает определенные трудности из-за несовпадения семантических полей английского слова и его возможных русских эквивалентов. Если использовать слово «дела», то стирается авторский намек, подсказка, которая может помочь читателю понять, что стоит за этим загадочным ‘smash-up’ («несчастным случаем»). Если использовать слово из семантического поля «любовная история, роман», то это приведет к разрушению авторского замысла. Автор до самого конца держит читателя в напряжении, интрига сохраняется практически до конца произведения. Наиболее подходящим эквивалентом представляется сочетание «личная жизнь», имеющее значение «связанный с частной, семейной жизнью», так как оно не столь «прямолинейное», как «любовная история, роман». Интересно также то, что в оригинале слово ‘affair’ употреблено во множественном числе, что прежде всего отсылает читателя к такому значению этого слова: personal business; all the matters connected with somebody’s life, то есть «его жизнь, дела». Только после упоминания “I knew them both”, читатель понимает, что слово ‘affair’ может иметь другое значение в данном контексте.
There was no hint of disapproval in her reserve; I merely felt in her an insurmountable reluctance to speak of him or his affairs, a low "Yes, I knew them both… it was awful…"
Это не было вызвано неприязнью. Я понял, что ей всего лишь совершено не хочется говорить о нем и его личной жизни. Она только прошептала голосом, полным сострадания:
- Да, я знала их обоих…какая трагедия.