Первое основание базируется на том факте, что с течением времени принцип разделения властей стал лишь «формальной теорией». Все ветви власти остаются связанными между собой, стремятся доминировать и контролировать друг друга. По мнению многих западных ученых данная тенденция является губительной, так как мешает функционированию государственного механизма.
Вторая проблема основывается на разногласиях при соотношении общей теории и национальной практики ее применения. Так, многие ученые до сих пор задаются вопросом: существует ли теория разделения властей на самом деле? Ряд исследователей склоняются к мнению, что существует только принцип разделения властей, применяемый в отдельных государствах, а не универсальная теория. Однако, большинство ученых склоняется к выводу, что существует ряд универсальных положений, составляющих основу принципа разделения властей в демократических странах. Среди них можно выделить: относительную самостоятельность ветвей власти, функционирование системы сдержек и противовесов, действие властей на постоянной основе, верховенство законодательной власти. Данный список может изменяться и дополняться, приспосабливаясь к условиям определенного государства.
О соотношении законодательной, исполнительной и судебной власти в академических и политических кругах идут непрерывные споры. Однако наиболее распространенным является мнение, базирующееся на умозаключениях Дж. Локка. Согласно его воззрениям, при республиканском правлении законодательная власть должна доминировать над исполнительной.[9] Судебная власть выступает в качестве своеобразного арбитра, посредника между двумя другими ветвями власти.
Следует отметить несколько отличную точку зрения, высказанную в докладе исследовательской комиссии по судебной реформе в Российской Федерации 2010 года. «Судебная власть, – как отмечается в введении, – является одним из трех фундаментальных и равноценных столпов, на которых зиждется устройство современных демократий. На судей возлагается обязанность принимать окончательное решение по вопросам свобод, прав, обязанностей и собственности граждан и неграждан. Независимость судей является залогом законности и неотъемлемой гарантией для всех лиц, кто добивается правосудия и защиты прав человека. Судебная власть призвана охранять право, правовые устои государственной и общественной жизни от любых нарушений, кто бы их не совершал».[10]
В данном докладе также подчеркивается значимость и незаменимость теории разделения властей, так как она предотвращает возможные злоупотребления властью и возникновение тоталитарного управления государством, не связанного правом.
В отличие от классического понимания концепции разделения властей существуют современные подходы. Стоит отдельно остановиться на точке зрения Луиза Лопэза Гуэрра, который справедливо отмечает, что со времен Локка и Монтескье значение разделения властей сильно изменилось и расширилось. Автор выделяет три направления такого изменения[11]:
а) Во-первых, в настоящее время было бы не правильным сводить количество ветвей власти до трех. Появились новые формы разделения публичной власти. Создание и развитие федеральных систем означает появление распределения власти «по вертикали» (между федеральным правительством и правительствами штатов), отличное от первоначального функционального разделения. Кроме того, возникли другие, не предусмотренные традиционной системой разделения властей, центры сосредоточения силы, такие как: Конституционный Суд, отделенный от Верховного суда; независимая избирательная администрация, институт омбудсмена, Защитники прав человека. Все в больших странах появляется новая власть – прокуратура, независимая от исполнительной власти.
b) Во-вторых, c развитием конституционализма стало очевидно, что невозможно сохранить абсолютное и радикальное разделение между тремя традиционными ветвями власти, изолируя каждую от двух других <…> Кроме того, эволюция и развитие политических партий существенно изменило разделение между исполнительной и законодательной властями, особенно в станах с парламентским режимом, где исполнительная власть зависит от доверия парламентского большинства.
c) Третий элемент породил сомнения в отношении продолжения существования принципа разделения властей. Современные конституциональные системы – демократические режимы. Конституционные системы, в которых органы государства с различными источниками их легитимации когда-то сосуществовали, т.е. власть монарха, традиционного дворянства, заседающего в Сенате, и демократическая власть, представленная на Ассамблеях, исчезли. В то время разделение властей было инструментом защиты разнообразных центров власти и гарантии компетенции законно избранного Собрания против полномочий Монарха. <…>
Лопез Гуэрра в своем докладе все же признает существование принципа разделения властей в современном обществе, но заостряет внимание на усилении роли судебной ветви. «Независимость судей – гарантия демократической системы», - пишет автор.
С моей точки зрения в современных трактовках принципа разделения властей не оговариваются роль гражданского общества в системе управления или же влияния на власть. Яркие примеры фактического существования данного явления можно наблюдать как за рубежом, так и в России. Например, нельзя не учитывать роль Общественной палаты, созданной при Президенте РФ.
Подводя итог первой главе, важно отметить, что принцип разделения властей можно рассматривать с точки зрения места в системе науки конституционного права и с точки зрения его практической реализации.[12]
В первом случае теория разделения властей призвана раскрывать содержание, обосновывать сам принцип. Более того, стоит согласиться с таким мнением, что «концепцию разделения властей можно рассматривать лишь как идеальную конструкцию, играющую роль методологической модели».
Во втором случае принцип разделения властей получает конкретное воплощение в правовом источнике. У него появляются конкретные цели и задачи, особое применение. Он уже является не просто «неким идеалом конституционно-правового решения, к достижению которого следует стремиться с помощью правовых средств».[13]
В России идеи разграничения полномочий законодательных, исполнительных и судебных органов власти зародились в начале XIX века. Однако теория разделения властей в привычном ее понимании не могла развиться в условиях абсолютной монархии. Власть императора в российском государстве была слишком сильна.
Михаил Михайлович Сперанский, известный государственный деятель Российской Империи, писал: «Царства земные имеют свои эпохи величия и упадка, и в каждой эпохе образ правления должен быть соразмерен степени гражданского образования, на коем стоит государство. Каждый раз, когда образ правления отстает или предваряет сей степень, он испровергается с большим или меньшим потрясением… Время есть источник всех политических обновлений».[14] Сперанский считал преждевременные реформы столь же губительными для страны, как и их отставание. Россия не была готова принять принцип разделения властей в его общем виде. Для примера автор приводит «Комиссию Законов», созванную Екатериной II. По мнению Сперанского, императрица сделала попытку дать политическую свободу законодательным органам. Но Россия еще не была готова к преобразованиям такого рода: «…толпа сих законодателей не понимала цели, ни меры своего предназначения».[15]
Российская империя с осторожностью относилась к каким-либо нововведениям в сфере государственного управления. Знаменитый историк конца XVIII – начала XIX вв. Николай Михайлович Карамзин в своем труде «Записка о древней и новой России в ее политическом и гражданском отношениях» задавался вопросом: если поставить закон выше государя, то кому будет поручено блюсти неприкосновенность этого закона? Если таковым будет государственный орган, то кто будет избирать его членов: государь или государство? Карамзин не без оснований утверждает, что наличие выборного органа власти, стоящего над государем, превращает страну из монархии в аристократию.[16] Теория разделения властей была неприменима в Российской Империи XIX века.
Русско-японская война 1904—1905 гг. и связанное с ней сильное общественное движение внутри России, сделали преобразование государственного строя России исторической необходимостью. 6 августа 1905 г. было объявлено об учреждении Государственной Думы.[17]
Государственная Дума представляла собой избираемый различными классами населения не законодательный, а законосовещательный орган. Государственный Совет сохранял свое прежнее положение. Члены Государственной Думы "должны обещать перед Всемогущим Богом" "хранить верность Его Императорскому Величеству Государю Императору и Самодержцу Всероссийскому".
Хотя законодательные полномочия Думы часто ставились Николаем II под сомнение, сам факт существования этого органа, безусловно, можно считать серьезным шагом на пути к реализации принципов теории разделения властей в России.
После 1917 года идеи о разделении властей не могли развиваться, так как сама теория противоречит марксистскому социалистическому учению. Сначала была провозглашена диктатура пролетариата, позже власть перешла к Советам. Вообще события 1920-1930-х годов невольно подтверждали популярный в советское время тезис о том, что «основные, наиболее острые проблемы, связанные с принципом разделения властей, возникают, как правило, лишь в период борьбы различных классов и политических группировок за власть».[18]